– Моя мама погибла много лет назад. Ее убили, – этим Ларисса враз остановила лешего, он даже растерялся и рот открыл.
Выручил рыжий.
– Братец ушастый, ты вроде к Древу собрался? Тогда нам туда, – махнув рукой, Траст двинул в указанном направлении. – Раз даже ты поверил колдуну, то мне и подавно нельзя его ослушаться. Я с тобой, Зил.
Выругавшись, как матерый рыбак, Ларисса нагнала парней через сотню мер.
– Ни за что не вернусь к Мору. Домой тоже, от отца я сбежала. И за тобой надо присмотреть, предатель, – блондинка наставила указательный палец на Зила, а потом на свои глаза, намекая, что следит за ним. – Не нравишься ты мне, так что…
Траст хохотнул.
– Врешь, девка! Отговорки это! – заявил он. – Ты просто на меня запала. Втюрилась с первого взгляда. На меня вообще все девки западают. Только я разборчивый, с кем угодно не балую. Но так уж быть, приласкаю разок после заката.
Ларисса ответила ему презрительным взглядом.
К Мору блондинка не желает возвращаться. Ну-ну. А вот Зил однажды обязательно вернется в столицу и отомстит князю и его прихвостню-следопыту! То, что Ларисса вновь назвала его предателем, он пропустил мимо ушей.
– С чего это ты решила, что мы не против твоей компании? – буркнул Зил.
Ларисса скривилась:
– А мне плевать, против вы или нет. Или прогонишь? Еще и драться с девчонкой будешь? А, кролик-герой?
– Да ладно тебе, Зил! Пусть идет девка. Стряпать нам будет в пути, холодной ночкой согреет, – Траст хлопнул лешего по плечу.
Ларисса хмыкнула.
– И то верно, дружище, – чтобы позлить блондинку, леший подмигнул Трасту. – Ночки скоро станут горячими!
Расправив перепончатые крылья, вдалеке над холмами бороздили небо дикие птеры, на таком расстоянии казавшиеся размером с блоху. Если б они сочли троицу достойной добычей, уже атаковали бы, так что не стоило их опасаться.
Снег таял на глазах. Белая равнина – справа гнойники холмов, слева ледник – стремительно превращалась в череду луж и ручьев, объединенных в болота и небольшие речушки.
Леший недолюбливал зиму. Зима редко уступала очередь весне, не говоря уже о настоящем лете. Но и лето он едва терпел. Пропекая почву, лучи летнего солнца заставляли ее парить и выталкивать из себя мириады комаров, а уж те могли за считаные мгновения обглодать чистокровного до костей.
Хлопая себя по плечам, лицу, везде, куда можно дотянуться, троица с трудом продвигалась по грязи и неглубоким, по колено, лужам. Те лужи, что по пояс, обходили. Стараясь избавить ноги хозяев от лишней влаги, обувь разбухла и давила на стопы. Еще немного – и придется разуться и закатать штаны выше коленей, как это уже сделала Ларисса.
Ноги, кстати, у нее весьма примечательные. Во-первых, коленный сустав повернут в противоположную сторону. Во-вторых, мышцы спиралью обвивают голень, четко проступая под кожей при каждом шаге. Да и бедра у блондинки наверняка сильные, иначе она не прыгала бы кузнечиком.
Ларисса заметила его интерес.
– Я из клана Стальной Саранчи, – сказала она так, будто это все объясняло.
– Никогда не слышал о таком клане. Детка, врешь ты все, – Траст решил, что она пошутила.
Блондинка вмиг оказалась рядом и звонко впечатала в его щеку свою ладонь:
– Не смей называть меня деткой! Еще раз назовешь – перегрызу горло!
– Я тоже впервые слышу о Стальной Саранче, – Зил встал между Лариссой и ошалело моргающим Трастом. – Это повод загрызть меня?
Вздорная девчонка не выдержала его взгляда, отвернулась.
– В нашем клане издревле принято изменять тела своим детям, чтобы добиться определенных свойств, задуманных родителями, – она топнула ногой, демонстрируя, каких именно свойств можно добиться. Из-под пятки брызнула грязь. – У неопытных родителей получаются иногда такие чудовища, что… Бр-р-р! До конца жизни вас мучили бы кошмары, взгляни вы хоть раз на тех детей.
– Красотка, согласись, это как-то не по-человечески, с детьми вот так поступать! – возмутился Траст, осмотрительно прикрыв кадык рукой на случай, если обращение «красотка» Лариссе тоже не понравится.
Ларисса опустила глаза.
– Хватит трепа. Надо идти, – она с места перепрыгнула через лужу шириной пять мер. – Кое-кто из могущественных чистокровных считал, что клан Стальной Саранчи надо причислить к полукровкам и уничтожить.
Оскальзываясь на раскисшей земле, парни двинули в обход.
– Погоди… Если ты родом из такого далекого клана, что ни я, ни Траст о нем не слышали, то… Как ты в Щукари попала? К обычным рыбакам? – Зилу это показалось подозрительным. А еще он никак не мог избавиться от ощущения, что за ним наблюдают. Он то и дело оборачивался, пристально смотрел по сторонам, но нет, ничего и никого опасного на равнине в пределах видимости не пробегало, не проползало.
– Клан Стальной Саранчи уничтожили полукровки, – сказала Ларисса обыденно, будто речь шла о цене на вяленых лещей или грядущем урожае ячменя. Похоже, она давно смирилась с прошлым. – Наш поселок был у самой границы, но даже во время войн нас не трогали. А тогда, внезапно… Всех убили: мужчин и женщин, стариков и даже крохотных детей. Дома сожгли. В колодцы набросали мертвецов. Только я и мой брат выжили.
– Ну ничего себе… – прошептал Траст.
Ларисса наградила его легкой улыбкой и, присев прямо в грязь, обулась.
Зил обернулся, завертел головой. И опять не засек наблюдателя-невидимку.
– Мы спрятались в погребе, и нас не нашли, – блондинка легко преодолела широкий ручей и продолжила уже с другого берега: – Мы сидели в темноте и боялись. Трое суток сидели, только потом выбрались… Полукровки ушли, а вместо них явились чистокровные.
Зил вздрогнул.
– Мы так обрадовались: свои, люди!.. А они убили моего брата и взяли меня в плен. Ночью, на привале, я сбежала. Меня не преследовали. Зачем? Невелика потеря… Долго скиталась… Подобрал меня обоз, рыбаки возвращались с ярмарки в Щукари. У их головы с женой не было детей, я им сразу понравилась, они удочерили меня.
– Так ты приемная! – озарило Траста.
– А ты тот еще умник, – похвалила его Ларисса.
Досталось и Зилу:
– Эй, кролик, ты чего башкой вертишь, будто боишься чего-то? Ты такой же трус, как князь Мор!
– У тебя с Мором что-то было? – подмигнул ей леший.
– У меня – с этой мразью?! – взвилась блондинка. – Да ты совсем рехнулся, кролик! Отец хотел выдать меня за него. Видите ли, крайне важно ему было укрепить свою власть в поселке, заручившись поддержкой самого владыки Моса. С братцем-то, моим дядюшкой Роддом, отец совсем не ладит. Считает, что братец ему враг и вообще всем людям враг!..
