прав в постели, чему сейчас женщины уделяют слишком большое внимание, из-за чего институт брака рушится еще стремительнее.
Оба чувствовали неловкость от того, что все так же называю ее по имени-отчеству. Можно бы уже и по имени, но не хочется терять странное очарование, словно и сейчас все еще вот так по-прежнему таинственно, странно, волшебно и жутко запретно.
Глава 2
Она осталась в постели, а я быстро вскочил, ухватил со спинки стула брюки, быстро и ловко влез в них, потянулся за туфлями.
- Извини, через полчаса важное собрание.
Она спросила тихо:
- С бизнесменами?
- Нет, - ответил я с неловкостью, - на этот раз классическая наука. В малом зале мединститута!
Она медленно поднялась, на меня поглядывает с прежним смущением. Хотя теперь уже не прикидываюсь мальчиком, но все равно кажусь ей старше, чем выгляжу. Как не крути, прожитые жизни накладывают свой незримый отпечаток. В наших отношениях проявляется в том, что полностью и безоговорочно приняла мою доминантность, как более мудрого и сильного вожака, что заботится о ней, а это главное, из-за чего женщина соглашается с нашим доминированием.
Правда, когда был школьником, были сложности и недопонятки, но потом все устаканилось. Удалось убедить перестать терзаться. Все нормально, все правильно, только обществу пока что рассказывать не следует. Тупое, не доросло.
Проводила меня до двери, я видел как хочется прижаться, но не решается, сам крепко обнял, шепнул в ухо:
- Вечером приду. Надеюсь, твои подруги не выпрут за двери.
- Не выпрут, - пообещала она. – Приходи... если сможешь.
- На этот раз, - ответил я серьезно, - все смогу.
Автонавигаторов еще не существует, пришлось выуживать из кармана на дверце автомобиля пухлый справочник дорог, в нем отыскал в алфавитном порядке Первый Медицинский, запомнил координаты, полистал до нужной страницы, и там в перекрестье «пять квадратов справа и четыре сверху» поймал напечатанное петитом название нужной улицы.
Здание медвуза, в недавнем прошлом гордость этого региона и всей страны, выглядит заброшенным сараем, а сами сотрудники больше смахивают на беженцев из стран с боевыми действиями, чем на серьезных ученых.
В малом зале передние два ряда заполняются разношерстым народом, вроде бы даже уборщицы пришли, а вместе со мной подтянулось еще несколько опоздавших и тех, кто курил в коридоре.
Я быстро прошел на кафедру, сердце колотится, начинаю то, к чему шел так долго и трудно, то и дело срываясь в неудачи.
Смотрят внимательно, в большинстве лица худые, хмурые, на лицах озлобленно затравленное выражение, как у загнанных в угол сарая лесных зверьков.. Есть пара толстячков, но и у них во взглядах печать поражения, явно вес сохраняют на дешевых макаронах с хлебом.
- Товарищи, - сказал я и заметил, что большинству понравилось, что не перешел еще на «господа», - спасибо, что пришли!.. Я здесь, как первая ласточка в стенах этого здания, с вестью, что страна начинает выкарабкиваться из разрухи... Да-да, начинает!.. Нефть в цене растет стремительно, а это деньги в бюджет!.. Но ряд бизнесменов смотрит в будущее и готовы вкладываться в науку.
В переднем ряду пожилой мужчина профессорского облика поднял руку.
Я кивнул, он поднялся и учтиво поклонился.
- Бизнесмены? – переспросил он с сильнейшим сомнением в голосе. – В фундаментальную науку?
Я ответил как можно более легко:
- Да, именно. Не ожидая скорой отдачи.
Он покачал головой.
- Тогда это не бизнес. Простите, но я доктор экономических наук, для меня такое нонсенс.
Я ответил мирно:
- Здание коммунизма брошено недостроенным, но люди остались, как и материальные ценности. Только они сейчас в руках...
Он покосился на сидящих рядом коллег, хранят молчание, но очень внимательно следят за разговором.
- Других руках? – уточнил он с нажимом.
Я ответил тем же легким тоном, дескать, говорю о понятных для всех вещах:
- Вы все поняли верно. Люди те же, только теперь называются не секретарями райкомов и обкомов, а хозяевами фабрик, заводов и всяких там пароходов. А что, позволить руководить страной той орущей толпе на улицах?.. Наука им абсолютно не нужна, им огороды дай побольше, однако государству наука нужна позарез. Даже, простите за пафос, человечеству. Просто бизнес успевает среагировать первым! Я представляю группу, выступающую с инициативой создать научно-исследовательский центр по медицине. Здесь у вас прекрасные кадры, еще не все ушли в челночники.
Он покачал головой.
- Что-то в этом непонятное.
- Бросьте, - сказал я доброжелательно, - дело не в том, что деньги не пахнут. Уверяю вас, эти деньги не от братков и криминала. Вы каждый день слышите, как шариковы ищут «золото партии», чтобы отнять и поделить! Считайте,. золото партии как раз и вкладывается в науку, в восстановление народного хозяйства!
Его лицо чуть посветлело, даже вздохнул с облегчением. Старый мир – надежный мир, все в нем было добротно, хоть и неповоротливо. Потому и сейчас, когда секретари обкомов стали капиталистами, мир не должен рухнуть.
- И каковы параметры этого нового центра?
- Есть наметки, - ответил я бодро. – Не с бодуна, поверьте. В ЦК КПСС работали хорошие экономисты и планировщики. Стройка коммунизма рухнула лишь потому, что не удалось внедрить так называемую «сознательность». Люди еще не доросли до строительства коммунизма, надо сперва что-то попроще. Капитализм простому человеку понятнее, все мы живем пока что в стае умеющих разговаривать зверей. Но перестройка нравственноси не в компетенции, как я понимаю, экономистов.
Он подумал, кивнул, ничуть не смущенный аналогией в стиле Дезмонда Морриса.
- И под кого планируете строить этот научно-исследовательский центр?
- В смысле?
Он пояснил:
- Заканчивают строительство центра, созданного специально для поддержания здоровья Ельцина. До этого был центр по здоровью Брежнева... А что планируете вы? Центр для поддержания здоровья олигархов? Или кого-то определенного?
Я ответил без улыбки:
- Под олигархов. Но мы с вами понимаем, любая технология со временем падает в цене достаточно мощно. И становится доступна народу попроще. Или хотя бы платежеспособной его части. Потому давайте исходить из того, что старость – это болезнь, ее нужно победить.
В рядах зашумели, начали переговариваться, кто-то в возмущении пожимал плечами, другие поглядывали снисходительно, как на фантазирующего скомороха.
- Понимаю, - сказал я, - слишком радикально. Но чтобы попасть в цель, нужно целиться выше. Добьетесь
