Заставить — это вряд ли, — не согласился он. — Убить — может быть. Только какой вам прок от моего трупа?
На некоторое время в машине вновь застыла тишина. Похоже, ситуация была в целом неприятная для обоих. Один не привык к неподчинению. Второй хоть и мог сопротивляться давлению властей, но не хотел жить изгоем, в отрыве от общества. Им требовался компромисс.
Неожиданно Карташов выдавил усмешку. Он оживился и стал как будто беспечно шарить по карманам.
— Твоим жукам уже решили отдать метро, — он резко сменил тему. — Нет ни сил отбивать его, ни ресурсов восстанавливать.
Собеседник достал из кармана пачку сигарет и жестом предложил одну Игнату. В ответ на отказ лишь пожал плечами и закурил сам.
— А уж когда они предложили свою цену, — продолжил он после затяжки. — Так некоторые наши «деятели» сломя голову побежали соглашаться.
Он выдохнул дым в приоткрытую дверь.
— Инсектоидам, как и нам, нет смысла устраивать конфликт и бить в спину, — заметил Игнат, которого все больше напрягала эта беседа. — Сейчас не то время. А чтобы плести интриги, у них не тот менталитет.
Впрочем, последнее он сказал без особой уверенности. Когда Ведающая ехала на переговоры, Игнат даже беспокоился, что хитрые политиканы облапошат ее. Сейчас он уже понял, что напрасно беспокоился. Как бы не вышло наоборот.
— Кстати о времени. Мы, признаться, сначала не поверили. — Карташов взмахнул рукой с зажатой в ней сигаретой. — Ну, в это сопряжение и войну миров…
Он сделал паузу на очередную затяжку.
— Но когда то же самое заговорили наши заокеанские «партнеры», англосаксы и прочая шушера, — продолжил военный, выдыхая дым. — То стало совсем грустно.
Игнат не понял, куда вообще ведет разговор. Карташов напрягал его своим скользким видом.
— Я это к чему, — будто услышав его, произнес Карташов. — Ты не можешь быть одиночкой в происходящем.
— Спорить здесь не буду, — произнес Игнат. — Но я готов идти навстречу, только если будут уважать и мои интересы.
— Много ты хочешь, сказал бы я раньше, — вздохнул военный, туша окурок. — А теперь не скажу. Так что тебе надо?
— Свободы в развитии, — ответил Игнат. — Моя сила — мое дело. И я уже договорился с инсектоидами помогать им в метро.
— Странный у тебя выбор, — едва заметно хмыкнул Карташов. — Значит, ты уже с жуками, а на людей плевать?
— Не утрируй, — нахмурился Игнат. — Очистка метро важна для людей не меньше, потому что они живут прямо над ним.
— Хорошо, — кивнул Карташов. — Но тебе же без разницы, с какой стороны заходить в метро, верно?
— Да, — Игнат начал догадываться, к чему идет разговор. Антон Сергеевич оказался на редкость изворотливым типом.
— Во-о-от, — тот снова натянул на лицо свою фирменную улыбочку — Тогда поработай и на благо человечества.
Он щелкнул застежками атташе-кейса, достал из него лист и показал Игнату карту города.
— Здесь находятся критически важные склады, — произнес он, тыча пальцем в нужные точки. — Если я их упущу, то меня попрут. Может, и ногами вперед.
Из объяснений Игнат понял, что на подотчетной территории Карташева было неудобное место. Похоже, он хотел, чтоб хаосит зачистил хотя бы одну станцию метро.
— А почему вы сами не можете решить проблему? — спросил Игнат.
Он ощутил себя будто в компьютерной игре, где получил сайд квест, что дожидался его черт знает сколько времени. Однако ответ вновь вернул его к реальности.
— Нет никаких свободных сил, — Карташов развел руками. — Ты же еще не знаешь, по новостям пока не объяснили. В Москве будет общероссийский съезд этих политических клоунов. Под хорошие новости хотят все регионы к подчинению вернуть. Вот мы и вертимся, обеспечивая безопасность.
Игнат нахмурился, не спеша принимать задание. Предложение вполне могло оказаться с подвохом. Тот факт, что Карташов поделился информацией, ни о чем не говорил.
— Ты видишь, — поняв, что идет туго, Карташов наклонился к нему ближе. — Я как белка в колесе: верчусь чтобы найти силы. У меня нет людей, Игнат, черт возьми. А работать надо.
— Я осмотрю территорию, — Игнат решил оставить себе путь для отступления. — Если пойму, что задача слишком тяжела, то сдыхать я там не собираюсь.
— По рукам, — не торгуясь, согласился Карташов.
— Подожди ка, — усмехнулся такой торопливости Игнат. — Теперь давай обсудим, что ты мне можешь предложить.
Пока обсуждали вопрос взаимовыгоды, Игнат обдумывал полученную информацию. Мир не стоял на месте пока он занимался своими делами. Под давлением грядущих событий, политики и военные стремились вернуть целостность государства. И хаоситу предстояло сыграть в этом свою роль.
Карташов не соврал. Этим же вечером СМИ объявили о крупном событии. В этот раз пропагандисты расстарались на славу. По новостям доложили о целом сонме положительных моментов. Тут и повышение общего уровня безопасности, и восстановление инфраструктуры. Не забыли вновь упомянуть и о союзе с инсектоидами. Самое важное событие — Федеральный съезд — оставили напоследок.
По официальной версии это был сбор глав субъектов для «обсуждения ситуации и разработки контрмер». Для обычных людей все подавали под благостным соусом. В реальности же момент был крайне напряженный.
Из-за безумных событий последних недель власть Москвы как центра страны пошатнулась. В этот уязвимый период опасность раскола государства была чрезвычайно велика. Если какой-то субъект пожелает независимости, его усмирение будет истощать и без того скудные ресурсы.
Благо, ситуация в мире не располагала к подобным сепаратистским наклонностям. Тем не менее, желая удостоверится в верности, Москва затребовала к себе всех глав субъектов.
Что конкретно будет обсуждаться, Игнат не знал, да и не особо его это интересовало. У хаосита было слишком много забот, чтобы уделять пристальное внимание столь глобальным процессам. Да и сам по себе он, несмотря на репутацию, тяги лезть куда-то во власть не испытывал.
Договор с Карташовым помог, наконец, стабилизировать его статус. С одной стороны, больше никто не должен был лезть к нему с целью вербовки. С другой — Игнат официально получал Ксиона в помощь для чистки метро.
«Красота, — усмехнулся он. — Только мочи тварей да качайся».
Он находился у себя в комнате общежития. Последние несколько дней хаосит тренировался, ожидая, пока заживет рука. Наибольший
