максимуме, а вот красная оставалась меньше трети. То ли экономили, то ли где–то попали в передрягу. Я как раз таскал с собой пять красных желеек. Я достал одну, положил в контейнер и захлопнул крышку. На краткое мгновение звук мотора заработал, как будто с перебоями, и снова застучал в рабочем режиме. Я не поленился и подошел, глянул на индикатор — он показывал больше половины. Дорогая эта штука, магический транспорт, — подумал я, снова почесав затылок.
— В общем, спасибо, Семёныч. С меня магарыч!
— Все вы только обещаете… — буркнул Ист.
— -Но я же знаю, что денег в руки ты не берёшь. Так что давай вечером встретимся в кабаке. Если все пойдет, как нужно, то я тебя познакомлю с моим водителем–телохранителем.
Семёныч скривился.
— Надеюсь, ты подберешь себе нормального кандидата. «Пиджак» здесь хоть и справится, но всё–таки навыки не те.
— Почему–то мне кажется, что тебя его кандидатура вполне устроит, — хмыкнул я и, хлопнув старого Иста по плечу, сел за руль.
Лихо подкатив к своей казарме, я, как заправский ухажёр, пару раз посигналил. В окнах появились любопытные лица, одним из которых была Анна. Я махнул рукой, и через две секунды девушка вышла наружу, вместе с Карамелькой.
— Эй–эй, блохастая, а ты останешься дома!
Пантера посмотрела на меня с укоризной.
— Мы в приличное заведение едем. Ты там не понадобишься. Погуляй вон пока.
«Здесь белок нет», — раздалось у меня в голове.
— Да знаю я! И слава богу. А то бы выселили нас, к хренам, — хмыкнул я. — Всё, иди, досыпай. Или что ты там будешь делать.
Пантера фыркнула, гордо развернулась, и пошла обратно.
Анна уселась на переднее сиденье.
— Не–не, подруга. Давай назад, — запротестовал я, вспомнив, что подушек безопасности в этой машине теперь нет.
— Да ладно, ты чего? — удивилась она.
— Ничего я… Садись, говорю, назад.
Девушка недовольно буркнула что–то себе под нос, но послушно пересела на заднее сиденье.
Мои вчерашние разборки с «питерскими» имели несчастье наблюдать «королевские», и, кажется, их запал немного поутих. По крайней мере, боевые группы исчезли. Остались только три машины наблюдателей, что стояли около всех выездов с Центра. Похоже, у них приказ «уничтожить Галактионова любой ценой» поменялся на приказ «пасти и выжидать подходящий момент». Ну, удачи им!
Навигатор исправно работал, проложив маршрут, и через пятнадцать минут мы уже стояли у здания военной прокуратуры Иркутска. Шнырька быстро огляделся вокруг и не заметил никакой опасности. Мы с Анной вышли и пошли к входу.
— Здравия желаю, ваш–бродие, — сказал охранник. — Вы, извините, кто и по какому вопросу будете?
— Это графиня Голдсмит, — кивнул я на Анну. — Она адвокат на сегодняшнем процессе по делу Потапова. Всё зарегистрировано, можете проверить.
Охранник залез в планшет и кивнул.
— А вы кто?
— А я… — улыбнулся я. — Я просто её водитель и сопровождающий.
— Проходите.
Анна проделала серьёзную работу на самом деле. В военном суде присутствие не просто гражданского адвоката, а вообще любого адвоката было нонсенсом. Обычно там был обвиняемый и государственный обвинитель, по совместительству военный прокурор. Всё. Однако прямого запрета не было. Одобрение Анна каким–то образом у гарнизона получила. Так что нас проводили в зал заседаний. Ну, как зал заседаний. Это тебе не гражданский суд с трибуной для судьи и многочисленными стульями для зрителей. Это была обычная комната, где стоял стол, за которым сидело три члена военной судейской коллегии. Стул для обвинителя и клетка для обвиняемого, куда его заводили через другой вход.
— Вы кто такие? — поднял голову на нас судья.
— Я адвокат Потапова, — тут же влезла вперёд Анна.
Человек с погонами подполковника скривился, как от зубной боли.
— Ясно. Только его очередь еще не скоро.
— Мы подождём… с вашего позволения, — тут уж я взял инициативу в свои руки, подхватил Анну по руку и усадил её на единственный свободный стул. Сам же встал рядом, скрестив руки и опершись на стену.
Четыре пары недоброжелательных взглядов в разных высоких чинах уперлись в меня.
— Вы даже не военные!
— Точно, — подтвердил я, продемонстрировав пятерню. — Зато мы благородные. А я ещё и Истребитель. Есть возражения?
— Благородный адвокат для военного преступника, — хмыкнул обвинитель в чине майора. — Дожились.
— Оставайтесь, — буркнул председатель комиссии.
Дальше потянулась череда обвиняемых.
К слову говоря, комиссия работала чётко. Короткое выступление обвинителя, вынесение приговора, и обвиняемого уводили. На каждого уходило не больше пяти минут.
Я уже успел заскучать, когда услышал знакомое.
— Бывший капитан Потапов.
Я поднял взгляд. Андрея ввели. Он был в наручниках и кандалах, судя по размерам, способных удержать быка. Что за порядки?
Волк всё ещё был сильно истощен, и еле–еле передвигался. Он покачнулся, поднимаясь на ступеньку, чтобы усесться в клетку. Охранник попытался его поддержать, на что он наградил его взглядом, натурально оскалившись. Так что охранник отскочил и положил руку на кобуру.
Я улыбнулся. Он оправдывает свое прозвище. Даже раненого волка боятся овцы.
Громкий скрип отразился в сводах маленького помещения, заставив всех стиснуть зубы от раздражения. Это Анна, нимало не смущаясь, потащила свой здоровенный стул по полу, чтобы усесться поближе. Села на него, аккуратно расправила платье на коленях, взяла папочку в руки и мило улыбнулась.
— Вы не против?
Мне кажется, всем присутствующим было, что ей сказать. Но, во–первых, она была девушкой, а во–вторых, она была графиней. Поэтому они просто молча кивнули.
Обвинитель прочитал приговор. И тут в дело вступила Анна. Наблюдать за ее работой было истинное удовольствие. Она порвала их, как тузик грелку. Единственную улику — видеозапись стащил Шнырька ещё накануне. А без этого у них был только факт гибели герцога, в момент которой, как сказала Анна, «по абсолютной случайности рядом находился ее подопечный».
Обвинитель краснел и ругался. Судьи хмурились. Но в итоге объявили Потапова свободным, с лишением воинского звания и невозможностью в дальнейшем служить в Имперской Армии. Кроме этого, они за каким–то хреном назначили ему штраф в пять тысяч с формулировкой: «Непредумышленные действие или бездействие, приведшего к гибели вышестоящего начальника»
Анна улыбнулась и кивнула, соглашаясь. У меня на счету оставалось четыре шестьсот, и я немного запаниковал. Однако Анна с улыбкой достала свою личную карточку, и тут же у секретаря оплатила штраф. Комиссия посовещалась, а затем кивнула
