Когда красная точка почти соприкоснулась со стенкой шарика, Аллатон вновь изменил масштаб. Целебная жидкость находилась совсем рядом, и маги невольно ускорили шаг. Под их ногами хрустели сухие ветки, и к этому хрусту присоединялись голоса потревоженных лесных птиц. И хорошо, что эти звуки не дополнялись рычанием или ревом каких-нибудь крупных хищников — возиться с ними было бы совсем некстати. Тратить силы и время на такое занятие ни Аллатону, ни Хорригору не хотелось.
Листвы на деревьях было предостаточно, ветви склонялись чуть ли не до земли, поэтому поляну мутанты увидели буквально за несколько секунд до того, как вышли на нее. Поляна с пожухлой от солнца травой тянулась до горного склона, поросшего кустарником. Судя по определителю, митоль находился где-то на этом склоне. Аллатон в очередной раз перенастроил прибор — и стало ясно, что сосуд с напитком расположен не на склоне, а в глубине горы.
— Каким же это, интересно, образом его туда засунули? — нахмурившись, пробормотал Хорригор.
Маги приблизились к каменному боку горы, кое-где изрезанному трещинами. Аллатон пристально оглядел серые камни, покрытые разноцветными накипными лишайниками, и повернулся к иргарию.
— Не думаю, что кто-то долбил здесь проход, чтобы спрятать митоль. Скорее всего, там есть пещера, а вход в нее либо специально завалили камнями, либо это произошло само собой, со временем. Вероятно, митоль сюда принесли давным-давно. Давай-ка посмотрим.
Они, сконцентрировавшись, произвели сканирование склона, и Хорригор с довольным видом воскликнул:
— Есть пещера!
— Что ж, осталось только в нее проникнуть, — сказал Аллатон.
— Придется раскрошить камни, — тяжело вздохнул Хорригор. — Или расплавить. Та еще работенка! И не думаю, что сейчас с этим справлюсь, даже при твоей поддержке. Годы уже не те, надо бы сначала отдохнуть. О еде даже и не заикаюсь.
Аллатон уголками рта обозначил улыбку:
— Вот только не надо про годы — магические способности от возраста не зависят, и тебе это, конечно же, известно. Просто нужно знать тонкости работы с внутренними резервами и с материалом.
— А ты, безусловно, их знаешь в совершенстве, — ехидно взглянул на спутника Хорригор.
— Насчет совершенства сказать не могу — да и есть ли ему пределы? — однако кое-какие наработки имею. Я ведь не только воевал с тобой, но и собой не забывал заниматься. И могу тебе кое-что продемонстрировать.
— Ну-ну… Давай, продемонстрируй, специалист.
Хорригор уселся на траву и откинулся назад, упираясь в землю заведенными за спину руками.
— Что ж, смотри, — невозмутимо сказал пандигий. — Будет желание — и тебя научу. Я не собираюсь ни крошить камни, ни расплавлять. Есть более простое решение. Расположение этих глыб мы с тобой определили. Остается что? Остается всего лишь отодвинуть ту из них, которая сползла на вход в пещеру и закрыла его. Чуть-чуть отодвинуть, чтобы мы могли протиснуться. Сил на это уйдет гораздо меньше, чем при других вариантах. Согласен?
Хорригор пожевал губами и неохотно кивнул.
— Согласен.
— Я и не сомневался в твоем здравомыслии, Хор. Теперь смотри…
Аллатон, убрав шарик в карман плаща, протянул к горному склону руки с открытыми ладонями и растопырил пальцы. Лицо его стало напряженным, словно он взглядом собирался просверлить камень. Прошептав что-то, он слегка повел руками вверх-вниз… Еще раз… Наблюдающему за ним Хорригору показалось, что воздух между пандигием и горой колыхнулся… Или не показалось? Раздался шорох… Хруст… Усеянный пятнами лишайников гранитный монолит подался по направлению к Аллатону, выдираясь из склона и вытягивая вслед за собой длинные корни кустов. Двухметровая глыба медленно приняла вертикальное положение, отсоединившись от своих соседей. На лбу у Аллатона вздулись жилы, он вновь повел руками, коротко выдохнул сквозь стиснутые зубы — и камень рывком слегка развернулся. Последовал новый рывок, затем еще один, оба на выдохах, и теперь колебания воздуха были видны вполне отчетливо. Между глыбой и массивом обозначилась темная щель. Очередной рывок — и она сделалась достаточно широкой для того, чтобы в нее можно было пролезть. Аллатон вытер рукавом пот со лба, повернулся к иргарию и повел рукой в сторону открывшегося прохода.
— Прошу!
— Неплохо, — оценил Хорригор и с кряхтением поднялся на ноги. — Пожалуй, я бы сейчас так не смог.
Он одернул свою красно-белую тунику и направился к щели. Опасливо покосился на глыбу.
— Не свалится, когда мы войдем?
— Свалится — подниму, — заверил его Аллатон и протиснулся в пещеру вслед за иргарием.
Там было темно, но древние маги прекрасно обходились и без источников освещения. Пандигий вновь достал шарик-определитель и зашагал вперед, постепенно приближаясь к правой от входа стене пещеры. Иргарий старался не отставать от него.
— Митоль где-то там, — Аллатон показал рукой на стену.
— А если он высох, за столько-то лет? — вдруг забеспокоился Хорригор.
— Не должен, — мотнул головой пандигий. — Он ведь связан магией. Да и сигнал был бы другим.
Аллатон сделал еще несколько шагов и остановился у длинной трещины. Она начиналась почти у самого пола и тянулась вверх, до свода пещеры. Предводитель пандигиев взглянул на шарик, нагнулся и засунул руку в трещину. Присел на корточки, опустил руку еще ниже, в углубление за камнем, пошарил там и удовлетворенно бросил:
— Есть!
Через несколько секунд он извлек оттуда покрытый толстым слоем пыли цилиндрический предмет — сосуд с митолем.
— Силы первичные… — голос Хорригора срывался. — Неужели нам удалось сделать это?
— Нет таких задач, с которыми не справились бы два не самых последних в мире мага, — весело произнес Аллатон. — Мастерство приобретается нелегко, но остается навсегда!
Он спрятал сделавший свое дело приборчик и рукавом плаща счистил пыль с сосуда. Покрутил его, стараясь определить, где крышка, попытался ее открыть.
— Наверное, там резьба, отвинчивай, — посоветовал Хорригор, чуть ли не дрожа от нетерпения.
Аллатон поднатужился, но у него ничего не получилось — крышка за долгое время буквально приросла к сосуду.
— Попробуем по-другому… — пробормотал он и начал водить над ней ладонью, что-то пришептывая.
И это дало результат. Через несколько секунд пандигий осторожно отвинтил крышку, и оттуда повеяло чем-то сладковато-свежим.
— Это он! — воскликнул Хорригор. — Митоль! Это его запах! Дай его мне, я сам понесу.
— Только не урони, — улыбнулся Аллатон, передавая сосуд возбужденному иргарию. — Думаю, митоль припрятал тут какой-то местный маг. И никому о своем секрете не сказал. А потом что-то с этим магом случилось…
