— Согласен, это просто, — сказал я.
— Затем, без промедления, нанесем удар по Главной Станции. На дорогу туда уйдет три дня, но у нас есть люди, которые могут взять на себя связь с Ливорч-Хеном. Не думаю, что База заподозрит неладное. Сначала приедет машина, и особая команда захватит бараки охранников; потом прибудут пешие группы и покончат с противником. И опять заключенные окажут нам помощь.
— А как насчет той энергопушки, что, как мне помнится, торчит на крыше конторы? — спросил я.
— Жертвы будут, но это не должно нас останавливать.
— А что будет после того, как вы возьмете Главную Станцию?
— Мы захватим грузовой корабль. И улетим.
— Улетите? Хорошо, Джорджи, — сказал я. — Ты удивляешь меня. Этот план был бы смешон, если б не был так трагичен. У вас нет ни малейшего шанса.
— Мы не одиноки, Тарлетон, — сказал Тяжеловес. — Когда новость распространится…
— Они придут с сачком для бабочек, и все вернется на круги своя, — сказал я. — Не будет только тех, кто при этом погибнет.
Какое-то время все молчали. Блейн вздохнул и вновь принялся скрести подбородок.
— Мы знаем, что шансов мало, но лучшей возможности, чем сейчас, не представится. В любое время нас могут обнаружить; могут усилить охрану Базы или улучшить вооружение охранников. Мы должны начать именно сейчас, когда заключенных много, а противник слаб. Вот почему так важно, чтобы ты был с нами. Ты — недостающее звено, которого нам не хватает.
Тяжеловес знаком велел ему замолчать, но слово уже было сказано.
— Вот оно что, — сказал я. — И вы тоже! Вам нужна моя Великая Тайна? — Я посмотрел на Тяжеловеса. — А я-то удивлялся, что это ты со мной так подружился. Спасибо, что объяснили…
— Не делай поспешных выводов, Джон, — сказал Тяжеловес. — Это не…
— Очень жаль, — проговорил я, вставая. — Мне не известно ничего из того, что могло бы вам пригодиться. Но даже если бы я и знал, то не сказал бы. Я не с вами, ясно? А если бы и встал на вашу сторону, то все равно ваш план безнадежен.
И я ушел. Спиной я чувствовал их взгляды.
Факел из высушенного и растолченного лишайника почти не дымил и горел довольно долго. С таким факелом я исследовал лабиринт пещер, оставляя на стенах отметки, чтобы не заблудиться. Я с трудом пробирался через низкие, изрезанные оврагами пещеры. Шедшие от них ответвления представляли собой вымоины в виде извилистых туннелей, с неожиданными откосами и крутыми обрывами. Я набрел на грот, в котором на многочисленных естественных клумбах рос лишайник. Из отверстия в стене, клокоча и булькая, вырывалась вода и наполняла широкий бассейн в скале. Оттуда она текла по глубоким канавкам между клумбами лишайника. Я проследил путь воды до того места, где пещера резко сужалась и пол уходил вниз. Когда вода падала в эту пропасть, ручеек издавал звук, похожий на вздох.
Я собрался было уйти, как вдруг мне почудилось, что очертания пещеры очень симметричны. Просматривающиеся за сталактитами стены напоминали слегка наклонные плоскости. В тех местах, где не было следов эрозии и сталагмитов, пол казался почти плоским.
Почти искусственным.
Я исследовал клумбы и обнаружил, что лишайник растет в основном прямоугольными участками, хотя обычно он образует островки неправильной формы. Канавки между клумбами служили как бы маскировкой, размывая четкие прямоугольники.
Я зажмурился, и видение, как это обычно бывает, исчезло. Это просто пещера, где буйно растут сорняки, и ничего больше. Человек одинок в своем уголке Вселенной. Два столетия космических исследований не выявили такой формы жизни, которая была бы сложнее полукузнечика-полусаламандры величиной с палец — повелителя планеты Райджел-4, населенной безмозглыми пресмыкающимися. Я возвращался обратно на солнечный свет, не позволяя себе увлечься мыслью о том, что в путанице переходов угадывается определенный рисунок, схема, а в пересечении туннелей и пещер — разумный план. Когда я достиг главной пещеры, все псевдоархеологические заскоки тут же выскочили из моей головы благодаря приему, который меня там ожидал.
Все одиннадцать отверженных стояли у костра. Блейн с решительным видом подошел ко мне, Тяжеловес с лицом агнца божьего встал сбоку.
— Мы тут обсудили твой вопрос, Джон, — начал Блейн, — и решили, что в сложившейся ситуации ты либо с нами, либо — против нас.
— По крайней мере, без всякой благородной ерунды, — сказал я.
Я был спокоен. Невзгоды, через которые я уже прошел, лишили меня способности волноваться.
— Наша цель — победить. И чтобы добиться ее, мы пойдем на все.
— Если вы хотите завербовать меня, то избрали неверную тактику.
— Решай.
Я пошел на них, они расступились и строем проследовали за мной до входа в пещеру. Розовые сумерки окрасили скалы.
— Ты нам нужен, Тарлетон, — сказал Тяжеловес. — Мы должны знать, что нашел Дэнтон! Если бы он был жив, он бы сказал нам!
— Вы не можете оставить меня здесь, — проговорил я не глядя на них. — Вдруг я услышу, о чем вы говорите на своих совещаниях, и — бегом через пески доносить Симрегу и Компании. И вышвырнуть вы меня не можете по той же причине…
Я говорил, и как бы случайно на шаг или два приблизился к выходу. Блейн следовал за мной. В моей голове не было никакого плана действий, но инстинкт толкал меня на простор, на свободу.
— Не болтай глупости, Тарлетон, — огрызнулся Тяжеловес. — Мы не собираемся…
— Может быть, ты и не собираешься, — отрезал я, — но думаю, что Блейн уже готов.
Сказав это, я оттолкнул Блейна, стоявшего на моем пути, и побежал вниз по склону. Позади меня, совсем близко, слышались крики и топот ног. Через несколько секунд я выбился из сил, свернул в сторону и боковым зрением увидел быстро приближающегося Блейна. Тяжеловес отставал от него на шаг или два. Между нависшими скалами неясно вырисовывалась расщелина, я бросился к ней, но споткнулся, подвернул ногу и рухнул на землю. Рука Блейна почти коснулась моих ног, но кто-то более тяжелый бросился ему наперерез и — Блейн с Тяжеловесом покатились вниз. А я встал, прихрамывая добрался до расщелины, которую высмотрел на бегу, и протиснулся внутрь. Слева открылась еще одна расщелина; я пробрался туда, вскарабкался выше и пошел дальше. Сзади и справа от меня слышались крики. Я остановился за выступом скалы и вжался в камень. Здесь было почти прохладно. Я немного полежал. Крики постепенно затихали. Кажется, я задремал. Воздух стал бесцветным. Я ждал. Холод начал пробирать меня до костей; тогда я вылез и забрался на вершину огромной расколотой плиты.
В нескольких ярдах от меня приветливо светился вход в пещеру. На его фоне выделялся силуэт крупного человека. Он расхаживал взад-вперед, потом остановился, вглядываясь в темноту. Тяжеловес… Интересно, он специально столкнулся с Блейном? Хотелось бы верить, что это именно так.
