— Ну, дальше… — покивал Васильев.
— Неужели вояки там с зэками бы не справились? Я же не думаю, что после того как они склады бомбанули будут сидеть совсем беззаботно.
— Давай, говори, говори, — быстро произнес Васильев, опять оставив вопрос без ответа.
— Там же опытные бойцы, армия вроде как. Неужели они пусть от большой толпы, но зэков, не военных, отбиться не смогут?
— Гриш, тема такая. Этих вояк в Змеином скорее всего при любом раскладе, — Васильев сжал губы, покачав головой и закончил, — порвут. Просто если они там будут нападения ждать, то хоть повоюют. И глядишь, у Немца народа поменьше станет.
— С чего ты так уверенно военных списываешь? — поинтересовался Григорий.
— Туда не только зэки пойдут, — выпятил здоровяк нижнюю губу, глядя отрешенно в пространство.
Из записок Старцева Александра
Чем больше узнаю людей, тем сильнее не люблю человечество. И в то же время еще больше осознаю ценность друзей, да и просто хороших людей, которых имею счастье знать. Таких мало, особенно сейчас, когда старый порядок кончился, и больше нет условностей, ограничений и казавшихся кому-то глупыми моральных норм.
«Чтобы у нас все было, а за это ничего не было» — на первый взгляд веселый, но очень страшный тост, если вдуматься. Сколько уже таких — короткий взгляд на небо, треск почесываемой репы, и ударившая молнией мысль: «Да ведь мне за это ничего не будет!».
Велик соблазн — один раз не много раз. Особенно если никто ответа не спросит. Вот и поднимают голову первые сориентировавшиеся, взирая на мир новым, кристально чистым от прежних условностей взглядом. Теперь можно. Одно хорошо — теперь всем можно. Кому как не мне знать — застрелил уже нескольких таких, сориентировавшихся по-быстрому. Главное теперь самому берега не потерять.
Страшно это все. И чем больше думаю, тем страшнее становится. Даже бояться уже устал.
28 апреля, ночь. Старцев Александр, Великополье
Блокпост на выезде был. Мы на него как раз и смотрели, лежа в канаве недалеко от заправки. Рядом с ней, около небольшого ларька стояла полицейская буханка, а дорогу преграждали несколько бетонных блоков. На улице никого видно не было — или в ларьке сидят, или в машине. В ларьке, скорее всего, потому что машина выстужается быстро, а бензин дефицитный на прогрев палить дорогое удовольствие.
Сейчас, с каждой дополнительной минутой ожидания, становилось все тревожнее. Я к тому же опрометчиво завалился на снег, не посмотрев предварительно и почти в луже оказался. Локти и колени промокли, и теперь влажная и холодная ткань неприятно прикасалась к разгоряченному бегом телу. Но внимания почти не обращал, все больше волнуясь.
Стас тоже нервничал — привстав, осматривался по сторонам, заметно кусая губы — мы ждали Юлю, которая должна была вместе с увезенной из запойной хаты семьей проехать мимо блока на машине. Стас предложил идею, довольно рискованную, но подумав и я, и Юля с ним согласились. Легенду придумали близкую к правде — женщину Тамару избил муж, она прибежала к Юле за помощью и девушка везет ее сейчас в Чернецово к знакомым, перекантоваться, пока муж джазу дает.
Про Чернецово решили говорить, потому что близко. Чтобы те кто на блоке на задумались, с чего бы хрупкая девушка на ночь глядя собралась куда-то далеко в такое смутное время. Да и знакомые у Юли в той деревне были. Если же ее не пропустят, Юля должна была вернуться к тому дому, откуда мы только что уехали, и уже пешком уйти из города вместе с нами. Но сейчас, когда машины все не было, мы со Стасом начинали все сильнее нервничать. Пятнадцать минут, которые они должны были подождать, не выезжая, уже прошли, а машина все не показывалась.
— Алекс, минуту ждем еще, и ты тут остаешься, я обратно побегу, — тихо сказал Стас мне и тут же выдохнул, — фу блин, едут.
— Они? — сдвинул я чуть в сторону чахлые ветви кустов. Толку от этого мало, правда — свет от фар вижу, а марку машины не различить.
— Они, нормально все, — сказал Стас и присел рядом со мной, всматриваясь в темноту.
Когда красный меган остановился у блока, увидел, что ошибался — люди были и в ларьке и в машине. Из павильончика двое вышло в гражданском, а из буханки двое в форменных бушлатах появилось. Все четверо подошли к мегану, постояли немного столпившись, потом полицейские ушли обратно в буханку. Рено вроде тронулся, но потом один из оставшихся на улице преградил машине путь, а после встал у водительской двери, положив руки на крышу, выспрашивая что-то у Юли. Потом второй к нему подошел, и они простояли так некоторое время. Тут один из них рывком открыл дверь и вывел девушку на улицу, завел ее в ларек и закрыл дверь за собой. Второй подошел и встал рядом с дверью.
— Давай за мной, — широко раскрытыми глазами глянул на меня Стас.
Он выбрался из канавы и мягко перебежал к большой куче мусора у забора. Присел, подождав меня, и только собрался стартануть, как у ларька, куда девушку завели, суета началась. Двери буханки открылись, и один из полицейских к двери подошел, зычно говоря что-то. Они там вроде с оставшимся на улице едва не потолкались. Последовало несколько громких возгласов, немного мата, а после дверь ларька открылась и оттуда показалась Юля.
Вышедший вместе с ней начал пререкаться с полицейским, который на повышенных тонах и разговаривал, потом они вроде договорились. Девушка села за руль, и что самое плохое, на заднее сиденье в машину сел тот тип, кто ее в ларек отводил.
Меган тронулся и очень медленно поехал в сторону поворота на трассу. На самом деле очень медленно — хотя резина и летняя на машине стоит, но даже к блоку меган быстрее подъезжал.
— Алекс, давай бегом к повороту, — глянув вслед удаляющимся габаритным огням, шепнул Стас и побежал вдоль забора к канаве, которая шла под уклон вниз, как раз к трассе, куда мы и понеслись.
Вернее, Стас понесся, а я скорее поперся, продираясь через кусты и оскальзываясь на снегу вперемежку с грязью. Но хотя бежал не так красиво как Стас, отстал от него совсем ненамного. Когда добрались до дороги, я уже хрипел как загнанный зверь, но Стас махнул рукой, и мы бросились в сторону поворота на Чернецово. Как раз вслед стоп сигналам машины, которая уже метров на сто нас опередила, выехав на трассу.
С Юлей мы оговаривали, что если она проедет блок, после поворота останавливается, нас ожидая. Вот только попутчик там не в тему явно, но девушка доктор сообразительная, уж надеюсь, догадается что-нибудь придумать…. Догадалась — увидел я, что снова вспыхнули стоп сигналы, и машина вроде остановилась.
Мое присутствие в происходящем свелось только к тому, что я громко и запалено дыша, добежал до места, где Юля сумела машину остановить и даже непрошеного попутчика смогла убедить выйти и отвлечься.
