Ознакомительная версия.
– А если злобное? – Искалиев заинтересованно склонил голову.
– Обработать слегка жидким азотом и чуть согнуть до появления трещин. Через некоторое время сами развалятся.
– Н-да. – Капитан Сергеев задумчиво почесал затылок. – Вы как хотите, а я над этим парнем прикалываться не буду. Чует мое сердце, ничего хорошего из этого не выйдет.
В комнате прошелестели сдержанные смешки.
– Ребятки, рано расхолаживаться! – остановил их майор. – Вера, как со списком?
– Готов.
Искалиев легко, словно танцуя, поднялся из кресла и, подхватив со стола планшет, который лежал перед Белым, одним движением ладони смахнул текст с экрана, словно крошки со стола.
– Перебрось.
– Ага. – Девушка кивнула.
– Значит, так. – Майор всмотрелся в ровные строчки. – Сигнализация, электроника – Семенов, Мехди. На них же – кухонный автомат и лампочка. Далее. Замки, канализация, автомобиль и собака – Сергеев, Семенов, Григорьева. Мелкие гадости в ванной и прихожей – Белый, Толмачева. Кроме того, на Белом – оперативная коррекция плана и консультации по отдельным пунктам. Вера! Не спускать с этой парочки глаз. А то чувствую я, что клиент наш после такого утра запросто приставит ствол к виску.
– Хорошо. – Девушка кивнула.
Земля, Магдебург, Федерация Демократического Союза
Это был действительно не лучший день в жизни полковника Шольца, старшего объединенной группы на русско-европейских переговорах по разграничению антарктического шельфа.
По какой-то причине будильник разбудил его на час раньше, и полковник, решив, что лучше он проведет это время в ванной, у порога спальни наступил на гадко пахнущую лужу. Шольц был полон истинно арийского спокойствия и, подмигнув виновато поскуливающему спаниелю Карлу, запустил робота-уборщика. Некоторое время он безуспешно давил на кнопки пульта, пока не убедился, что по какой-то причине аккумуляторы робота пусты и убирать придется руками. Это отняло еще двадцать минут, после чего он прошел в ванную и включил воду. Под умиротворяющий шум он достал из шкафчика «Орбит кристалл клинерс» и попытался выдавить на щетку немного зубной пасты. Почему-то паста не выдавливалась. Он прижал тюбик посильнее, и неожиданно тот лопнул, обдав герра Шольца зубной пеной с головы до ног. Посмотрев на себя в зеркало, подполковник немного натужно рассмеялся и, счистив щеткой с груди немного пены, принялся чистить зубы, что-то невнятно напевая. Затем, не прекращая напевать, он скользнул в бассейн, смывая неприятно щипавшую жидкость. Еще одной неожиданностью было то, что вода в бассейне была намного горячее, чем он привык. «Видимо, терморегулятор сдох», – решил Шольц и, не задерживаясь, быстро ополоснулся и вышел из ванной, отметив мимоходом, что слив в ванной, похоже, засорился, так как вода не уходила.
Кухонный автомат, получив команду от процессора дома, уже гудел, нарезая сыр и ветчину в тончайшие ломтики.
Полковник зарабатывал достаточно много, чтобы позволить себе дорогие натуральные продукты. Он вошел в кухню и был остановлен жутким запахом из тарелок, стоявших на столе. Сначала, грешным делом, Шольц подумал, что Карл каким-то образом смог нагадить и здесь, но, приглядевшись повнимательнее, высмотрел в отвратительной кучке и кусочки камамбера, приобретенного им специально для дня рождения, и накрошенную баварскую ветчину. Все это мало того что было полито дорогим шабли 2131 года, так еще и подпалено.
Выбрасывая несостоявшийся завтрак в утилизатор, герр Шольц уже не напевал. Он был серьезен и задумчив. Пройдя в гардеробную, он сбросил халат и, надев белоснежную форменную рубашку, принялся застегивать пуговицы. Внезапно одна из пуговиц, вместо того чтобы занять положенное ей место, осталась в руках вместе с обрывком нитки. Подполковник сжал и без того тонкие губы и, распечатав пакет с новой рубашкой, недовольно посмотрел в зеркало. На рубашке были явственно видны складки после плотной упаковки. Решив, что китель сегодня снимать не будет, он немного нахмурился и продолжил одеваться.
Когда в туалете над его головой взорвалась лампочка, обдав его мелкой пластмассовой крошкой, он от неожиданности сходил не только по-маленькому, но и по-большому, и сделал то, чего не делал вот уже много лет, – крепко выругался.
– Шшайсе!
Сильно ударившись в темноте о край раковины, он быстро вышел из уборной и, прихрамывая, дошел до прихожей. И тут все было не слава богу. Отчего-то новенькие ботинки за 500 дем не желали как надо стягиваться на ноге и при ходьбе неприятно шлепали.
