над этим смеялся, а сейчас, нужно признаться, все так и было. Правда, этот анекдот не учитывал целого вороха бумаг, заполняемых богатырем, но для подчиненных все выглядело именно так. А бумаг было действительно предостаточно. Это караульный утром пришел на пост, вечером ушел — и знать про всякие бумажки ничего не знает. Когда Алексей был караульным, он так и нес свою службу, без всякой бюрократии. А тут прошел мимо караульного — напиши бумажку, сделал замечание — напиши бумажку, не сделал замечание — напиши бумажку. Любой шаг проверяющего был снабжен определенным регламентом, который непременно нужно было заполнить. Поэтому Алексей Попович очень любил такие вылазки, как сейчас, когда можно было забыть про всякую бумажную волокиту и отдаться всем своим естеством делу.
Нынешние рубежи и линии обороны Города сильно отличались от тех, какими они были, когда Алексей еще был обычным командиром караульного отряда. Тогда было три стены, и все, не считая пары километров выжженного Леса вокруг внешней стены. Сейчас же местность вокруг Города была нашпигована всякими умными гаджетами слежения, мимо которых ни один волколак незамеченным не проскочит. Стен поставили семь, что расширило границы чуть ли не в два раза. Жилой осталась, правда, только внутренняя часть, какой и была до штурма, но зато охранных территорий стало намного больше. Теперь все внешнее пространство между стен и два километра возле крайней стены было нашпиговано минными полями и датчиками движения. А сами стены были усеяны автоматическими пушками, работающими без человеческого управления и реагирующими на любое несанкционированное движение в их зоне контроля. Все несущие караульную службу на стенах бойцы и их командиры имели отклик «Свой», встроенный в бронекостюмы, а тем, у кого такого отклика не было, соваться на контролируемую территорию было равносильно смерти.
Алексей прошел за седьмую, последнюю, стену и аккуратно, по встроенному навигатору минных полей, добрался до края Леса, где его должен был ожидать друг. Нужное Алексею место никак не выделялось на фоне остальной стены Леса. Деревья как деревья, кусты как кусты. И только он знал, что за деревьями этими и кустами начинается, а для кого и заканчивается, тропка лесовиков из Юшковца. При его подходе одни из кустов дернулись. Незначительно, еле заметно, но все же. И кто другой бы уже побежал в ту сторону, расправив свои объятия для встречи с другом, но только не богатырь Алексей Попович. Все в этой жизни может случиться. Ты туда с объятиями, а оттуда стая волколаков или Змей Горыныч о пяти головах выходит. Караульный с юности осторожности учится.
— Здесь? — настроившись на нужную частоту, спросил Алексей.
— Тута, — ответил Кий и снял режим мимикрии, — сорок градусов правее.
Алексей увидел очертания лесовика, почти полностью скрываемые листвой. Даже без мимикрии тысячник разведки ухитрялся прятаться профессионально. Два воина стояли напротив друг друга, один — на выжженном поле под нужды Города, второй — в своем родном Лесу. Оба статные, уже не юноши, но еще и не старики, умудренные сединой. Если бы не война и не их подвиги, сейчас бы оба были небольших званий. Кий вряд ли бы дорос до сотника, а Алексей бы имел свой шестой класс, положенный не за уникальные заслуги перед Городом, а по истечении определенного срока службы. Лица у обоих воинов были молодыми, но уже обветренными войной и жизнью. Их можно было бы счесть за братьев, неродных и даже неблизких, так седьмая вода на киселе, но борода Кия сразу выдавала в нем лесовика, а обитатель Леса никогда не может быть братом чисто выбритому горожанину.
Отличались и бронекостюмы. На фоне расфуфыренного офицерского среднего доспеха, положенного старшему офицеру караульной службы, легкий доспех Кия, хоть и «обросший» с новым званием лишней толикой брони, все равно смотрелся хрупкой игрушкой. Старшим офицерам как Города, так и Леса положено было индивидуально прорабатывать частички своих доспехов. Поэтому на Алексее был ламеллярный доспех и остроконечный шлем с глухой маской, обладающей только тонкими щелями-глазницами. Но поверх этого костюма был брошен тонкий слой волокна, изображавший капюшон с плащом. А не скрытые плащом части были украшены страницами из устава караульной службы. Кий же больше теперь походил на чудище лесное. Только небывалыми усилиями сборной команды программистов лесовиков и горожан удалось сотворить сплав легкого бронекостюма и маскировочного одеяния снайперов «Леший». Теперь тысячник Кий таскал бронекостюм, состоящий из одних лоскутов, больше напоминающий кучу листвы, чем человеческий силуэт, и без мимикрии тяжело различимый в Лесу. Щели глазниц на его слегка выпуклой маске были полукруглыми и подсвечивались желтым огнем. Тварь болотная, не иначе, а не человек.
— Чего случилось у вас в Лесу? — без предисловий и игр в дипломатию, спросил Алексей.
— А почему это что-то должно было случиться? — удивился Кий. — Может быть, я просто соскучился и решил тебя повидать?
— Мозг мне не пудри, — ухмыльнулся горожанин, — ты про меня вспоминаешь, только если тебе что-то нужно и никак иначе.
— Раскусил, детектив удов, — осклабился лесовик, — но в данный момент это не у нас что-то случилось, а у вас не случится.
— Это как? — не понял караульный.
— А вот так, — ответил разведчик, — у нас в Лесу дело серьезное затевают, а вы ни сном, ни духом об этом.
— Поясни.
— Ты сначала ответь мне, как у вас с ресурсами? — тянул волколака за хвост Кий.
— Ты имеешь в виду материал для производства на автоматических фабриках? — уточнил Алексей.
— Догадливый.
— Да вроде все работает в штатном режиме.
— А долго оно еще сможет работать в таком режиме?
— Кий, ты решил, что я тебе по дружбе наши секреты выдам? — прищурившись, посмотрел на друга горожанин.
— Нет, — покрутил головой лесовик, — я решил тебе выдать наши секреты, но для этого мне нужно знать, что вы в таком же положении, как и мы, иначе получится не так, как я хочу.
— А как ты хочешь? — пристально посмотрел в глаза собеседнику Алексей.
— По-честному, — пояснил Кий, — понимаешь, после той войны с Кощеем, когда мы и вы сражались бок о бок, было бы неразумным давать преимущество только одной стороне. И если у вас дела так же, как у нас, то мои сведения помогут вам не отстать от нас, но если же у вас сейчас над нами преимущество, то тогда моя информация только усугубит начинающийся разрыв,
