— А сама резонансная частота не станет через какое-то время затухать? — спросил Форчун. Он уже в пятый раз задавал Томлинсону этот вопрос.
Четыре раза изобретатель, казалось, не понимал его, но теперь он ответил:
— Абсолютно исключено. Первоначальная перегрузка нервных путей наносит постоянный вред. Вот почему невозможно повысить коэффициент умственного развития какого-либо субъекта, а без субъектов не может быть и правителей. Я в любом случае не хочу становиться королем какой-нибудь старой горы. Джоргол — молодец! Он отобрал мои игрушки. — Томлинсон снова отключился, сраженный произвольным импульсом.
Форчун вздохнул. Да, над разумом нависла угроза. Машина создаст мир белых кроликов и сумасшедших шляпников, которыми Дрофокс Джоргол будет управлять без усилий.
— Он мертв, — провозгласил профессор Томлинсон.
Форчун обернулся и увидел, как изобретатель склонился над оболочкой Соробина Кимбалла. Томлинсон покачал головой и пробормотал:
— Он, должно быть, прошел сквозь стену. Любой может пройти сквозь стену, если приложит к этому свой разум. Вот как я.
Томлинсон повернулся и пошел на стену.
К сожалению, стена не была настолько убеждена в способностях Томлинсона, как он сам. Профессор отскочил от нее обратно, зажав руками ушибленную голову, сполз на пол и заплакал.
Дрофокс Джоргол стоял на каменном балконе, который огибал с одной стороны громадную пещеру. На дне пещеры стояли все пятьдесят глайдеров флота, от его собственного флагмана до летающих блюдец самых малых размеров. Двенадцать машин счастья еще только предстояло дооборудовать, а это означало, что через четыре часа флот будет готов. То, что самому изобретателю спутали мозги, возможно, было ошибкой, размышлял Джоргол, так как он подозревал, что работа пошла бы намного быстрее, если бы Томлинсон был в состоянии наблюдать за ней и руководить.
Он сместил свой вес с одной ноги на другую и послал проклятия в адрес неуловимой силы тяготения Земли, примиряясь с мыслью, что вскоре он освободится от нее и снова свободно покувыркается в невесомости космического пространства, пока его клевреты будут систематически грабить полностью беззащитную планету.
Дрофокс Джоргол с отвращением сморщил нос, увидев, как из полутемного коридора, размахивая большими кожистыми крыльями, вылетела какая-то тварь. В качестве базы эти горы были прекрасны, но в них водилась уйма надоедливых животных. Он понаблюдал за огромной летучей мышью, пока она не скрылась из виду. Бе не требующий усилий полет лишний раз подчеркнул его собственный дискомфорт. Пусть Земля занимается всеми этими формами жизни, предназначенными существовать на ней, — Джоргол с удовольствием осознавал, что не принадлежит ни к одной из них.
?Путаник мыслей». Он ухмыльнулся. При правильно просчитанной стратегии он разделит трон с Маликом, а не будет просто одним из четырнадцати. Возможно, он даже сместит Малика и сам станет императором. Это была приятная мысль. При помощи «Путаника» даже Грегора Малика можно опустить до уровня глупца.
Земля по сравнению с той Империей, которой будет управлять Дрофокс Джоргол, была слишком незначительным пустяком. Земля была просто полигоном для «Путаника мыслей», первым шагом к мечте Джоргола о покорении галактики.
Он рассмеялся. Каждый в его организации был честолюбив, самый последний из ее членов хотел оказаться наверху. Но ни у одного из них не было того, чем владел он, чтобы выполнить эту работу. Этот идиот Хайт, который приволок сюда девчонку под предлогом, что у него, Дрофокса Джоргола, появится настроение для развлечений такого рода… Толстяк ухмыльнулся, ясно представляя себе, что мышление Хаита является ключом к характеру этого человека. Мечты Хаита о власти, возможно, не шли дальше овладения огромным гаремом. У Джоргола так и не нашлось до сих пор времени, чтобы поговорить с девушкой, да ему особенно и не хотелось.
Агенты ТЕРРЫ были намного ценнее. Он возьмет их с собой, когда возвратится на транспортный корабль, оставленный на орбите Луны. Он выведает у них все, что ему нужно знать о ТЕРРЕ, даже если бы пришлось пытать целый год. Затем он применит к ним «Путаник» и отправит их домой.
Осталось установить двенадцать «Путаников». После этого весь флот начнет полное прочесывание планеты в направлении садящегося солнца. На планету будет спускаться ночь, по ее следам будет следовать Счастье, и Земля станет принадлежать Империи.
И только дело времени, когда Империя станет принадлежать Дрофоксу Джорголу…
Где-то у входа в пещеру раздался сильный взрыв. Джоргола мгновенно охватила паника. Новые агенты ТЕРРЫ? Выкрикивая лающим голосом команды, по отражению нового нападения, он вновь увидел огромную летучую мышь, неистово размахивающую крыльями в поисках спасения в своей пещере.
Глава 8
«А ЭТО, ПО-ВАШЕМУ, КАВАЛЕРИЯ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ?»
Приземлившись на решетку камеры, Уэбли непроизвольно разогнул когти, чтобы попрочнее усесться. На пол камеры упали три ярких предмета: золотые портсигар и зажигалка и наручные «часы» Форчуна. Форчун поднял их.
— А шариков нет?
— Там остался лишь один шарик, — сказала летучая мышь. — Я использовал его снаружи, чтобы совершить небольшую диверсию. — Часть симбионта просочилась в замок, разобралась в его секрете и открыла его. — В конце коридора стоит охранник, — сообщил он.
Дверь открылась, и летучая мышь, размахивая крыльями, влетела в камеру, приземлившись на голову Соробина Кимбалла.
Профессор Томлинсон все еще сжимал свою голову, но плакать уже перестал. Сейчас он с удивлением смотрел на то, что происходило вокруг него, а при виде огромной летучей мыши, которая на глазах начала уменьшаться в размерах, он пришел в восторг.
Уэбли обнаружил, что выбираться из андроида намного легче, чем втискиваться в него обратно. Чтобы выбраться, требовалось всего лишь тридцать секунд или даже меньше, так как нужно было извлечь сотню с лишним управляющих волокон и соединить в одно, а чтобы втиснуться обратно, необходимо было восстановить каждое волокно отдельно и правильно его расположить, чтобы управлять псевдомышцами андроида. Такое дело лучше совершать вне чужих глаз, интимно.
— Что происходит? — спросил Томлинсон, с недоумением глядя, как «мертвый» Кимбалл всасывает в себя летучую мышь.
— Не беспокойтесь, — сказал Форчун. — Он просто любит животных.
Ганнибал открыл свой портсигар и проверил его содержимое. Кроме хитроумных сигарет в количестве трех штук, в нем находилось восемь наркотических пуль и механизм для стрельбы с эффективной дальностью поражения немногим больше пятнадцати метров. Это оружие было менее грозным, чем лазерный пистолет, но в определенных условиях могло выручить.
