- Не вопрос. Тока, тебе это..,её заштопать придется.
- Заштопаем, - в своей неизменной манере ответил мой друг. И я знал. Что он "заштопает"!
- Слушай, а зачем мы позвали профессора? - задал я вопрос, который не давал мне покоя всю дорогу. - Он же терапевт!
- Ото попросил звать его в таких вот случаях, - как-то не слишком уверенно ответил мне Кузьмич.
- Он что их лечить собрался?
- Спроси у него сам, - предложил мне Кузьмич и остановился у босых посиневших ног торчавших из ямы. Оглянулся. - Метров двести. Зачем так далеко?
- Если бы ты его грохнул, мы бы топали несколько километров! - съязвил я. Потому что это было бы так и никак иначе. Я-то знал! Если в обход, то как в "Айболите 66", если в разведку, то на неделю точно! В этом был весь Кузьмич. К всему подходил обстоятельно.
- Ото, зачем она вам? - спросил я у финна, присевшего на корточки возле бродячей. Молодой врач был очень сосредоточен. На руках тонкие белые одноразовые перчатки. Движения умелые. Не суетился совсем - совсем. Из чего я заключил, что для своих двадцати - двадцати пяти, он имеет немалый опыт за плечами.
- Не мешайте, пожалуйста, - неожиданно на русском с жутким акцентом ответил мне врач.
- Это единственное, что он выучил по нашенски, - пояснил мне Кузьмич и вдруг его взгляд остановился. Я проследил за ним.
Единственная рука. Рука как рука. Кожа синеваая, местами желто-зеленая. Шкура поползла уже. Глубокие царапины. И ряд цифр. Неровно наколотых. Побледневших от времени.
- Что за "фибаначи"? - спросил я, не заметив, что задал вопрос на английском.
- Это порядковый номер, - ответил Ото.
- Это Мария Александровна Рибенштейн, - дал ещё более ёмкий ответ мой друг и я с Ото разом посмотрели на него.
- Вы её знали? - теперь финн устроил допрос.
- Видел часто, до Пепца, - немного растерянно ответил мой друг.
- А когда последний раз?
- Прошлой осенъю.., где-то.
- Она жила в Летнем?
Кузьмич посмотрел на меня: - В этом самом доме, в котором вы заночевали. Её сын строил этот дом для неё. А что такое Ото?
- И ЧТО она здесь делала??? - по моему я задал более точный вопрос.
Финн поправил очки, встал, стягивая перчатки с рук. Бросил их на тело зомби. Выдержал паузу и ответил: - Глубинная память.
Мы с Кузьмичом переглянулись. Мы не были идиомами. А я в своё время, так ради интереса, просмотрел на "YouTube" множество передач рассказывающих про особенности и секреты человеческого сознания. Термин "глубинная память" мне был знаком. Но эта способность была присуща только живым организмам, но никак не восставшим из мёртвых! И я не постеснялся озвучить мои сомнения. Никогда не боялся выглядеть глупо, если хотел получить ответ на интересующий меня вопрос.
Ото на удивление согласился с мной и добавил: - Вы зря называете их "мертвяками", Ал. Это не совсем так. После клинической смерти, вирус подчиняет себе тело, наверное перестраивает его под свои нужды. Но это только "клиническая" смерть. Мозг живёт ещё пол часа. В его структурах остается множество самой различной информации. Это знает любой студент нейрохирургического отделения. Конечно, если судить по внешним признакам, почти вся информация погибает с большей частью мозга и нейронов, но эффект "глубинной памяти" остается. Самые важные произошедшие события, память предков всё храниться там. Память предков, конечно спорный вопрос, это генетика, тонкое взаимодействие...
И тут я поднял руку. Прерывая врача. Он мне рассказывал, то что я в принципе знал. Необходимо было лишь уточнение. - Ото, ты хочешь сказать, что баба Маша приковыляла сюда, Бог весть откуда, только потому что воспоминание о строящемся доме были настолько эмоционально сильными, что сохранились в сгнившем мозге и послужили неким катализатором к действию???
- В принципе, вы правы, Ал, - кивнул финн, уже как-то иначе глядя на меня. Мне не понравился этот его взгляд и особенность смотреть поверх душек оправы очков.
- Кузьмич и сколько таких вот "счастливчиков" могут вернуться в Летний???
Мой друг пожал плечами :- прошлой осенью, на многих участках перестройка началась. А что?
- Новый дом, - это надежды, радость, расстройства, эмоции, - это будущее, - пояснил я. И , как можно выразительнее посмотрев на друга, Закончил: - Надо тикать от сюда, мэн, да побыстрей.
" Побыстрей" не вышло, потому что "побыстрей" могли только я и Джерси.
Двадцать человек. Это сколько? В супермаркете - это мало. В посёлке окружённом замертвяченными территориями - много. В особенности, когда подавляющее большинство его жителей составляют, женщины, старики и дети. Подвигнуть таких людей на столь радикальные, в их понимании, действия было практически невозможно.
Моё мнение никого не интересовало. Но этот факт мою персону мало беспокоил. Беспокоило другое, то, Виктор Сергеевич тоже не горел желанием покидать Летний. Я ожидал с его стороны немного иной реакции. Всё таки военный. Должен понимать, что такими силами, им не воздвигнуть здесь Новый Форт. Это просто нереально. Народ, естественно поддержал негласного старейшину, заявив : " Что будем жить в Летнем до последнего, а там посмотрим.". В общем как всегда. Пока петух в попу не клюнет и гром не грянет, ник-то ничего не собирался делать.
Кузьмич был недоволен. Я, откровенно признаться то же. Феномен "глубинной памяти" меня нисколечко не радовал. Я своими глазами видел, как частенько мертвяки ходили друг за другом. Что могло им помешать увязаться за очередной госпожой Рубинштейн и заявиться в Летний в гости, только уже в количестве пары сотен голодных ртов? Перспектива не из солнечных.
Кузьмич был с мной согласен. Поэтому в полдень мы были готовы выступить на разведку. Тут я и поднял настроение моему другу. Ведь радости у него было мало. Он ехал один и его вооружение составили "ППШ". На его фоне, мой арсенал был куда более внушителен! А когда Кузьмич увидел в моих руках "плётку", так аж запрыгал от удивления.
-ОТКУДА!?! - разглядывая винтовку восхищенным взглядом, всё спрашивал и спрашивал мой друг. - Откуда, Ал????
- От соседа, не поверишь, когда расскажу, - улыбаясь ответил я и добавил:- Даже не думай, Мэн. Я для тебя другое припас, если ты конечно не против.
Кузьмич посмотрел на меня: - Что припас?
Выудив из сумки АКСу я бросил его другу. Кузьмич ловко поймал автомат, хлопнул глазами, клацнул зубами, раскрыл приклад, оттянул затвор, заглянул в выводное окно, затем в внутрь короткого ствола, взял из моих рук рыжий рожёк магазина, вставил его в автомат, дослал патрон в патронник и поставил оружие на предохранитель. На всё про всё у него ушло секунд пять, не более.
-Пойдёт?
- Ещё бы! Это же "калаш"! - Кузьмич удивлённо глянул на меня: - Ему же сноса нет! А эта "аксюха" хоть и древняя, зато не стрелянная совсем...И магазины! На сорок пять, - повесив автомат на шею, Кузьмич положил руки на ствольную коробку, поелозил по ней указательным пальцем, присмотрелся и прочёл выгравированное на чёрном металле.- " Фиксе. От Братвы 1989" ...Блатной ствол, - хмыкнул: - Полагаю, не повезло Фиксе?
