Михаил Кисличкин - Дипломат поневоле.(СИ)

Тогда, в мае, Илья, яростно махая руками, чуть ли не кричал улыбающемуся в усы Липатову, что он ни за что не продлит контракт. Дескать, с него хватит, навоевался, он эту армию в гробу видал. Но, то было в мае.

Сейчас, в октябре, мысли уже были другими. Илья вспоминал Элию. Огромные, отливающие синевой заснеженные пространства чужой планеты, пронзительно – яркие звезды над головой, тяжесть лазерной винтовки на плече. Другой мир, другая жизнь. Ему ли, видевшему из космического корабля отдаляющуюся Землю, падавшему в затяжном прыжке из орбитального челнока на поверхность чужого мира, воевавшему и убивавшему, работать теперь всю жизнь менеджером по продажам или технологом на заводе? Хочет ли он этого? Раньше казалось да – хочет, он не искатель приключений. Теперь же все было не так однозначно.

А еще Илье почему-то снилась Элитьен. Нет, ничего эротического. Просто снилась, бывает же такое? И, подчас, проснувшись в середине ночи, Илья доставал золотой кружок с синим камнем и альваланской вязью букв вокруг и долго смотрел на него, любуясь.

В свой первый учебный день, четвертого октября, Илья пошел в университет, естественно, в гражданском. Совершенно незачем лишний раз обращать на себя внимание. В новой группе его никто не знает, бывшие друзья и однокурсники уже получили свои дипломы. Парень надел недорогой китайский джинсовый костюмчик, взял практичный индийский коммуникатор-планшетник – все как у всех. Валентин Степанович сдержал свое слово – восстановиться удалось быстро и без всяких проблем. Новая группа не произвела на Илью особого впечатления – похоже не особо дружная, девочек как всегда в два раза больше чем парней, только вот симпатичных мало. Москвичи кучкуются отдельно, «понаехавшие» из общежития отдельно – обычная ситуация. А в целом нормальные ребята, лица у всех простые, русские, держится народ свободно. Все нормально, в общем. Посмотрел расписание: три дня в неделю учеба, два дня – учебная научно-исследовательская работа. Илью прикомандировали к ГосНИИОХТу, что на Авиамоторной, подсказали контакты научного руководителя, который должен был дать ему тему работы. Надо будет созвониться и ехать, но лучше завтра с утра... так во всяком случае вечером думал Илья. Но никуда не поехал. Потому что следующим утром он остался сидеть дома перед широким дисплеем медиасети – утром было историческое выступление Президента, о котором потом еще долго ходили разговоры.

Все началось в седьмом часу утра, когда в Токио в полдень с речью выступил премьер-министр. Через час близкое по духу выступление сделал в Пекине Генеральный секретарь ЦК КПК. В интернете сразу же появились видеозаписи этих речей и несколько сумбурных переводов. То о чем говорил японский премьер, и затем глава китайской компартии было невероятно – речь шла о том, что человечество встретило другую инопланетную расу – альвалан. Тогда же появился анонс выступления президента Российской Федерации, назначенного на двенадцать часов.

Илья смотрел речь президента России дома, на широком экране. Невысокий, хотя и склонный к полноте, но производящий впечатление этакого энергичного живчика президент говорил как всегда эмоционально и убедительно, поблескивая стеклами очков. Имеющий два высших образования – техническое и гуманитарное, он обладал талантом говорить хорошо, доходчиво и простым языком, так что хотелось невольно соглашаться с каждым его словом. В свое время именно его харизма каким-то чудом сделала невозможное – вывела малоизвестную партию патриотического толка во власть. Тогда, четыре года назад, от него, на вид такого оппозиционного и патриотичного, ожидали многого – реформировать или даже распустить созданный предшественником комитет полезности, реформировать вертикаль власти, ограничить влияние крупных корпораций и отменить принятый недавно новый трудовой кодекс, прозванный в народе «крепостным» . Он, насколько мог судить Илья, не сделал ничего из этого, наоборот – усилил комитет полезности и добавил чиновникам полномочий. Ухитрившись, правда, при этом много и энергично сажать не справившихся с работой в полном соответствии с утверждением: «кому много дается – с того много и спроситься» . Каждый чиновник знал – провалил работу – получил уголовное дело, никакая личная лояльность и преданность не спасет. Отношение к президенту было сложное, всех оттенков – от любви до незамутненной ненависти.

Сейчас он говорил про Альвалан. То же самое, что до него говорили лидеры в Азии, и скоро будут говорить (ровно в полдень по местному времени) президенты в Европе и Америке. Человечество вышло за пределы Солнечной Системы и встретило братьев по разуму. Мы будем с ними дружить, торговать, обмениваться технологиями. Это событие грандиозного масштаба в истории человечества, прорыв в развитии. Инопланетяне гуманоиды (последовало некое усредненное компьютерное изображение альваланина), они очень дружелюбны и не представляют угрозы человечеству. У людей с ними много общего...и прочее в таком же радостно-оптимистическом тоне. Про бои в космосе, гибель Геркулеса и десант на Элию Илья не услышал ни слова, как будто ничего этого и не было. И лишь в конце речи была произнесена странная, многозначительная фраза: «Россия не останется в стороне от общемировых тенденций и вскоре примет неотложные меры в связи с произошедшим» .

Сразу же достичь успехов в учебе у Ильи не получилось. Впрочем, он и не ставил перед собой такой цели. Процесс шел как бы сам по себе, отдельно от парня, без особого напряжения. Поначалу не заладилось со спецкурсами по кинетике биохимических реакций и промышленной биотехнологии. И если проблемы с первым предметом удалось решить достаточно быстро благодаря нескольким неделям усиленных занятий, то со вторым было сложнее. Илью по какой-то причине сильно невзлюбил преподаватель – молодой амбициозный парень лет тридцати, сам недавний выпускник РХТУ. Ну, спутал Илья, не вникнув в условия задачи, на семинаре энергию Гиббса с температурным коэффициентом скорости химической реакции. Да, грубая ошибка. Но оговориться может каждый, это еще не повод называть студента при всех «типичным разгильдяем» . Посмотрел бы Илья на этого препода после года ежедневной беготни с автоматом, боев и трехмесячного дембельского «отрыва» . Тут не то что энергию Гиббса не вспомнишь – вообще забудешь что такое химия и какая она бывает. В общем, Илья не сдержался и преподу ответил. Слово за слово...и стало Илье ясно, что выше трояка по промышленной биотехнологии он никогда не получит. И то придется постараться.