Наверняка имелись и те, кто осторожно наблюдал со стороны и оказался не замечен, но основную массу хитрых ухарей примечали сенсы отряда и начинались пляски с бубном. Можно было и мимо проплыть, но, как правило, к хитрованам относились развитые зараженные вплоть до элиты, а трейсеры приплыли сюда не на прогулку, а за добычей, так что только пляски. Кому-то нетерпеливому хватало, что бы лодка подплыла поближе к берегу. Кто-то навёлся и на это и приходилось высаживать живца на берег.
Как Феррум узнал у этого бесстрашного парня имелся дар, позволяющий ему на целых пять минут погружаться в призрачное состояние в коем его убить было почти невозможно. По этой причине он и был таким бесстрашным. За пять минут авто пушка может превратить в фарш почти все что угодно. Ну а уж если не справлялась она, то имелись РПГ и РПО. Правда, такого не было ни разу. Дар стрелка за пультом 2А72 позволял легко продавливать любую защиту заражённых. Вплоть до силовых полей.
Каждый вечер возвращались на выбранный кластер. Мыли технику грязной болотной водой, ей же мыли защитные костюмы. Мылись бы и сами, лишним бы точно не стало, поскольку в костюмах уже через пару часов их ношения хлюпали литры пота и от людей воняло, но, увы, чистая вода имелась только для питья и приготовления пищи. Однако уже на второй день Феррум не выдержал и намылся в болотной воде. Грязнее это его не сделало точно, а вот вонять, потом от тела стало поменьше. Глядя на него водные процедуры стали практиковать и остальные проводники. Потом присоединились и некоторые трейсеры. Но не все. Многие брезговали грязной водой.
На третий день заражённых к ним вышло совсем мало, да и те не стоили внимания крупных калибров. Буквально несколько бегунов и лотерейщиков хотя обплыли огромное расстояние. Объяснялось это тем, что в глубине сухой земли загрузился свежий кластер и не маленький. Судя по всему, это был тот самый осколок, притаскивавший с собой что-то радиоактивное и заражавший все вокруг атомом. Такой вывод сделали, потому что радиационный фон скакнул и уже у берега, где охотились, превысил все разумные нормы. За несколько часов без костюмов стало можно набрать атома на превращения в атомита даже там, хотя в обычное время для этого нужно было зайти на накопивший радиацию стаб или забраться на несколько десятков километров глубже во владения атомитов.
В ночь перед четвёртым днем наблюдатель через ПНВ и тепловизоры заметил движение на воде и доложился по инстанции. Отряд тут же был приведён в готовность, и замер, ожидая нападения зараженных или атомитов. Через некоторое время часовой, выставленный со стороны суши (кластер растянулся на несколько километров, а люди заняли только его краешек) доложил, что им замечены какие-то тени и силуэты, а также есть тепловые засветки. Они подбирались по равнине с редкими кустами, довольно профессионально используя складки местности, и если бы не наблюдательность часового могли подобраться незамеченными гораздо ближе. Потом уже и сенсы подтвердили, что враг рядом и его много. Оба живых детектора утверждали, что обнаружили более сотни живых объектов, окружающих лагерь со всех сторон.
По команде Гранита в небо взмыли осветительные ракеты и люди открыли огонь по выхваченным из темноты вооружённым часто сильно исковерканным фигура. Атомиты, поняв, что раскрыты и план внезапной атаки не прошел, тут же начали ответный огонь и в этот раз у них оказались не только ружья с дубинами, хотя и они имелись тоже. Да и автоматического оружия имелось не так много на весь фронт боя. Однако раскрытые атомиты не отступили, а как обезумевшие от мухоморов берсерки поперли вперед.
