— Она говорила так, словно ничего не было, — неожиданно, эмоционально заговорил Диармайд, — словно это был какой-то пустяк.
Мелисса молчала, она смотрела на парня и не верила своим глазам. Ей казалось, что ледяная скульптура ожила и заговорила с ней. Это был один из тех моментов, который кардинально меняет представление о человеке. Ей захотелось закричать знаменитую фразу: оно живое. Но девушка сдержалась. Она встала, подошла к Диармайду, и обняла его, не говоря ни слова.
— Я знаю её с самого детства, — тихо заговорила она, гладя парня по голове, — и ещё никогда я не видела, чтобы Николь проявляла внимание к кому-то, кроме сестры. Рядом с тобой она другая, и ты, рядом с ней, тоже другой. Не бойся быть человеком. Монстра она, и все тебя окружающие, уже приняли. Будь чудовищем, которым ты так жаждешь быть, только будь счастливым. Я хочу именно этого для тебя. Для меня и Лу ты как младший братик, я желаю тебе счастья.
— Ещё недавно ты с ужасом смотрела на то, как я кромсаю людей. Тебя это внезапно перестало беспокоить? — Диармайд застыл, его тело было напряжённым, как струна. Он боялся услышать ответ.
— Ну… увидеть такое впервые было довольно страшно, — призналась девушка, — расслабься, — Мелисса погладила Диармайда по спине, — я всегда тебя поддержу, не важно, что ты сделаешь, есть люди, которые всегда будут на твоей стороне.
* * *
Удивительно насколько мир — маленькое место. Вот она, та самая долина, в которой Нико потерял своих ребят. Он и не думал, что ему будет так больно видеть это место. Здесь было тихо, слишком тихо, даже для осени. Земля уже была покрыта тонким слоем снега, сухой пухлый ковёр хрустел под ногами, Нико это не чувствовал. Давно загнанные в глубину души воспоминания — казались вчерашним днём. Тогда пришлось принимать решение: он мог унести с собой только двоих и выбор был прост. К своим преклонным годам Нико уже давно превратился в прагматика и циника, но этот инцидент его подкосил. В алкогольном бреду он часто видел лица ребят среди множества тех, кто умер до них.
Нико обернулся и превратился во вспышку молнии. Когда он использовал мгновенный шаг, мир замирал. Казалось, что само время останавливает своей ход. Нико бежал так быстро, что снежинки зависали в воздухе почти неподвижно. В снегопад и во время дождя приходилось надевать очки, чтобы видеть куда бежать.
Нико сказал, что он отправился на разведку, не желая, чтобы кто-либо знал куда он направился. Но в этот миг гнев взял верх над его разумом, он едва не рванул в долину…
Нико оступился. Он не заметил булыжник, покрытый снегом, и покатился кубарем в овраг. Острые камни крошились, ударяясь о его кости. Он лежал на спине и смотрел на покрытое белыми тучами небо, обрамлённое припорошенными снегом ветвями. Шляпа медленно упала рядом с ним. У всего есть слабые стороны, даже у скорости, сколько раз Нико ломал кости в молодости, пока учился использовать мгновенный шаг… Даже удивительно, что Диармайд так умело и быстро ему научился, хотя «удивительно» часто применимо к этому мальчику. Нико лежал и смотрел на небо, пока снег медленно опускался на его лицо. Время шло, снега, вокруг него, становилось всё больше, а злость никак не уходила, как маятник уменьшаясь и, со временем, вновь возвращаясь к пику. С тех пор как он сбежал из Кореи, после покорения оной Поднебесной Империей, у него в жизни были одни утраты… теперь Нико лишился лучшего друга, из-за планов мальчишки-психопата. Нико иногда сам не понимал, почему он так много позволяет этому пареньку. А как иначе? Ведь он передал ему собственную мечту. В его целях Нико разглядел собственное желание, воплотить которое, ему самому не хватало сил. Он не мог просто взять и броситься в омут с головой, всегда находились якоря, не позволявшие оставить всё позади. А у паренька просто не было ничего, кроме цели, сверкающий вдалеке, словно путеводный маяк.
Нико поднялся, нахлобучил котелок на голову и рванул к лагерю. Его разведка закончилась.
Возле костра звенел смех Николь, от него Нико разозлился ещё больше. Девушка сидела на бревне, возле костра, и рассказывала какую-то историю.
