– Да что в ней поменялось-то? – скептически переспросил Хрущев.
– Все, – улыбнулся Лаврененко. – Можно сказать, что война времен Наполеона Бонапарта и сейчас – две большие разницы. Вспомните – еще семьдесят лет назад лихая атака кирасир могла решить исход сражения. Сейчас же она обречена на провал из-за губительности стрелкового и артиллерийского огня. Вы даже не представляете, насколько печально мне это осознавать.
– Да бросьте! Вы же были со мной в этой Богом проклятой Азиатской кампании. Я своими глазами видел решительные успехи от атак легкой кавалерии белым оружием на этих бандитов.
– И я в них участвовал. Но это не показательно. Они туземцы, практически лишенные хорошего вооружения и дисциплины. Будь на их месте ваши рейтары – нас бы просто расстреляли. А у них нечем было стрелять. Да и с оружием все очень грустно – даже сабли не у всех, а у кого есть – толком и пользоваться ими не могут. Ведь вы должны знать, что атаки белым оружием нам строго запрещали проводить по собственной инициативе на начальном этапе кампании. А потом, когда выбили практически всех опытных бойцов, так они в ход и пошли. Не раньше. Вчерашний пастух с саблей воином не становится. Особенно учитывая тот факт, что у них практически нет никакой системы подготовки этих ополченцев.
– Так-то оно так, но …
– А что «но»? Поставь туда же полк германского ландвера, вооруженный нормальными винтовками, и все. Мы бы умылись кровью. О том много писалось по опыту военных кампаний 1871 и 1872 годов. По старинке мы можем воевать только с недисциплинированными и необученными дикарями, лишенными нормального вооружения. И все.
– Федор Дмитриевич, я думаю, вы сгущаете краски.
– Нисколько, – отрезал Лаврененко. – Я уже не первый год в этом всем убедился. Потому и сижу на штабной работе. Это мой задел для ухода в другой род войск. Нет и не будет у кавалерии будущего. Прошлое не вернуть. Да, ее никто не упразднит, но ее роль на войне, чем дальше, тем сильнее будет падать. Уже сейчас в боевых расписаниях штатных армейских корпусов ей отводится роль боевого охранения и вспомогательных разъездов. А боевые формирования крупнее эскадрона имеются практически исключительно только в нашем с вами любимом кавалерийском корпусе.
– И куда вы собрались?
– В инженерно-саперные войска.
– Что?! – искренне удивился Хрущев. – Кавалерист пойдет строить мосты и копать окопы?!
– Почему нет? Я уже год выписываю журналы «Моделист-Конструктор» и «Техника – молодежи»[2] и, признаться, нашел в них много интересного. А инженерно-саперные части сейчас очень интенсивно насыщаются современной техникой.
Интерлюдия9 июня 1881 года Федор Дмитриевич Лаврененко был отобран для командования 1‑м кирасирским батальоном, разворачиваемым под Орлом. Это было первое механизированное воинское подразделение в мире, правда, совершенно секретное, потому и названное таким странным образом.
Андрей Иванович Хрущев же незадолго до того погиб во время очередной стычки на российско-китайской границе. Его беспримерное мужество во время контратаки позволило сбросить закрепившуюся банду с ее оборонительных рубежей и обратить в бегство на территорию Национальной республики Китай. Дожидаться подхода вызванной артиллерийской батареи он не стал, понадеявшись на удаль молодецкую и острую саблю. Хотя запертая банда никуда не могла деться со своих позиций и под пули лезть не желала – ситуация была патовой. А от его эскадрона рейтаров после этой атаки осталось меньше трети бойцов. Если бы Андрей Иванович подождал пару часов, продержав банду запертой, то подошедшая батарея ее быстро и стремительно выкосила бы шрапнелью. Но он не подождал. Почему – никто на этот вопрос ответить не смог. Может, ума не хватило, а может, просто пожелал получить новую боевую награду. В любом случае поступок был совершен неразумный – и банду упустили, и людей потеряли. Конечно, подобных вещей в газете не писали, но из-за такой выходки ротмистра Хрущева «взгрели» личный состав всего первого кавалерийского корпуса. Немалой кровью давались офицерам старой закалки уроки новой войны. А некоторым так и вообще – не давались никак. Их так и хоронили, не сломленных духом новой войны.
16 июля 1877 года. Москва. Кремль. Николаевский дворецНа дворе стояла тихая, спокойная ночь. Красиво и умиротворенно. Казалось бы, что в такую прекрасную пору ничего не должно произойти ужасного, однако именно в этот день случилась трагедия – от рук исламских фундаменталистов погиб Насер ад-Дин шах Каджара – прогрессивный правитель Персии и друг русского Императора. А вместе с ним и вся его семья, собранная по случаю торжеств в Мраморном тронном зале дворца Голестан в Тегеране. Пятьсот килограммов динамита в подвальных помещениях сказали свое веское слово – помещение тронного зала сложилось, как карточный домик.
– Огромный заряд! – Александр расхаживал по кабинету в раздражении. – Как так получилось, что в резиденции оказалась такая мина?
– Ваше Императорское Величество, – министр иностранных дел Российской империи Александр Михайлович Горчаков устало протер глаза. – Мы полагаем, что шаха предал кто-то из ближайшего окружения. Сейчас Владимир Николаевич, – кивнул он на начальника Имперской разведки Ковалева, – и Андрей Павлович, – еще один кивок, теперь уже по другую руку, на имперского комиссара[3] по персидской миссии Стоянова, – работают над этим вопросом.
– Когда вы сможете точно выяснить обстоятельства дела?
– Предварительные сведения будут у нас не раньше чем через месяц, – произнес Андрей Павлович Стоянов.
– Хорошо, – Император немного успокоился и сел за свой стол. – Шах был нашим фундаментом влияния в Персии. Он умер. Наследников нет. Какой текущий расклад по Персии? Как мы можем сохранить там свое присутствие? У вас есть хотя бы примерный сценарий событий?
– По всей видимости, – начал Ковалев, – данное убийство – не столько внутреннее дело, сколько следствие успеха чьей-то разведки. Главным конкурентом в регионе для нас являются англичане. Думаю, их уши рано или поздно выглянут.
– Я согласен с Владимиром Николаевичем, – кивнул Андрей Павлович. – И хочу отметить – пятьсот килограммов взрывчатки просто так к совершенно диким фундаменталистам попасть не могли. Никто бы им просто не продал – себе дороже. Значит, мы имеем дело с хорошо проведенной диверсией, которая устранила выгодного России политика в Персии. Великобритания только год назад смогла наконец заключить мир с Империей Сикхов, признав ее независимость и территориальные приобретения. Позиции Туманного Альбиона в регионе Индийского океана очень шатки до тех пор, пока она его не отгородит от России полосой отчуждения из государств с англофильской элитой.