Феррум, в окружении товарищей занявший отведенную им позицию в окопе со стороны суши слышал знакомый треск коротких очередей Калашникова и трещал он где-то совсем рядом, что не внушало оптимизма. Над головами частенько проносились пули, свист которых давал понять, что бояться поздно, но все равно заставлял пригибать голову к земле. Старшина в своём мире никогда не участвовал в боях, да и в Улье пережитое им к настоящему бою отношения не имело, а теперь вот пришлось. Было страшно. Не менее страшно чем когда рапан смотрит на тебя голодными глазами с расстояния в несколько метров, а то может и более, но он держал себя в руках, как и тогда. Стрелял на вспышки оружия и по теням, но старался экономить патроны. У не го их было не мало, но кончались быстро. Изначально было всего девять магазинов, по двадцать пять патронов каждый, к Ультиматому. К ПП четыре магазина тридцатки и три магазина к Гюрзе. Еще столько же патронов россыпью в подсумках и сухарке, но их сначала надо снарядить в магазины, а на это времени никто не даст. При этом четыре магазина от АК внешников опустошены буквально за первых десять минут боя. Автомат выплевывает двадцать пять патронов за секунды. Только гильзы собирай.
- Там, - отвлекая Феррума от мыслей о конечности боезапаса, Сфинкс указал на ближайшие кусты, к которым никто никак не мог подобраться, без какого-нибудь инвиза или телепорта.
- Сейчас я его, - Хохмач вооруженный сейчас АК под 7,62 на 39 со складным прикладом дал короткую очередь по кустам.
- Феррум сзади! – тут же закричал Сфинкс.
Не раздумывая и не пытаясь обернуться, старшина нырнул в сторону при этом, поворачиваясь, так что бы упасть на спину. В тусклом ночном свете он сумел разглядеть не симметричное лицо здоровенного, точно матерый лотерейщик, атомита с глазами, посаженными на разной высоте. У телепортера, а в их окопе он мог оказаться только по средствам телепорта, в левой руке находилась здоровенная дубина, а в правой он сжимал нож способный заменить римскому легионеру его меч. Хохмач дал короткую очередь ему в упор. Он бы не пожалел и длинной, но в магазине так не вовремя кончились патроны. Несколько пуль явно поразили атомита в тело, однако тот как настоящий лотерейщик не заметил попаданий не задевших ничего жизненно важного. Хохмач стал менять магазин, при этом пытаясь пятиться назад, что бы уйти из од возможного удара. Остальные стрелять не могли, поскольку бы задели не своего, и веселый рейдер, получив с разворота дубиной в плечо, с криком отлетел к стенке окопа, по пути сбив с ног спешившего на выручку Сфинкса. Феррум лежа с земли стал палить из своего автомата, но даже винтовочные пули разрывавшие тело не сразу успокоили этого мутанта. Он развернулся обратно к старшине и только после этого умер. Атомит упал бы прямо на Феррума, если бы тот в последний момент не откатился в сторону, под самую стенку окопа. Но даже так его прижало рукой и из-под нее пришлось выбираться. Причем весила та рука, что лошадиная ляжка.
- Стреляйте! Они лезут! – заорал Сфинкс, бросившийся оказывать первую помощь Хохмачу, получившему, как минимум, перелом руки и сотрясение.
Феррум вскочил и занял свое место. Валентина и Сенека уже стреляли, но на момент атаки перекачанного атомита и они отвлекались, что дало атакующим возможность подобраться значительно ближе к окопу. Если подберутся еще чуть-чуть, это будет дистанция пистолетной стрельбы. Ничего не оставалось кроме как стиснуть зубы и продолжать стрелять. Кто-то что-то метнул и Феррум увидел, что прямо перед окопом с совсем небольшим недолетом что-то упала.
- Все вниз! Граната перед окопом!– заорал он, пригибаясь и надеясь, что следующий подарок не прилетит прямо в окоп.
Рвануло, сверху накидало рыхлой земли с бруствера, но вроде бы все успели пригнуться и никого не задело. Феррум встряхнул головой, стряхивая землю и поднялся. Он успел вскинуть автомат и пристрелить набегающего атомита. Тот бежал как в первую мировую, или во вторую с винтовкой с примкнутым штыком и хотел кого-нибудь насадить на граненое жало. Видимо кончились патроны к древней винтовке. Размышлять над этим долго оказалось некогда. Пришлось тут же пристрелить второго, целившегося в него или кого-то находившегося рядом из револьвера (скорее всего из нагана). Третий радиоактивный мутант оказался вооружен хуже, но именно поэтому был успешнее. Пока старшина разбирался с теми, кого посчитал опаснее то подскочил на достаточную дистанцию и в зверином прыжке кинулся на человека с заточенной с одного конца, на манер копья, метровой ржавой, а может окровавленной, арматуриной.