Из дома Шольц уже не вышел, а вылетел, испытывая непреодолимое желание расквасить кому-нибудь морду крепким тевтонским кулаком. Завизжавший, словно резаный поросенок, правый задний маневровый ротор глайдера был последней каплей, переполнившей чашу терпения полковника. Он резко, словно боевую машину, бросил Корвет-Стормглидер в небо и, развернувшись над домом, вошел в скоростной коридор к Берлину. Остановленный за нарушение шумового режима через пятьдесят километров полицейским патрулем, он спокойно вышел из машины, подошел к двум полицейским арабского происхождения и точными ударами опрокинул их на бетон, несколько раз крепко наподдав ботинком напоследок. После чего вызвал армейский патруль и после короткой, но темпераментной беседы был препровожден в неврологическую клинику.
На замену главы переговорной группы русские не пошли. Сорванные переговоры позволили русской делегации удалиться, гордо подняв голову, а командующему флотом выдвинуть Вторую и Третью Тихоокеанскую эскадры на ключевые позиции у антарктических месторождений. Собственно сами месторождения России особенно нужны не были. Но вот не дать добывать там энергоресурсы Демсоюзу было очень важно.
Земля, Большая Москва, Российская Империя
Как было принято в команде, удачную операцию отметили небольшой посиделкой в баре, который держал один из отставников управления. Именно потому что бар был защищен от прослушивания не хуже основного корпуса управления, там можно было обсуждать, пусть и не впрямую, какие-то дела.
Искалиев лениво попивал пиво вместе с Грохотом и майором Терещенко и о чем-то вполголоса с ними разговаривал, девушки обсуждали очередное фэшн-шоу, а Семенов, Мехди, Сергеев и Петров во что-то азартно играли, объединив планшеты в микросеть.
По ти-ви шла какая-то тягомотина, но камера вдруг скользнула и показала роскошные апартаменты и великую княжну Екатерину. Она рассказывала что-то о возглавляемом ею благотворительном фонде, и Белый с каким-то непонятным ожесточением стал мять под столом в руке металлическую солонку. Каждая черточка ее лица врезалась в память, вызывая бурю воспоминаний. Белый вдруг понял, что до одури хочет снова увидеть ее и пусть на мгновение, но коснуться рукой. Доведись ему сейчас стоять там, рядом с ней, он бы точно знал, что сказать…
Горечь, заливавшая душу, требовала какого-то выхода, и Алексей, шагнув к стойке, показал бармену глазами на стоявший перед ним коньяк.
Потребовалась почти бутылка, чтобы он хоть как-то смог справиться с бушевавшими в душе эмоциями. Он уже встал, решив прогуляться по ночной Москве, как к нему подошла Настя Толмачева и, не спрашивая разрешения, присела за стол.
– Скучаешь?
Белый пожал плечами.
– Немного.
– Как тебе у нас?
– Пока нормально. А там посмотрим. Экзамен я вроде прошел?
Настя улыбнулась.
– На пять. Идея с ботинком и ротором маневрового двигателя, можно сказать, занесена в банк идей.
– Этого добра у меня завались. – Белый изобразил улыбку. – У меня друг в школе был. Он сам стопроцентный ботаник. Но химию и физику знал очень хорошо. А поскольку ему временами в школе крепко доставалось, и ответить прямо он не мог, то стал специалистом именно по таким вот гадостям. В общем, я учил его не попадаться и старался не давать в обиду, а он в ответ учил меня тому, что знал лучше всего. Всяким хитрым гадостям. – Он огляделся. – Послушай, Настя, а какой смысл вообще в этих посиделках?
– Знаешь, иногда бывает так, что нам нужно кое-что сказать друг другу. Может, кто-то чего сделал не так, или еще что. Чтобы не тащить недоговоренности в новые операции.
– Ну, наверное, разумно. – Белый кивнул. – Еще проверки будут?
Настя в ответ негромко рассмеялась.
– Теперь проверки станут частью твоей жизни. Это называется взрослая жизнь.
– Ты понимаешь, о чем я.
– О том же, что и ты. Конечно, будут. Мы же не кабинетные работники. Отдел маленький, и все, что мы придумали, воплощать придется нам же. И чаще это будут страны и планеты с совершенно враждебным окружением. Там от каждого зависит не только выполнение задачи, но и жизнь других. Цена ошибки очень велика…
Из бара они вышли вместе.
– Ты где устроился?
– Пока снял квартиру во «Фламинго».
– Ого! – Настя удивленно покачала головой. – Шикуешь? А зачем богатенькому мальчику вообще наши игры?
Ознакомительная версия.