— Всё спокойно, — Нико сел на бревно возле Диармайда и потянулся к казанку, пахнущему травяным чаем. Он беспардонно прервал Николь, только вот у Нико не было сил даже чтобы поддерживать неизменную улыбку, чего уж говорить о такте, которого у него отродясь не было.
— Я решил, — вклинившись в затянувшуюся паузу сказал Нико, — мы сейчас убьём кошмара. Его кристалл поможет побыстрее собрать необходимые ингредиенты для зелья, — сказал он первую отговорку, пришедшую на ум.
— И только я начала думать, что проход через горы уже близок к концу, — пожаловалась Мелисса. Нико от раздражения сжал металлическую кружку, незаметно погнув ободок, он умел делать вид, что держит себя в руках…
— Нет… — припечатал Диармайд.
— Нет? — засмеялся Нико, — Что нет, Ди?
— Мы не будем нападать на кошмара, он слишком опасен. Ты сам мне говорил, что маги смерти одни из сильнейших. Зачем рисковать собой ради сомнительной награды? Куда проще будет собрать необходимую сумму, охотясь на неопасных для нас изменённых.
— Ладно… — Нико глянул на застывшую гримасу безразличия на лице парня, — тогда забудь о кристалле. Я «хочу», — выделил это словно маг, — убить его.
— Нет… Я не стану рисковать всем ради твоей прихоти. Не сейчас, когда так много стоит на кону, когда цель так близко. Мы едва смогли победить мага тени, одной из самых слабых стихий в бою. А ты хочешь, чтобы мы бросили вызов древнему кошмару? А ведь с Александром нам помог Трифон. Сейчас кошмар слишком силён для нас, мы вернёмся и отомстим, но позже, — каждое слово, сказанное Диармайдом, ожесточало Нико. Когда парень закончил говорить — на его лице бушевала ярость. Присутствующие только и делали, что переводили взгляд от наставника на ученика, с тревогой ожидая развития событий.
— Ты кем себя возомнил, малыш? Забыл, что я сделал для тебя. Забыл, какую хрень ты творил из-за своей прихоти? Ты позволяешь себе критиковать меня за неразумность? — Нико сорвался на крик.
Николь хотела вмешаться, но Мелисса положила руку ей на плечо и усадила обратно.
— Я всё сказал, — Диармайд расслабился и подставил руки к костру, всем своим видом демонстрируя что диалог окончен.
Нико вскипел от ярости, это было последней каплей. «Да что этот сопляк возомнил? Как он смеет перечить мне!?» — думал Нико. Он действовал, руководствуясь взбушевавшимися эмоциями. Сила молнии, едва ли не по собственной воле пришла на зов мага. Кости и вены были ясно видны под плотью, светящейся от воздействия электричества.
Мелисса подхватила Ричарда и улизнула прочь, предчувствуя дальнейшее развитие событий. Рядом с ней оказалась Николь, а следом Серкан, чудом избежавший электрических щупалец.
— Нужно их остановить, — запаниковала Николь.
— Нет… — остановила порыв девушки Мелисса, — рано или поздно это должно было случиться. Лидер быть может только один. Нико привык видеть Диармайда как неразумного ребёнка, всегда руководствующегося собственной прихотью.
— А это не так? — хмыкнул Ричард.
— Так, — улыбнулась Мелисса, — потакание прихоти — чистейшая правда, а вот неразумным ребёнком он уже давно не является.
Сначала Нико медлил, пустив в Диармайда слабый разряд молнии. Он удивился, увидев, как кривая разряда угодила в водяную сферу, полностью поглотившую заряд. Вокруг него выросли ледяные шипы, метившие в руки и ноги. Похоже Диармайд опасался нанести учителю критические повреждения. Это ещё сильнее разозлило взбешённого мага. Вчерашний ребёнок смел смотреть на Нико свысока.
С небес снизошла молния, пронзившая Нико. Он превратился в аватар электричества, ещё сильнее напитав своё тело силой. От него то и дело расходились щупальца разрядов, с хрустом соприкасавшимися с окружением. Снег, вокруг Нико, начал быстро таять.
Видя серьёзность намерений Нико, Диармайд воззвал к своей силе. Начало холодать. Из лёгких парня выходил плотный воздух, падавший на землю и медленно расплывавшийся у него под ногами. Снег на поляне пришёл в движение, словно внезапно ожившее змеиное гнездо. Обретший форму гадов ковёр, начал беспрерывно атаковать Нико. Маг был вынужден перейти в глухую оборону.
