сердце стучит в режиме спринтера.
Что это? Поблизости зверь? Не хотелось бы столкнуться с медведем. Вадим здраво оценивал свои шансы убежать от косолапого. Точнее сказать, шансов не было никаких. Он, на всякий случай, достал петарды и приготовился их зажечь.
Хуже медведя могли быть разве что волки. Эти вот точно порвут и не факт, что взрыв петарды их испугает. Однако... однако, похоже, что дело было вовсе не диких животных, оказавшихся поблизости.
Внезапно Вадим понял, что видит свет, который пробивался сквозь деревья со стороны дороги.
- Да ладно! - произнёс он удивлённо, и тут же сам себе закрыл рот рукой.
Кто его знает, что там творится! А по всему выходило, что по дороге, которая днём предстала его взору заброшенной и заросшей кустарником и молодыми деревцами, двигался транспорт, и вроде как даже грузовой. Со стороны дороги доносился звук работающих двигателей, а между деревьями в темноте пробивались лучи работающих фар.
Вроде бы Вадим даже расслышал какие-то голоса, но расслышать, что говорили и на каком языке он не смог. Он притаился и стал наблюдать. Один автомобиль, второй.... вот вроде бы легковушка, но какая, не понять. Потом ещё один грузовик. Вскоре, удалившись, гул работающих двигателей совсем затих, оставив Вадима в глубоком замешательстве.
Что это вообще было? Это такое совпадение, что он и ещё целая толпа неизвестных людей решили внезапно наведаться в эти места? Сердце вроде бы успокаивалось, уровень адреналина снижался. Покинувшие было его сон решил вновь напомнить о себе.
***
Оставшуюся часть ночи спалось отвратительно плохо, и мозг постоянно подсовывал всякие образы, от которых совсем не становилось легче. То ему мерещились волки в форме РЖД, сообщающие ему, что это его станция, то медведь в кепке говорил, что не видел здесь людей уже много-много лет и предлагал свою помощь экскурсовода. Почему экскурсовода? Почему не гида? А почему не проводника? Ведь проводник для таких мест гораздо более правильный выбор. Для каких таких мест? "Дядя, ты в городском парке уснул!" - крикнула ему рыжая белка. Тьфу ты!
Он проснулся. Голова была тяжёлой и грозила вот-вот разболеться. Этого ещё не хватало! Вадим тихо собрал палатку, съел пару галет и запил их водой из фляжки. Вроде головная боль отступила. Наверное, это всё из-за необычно обстановки и того, что он увидел ночью.
Упаковав вещи в рюкзак, он стал не спеша продвигаться в сторону бетонки. Когда он вышел на неё, то стоял некоторое время в недоумении, так как никаких следов проезжавших автомобилей, которые он видел ночью не было. Проросший сквозь плиты ивняк как стоял, так и стоит. Ни одной поломанной веточки. Это что же, ему всё приснилось что ли? Хм...
Воображение ещё никогда в жизни так с ним не играло. Решив, что всё-таки ему всё приснилось, он пошёл дальше, хотя ощущение чего-то странного его ещё долго не покидало.
К полудню, он уже стоял под той самой поросшей лесом скалой, что была изображена на фотографии в подарочной брошюре. Значит, память его всё-таки не подвела. Значит, он всё-таки был здесь! Скала была лишь частью большого горного массива, который возвышался над Вадимом.
А вот то, что он увидел под скалой было гораздо интереснее: тоннель, перрон и железная дорога уходящая вглубь зияющего чернотой тоннеля. Он поднялся на насыпь железной дороги и осмотрел рельсы - старые, они уже и забыли, что такое перестук колёсной пары. Шпалы выглядели ещё хуже, и от окончательного превращения в труху их спасало то, что когда-то они были хорошенько обработаны машинным маслом или чем там их обрабатывают.
Эта железная дорога уже давно не распространяла запахов, характерных для тех, по которым ежедневно ходят поезда. Вадим посмотрел вдаль стараясь проследить направление полотна в сторону от тоннеля. Но дорога никуда не уходила. Через тридцать метров дорога раздваивалась, в кустарнике виднелась старая стрелка, а ещё метров через триста-четыреста она заканчивалась тупиковой насыпью.
- Очень интересно! - тихо произнёс Вадим и посмотрел на распахнутое жерло тоннеля. - Мне типа туда?
Он помнил, как в детстве с родителями ехали на поезде по тёмным тоннелям, которые освещались редкими и тусклыми желтыми лампами в зарешеченных футлярах.
Вадим нацепил налобный фонарик, поправил рюкзак и сделал шаг вглубь темноты.
Так далеко в своих странствиях Вадим ещё не забирался. По всему выходило, что он оказался в такой глуши, в какую нормальные городские туристы не попрутся ни за какие коврижки. Вот случись, что где его будут искать? Нет, он, конечно, оставил дома записку на столе и карту с планируемым маршрутом, а также попросил своих знакомых, если он не вернётся к обозначенной дате, позвонить в МЧС, но даже при таком раскладе искать его придётся на огромной территории и не факт, что найдут.
Так что риск сгинуть бесследно оставался. Стоило ли оно того, вот в чём вопрос. Однако, чувство азарта от новых впечатлений, охватившее Вадима, вело его всё дальше и дальше.
Путь вдоль железной дороги внутри тоннеля был долгим, таким долгим, что начинала себя проявлять усталость, ноги ныли, а лямки рюкзака стали особенно давить на плечи. Благо рядом с рельсами было достаточно места, чтобы не идти по шпалам, а то можно было бы вымотаться гораздо быстрее. Кто не знает, это очень и очень неудобно. Какой-то инженер-изувер придумал располагать их на таком расстоянии друг от друга, что идти нормальным шагом было просто невозможно, приходилось его укорачивать, а это очень быстро приводило к усталости. Что это, специальная задумка инженеров, чтобы люди не ходили по железнодорожным путям, или какая-то техническая необходимость, для Вадима оставалось тайной.
Эхо шагов гулко отзывалось в тоннеле, пока узкий луч фонаря выхватывал из темноты фрагменты окружающей обстановки. По сторонам, время от времени, появлялись двери, ведущие, наверное, в какие-нибудь технические помещения, типа электрощитовых или других углублений, приспособленных под технические нужды, всё-таки тоннель и железная дорога требовали обслуживания. По стенам, будто огромные угри ползли электрические кабели в потрескавшейся от времени изоляции. Периодически от них отклонялись угри поуже и помельче и устремлялись к коконам ламп в защитных металлических решётках.
- Эээй! - крикнул Вадим в темноту, и эхо ему тут же несколько раз отозвалось затухающим ответом "Эй, эй, эй!"
В тоннеле было заметно прохладно, по ощущениям градусов 13-15 не больше, в то время как снаружи было по-летнему тепло. А здесь с потолка капала холодная вода, с характерным звуком протекающего крана, роняя капли
