Ознакомительная версия.
– Всего-навсего пять минут? А ты, гляжу, быстро привыкла к новой должности.
– Стараюсь, дядя Костя. – Вера наградила его скупой и безрадостной улыбкой. – Заметь: я даже не спрашиваю, как много людей ты успел здесь убить. Догадываюсь, что немало и что далеко не все они на самом деле заслуживали смерти.
– Возможно, и так, – ничуть не смутился Кальтер. – Но на этой работе мне хотя бы нет нужды убивать безоружных, и на том спасибо.
– Так на кого ты все-таки работаешь и какую задачу здесь выполняешь?..
Кальтер не припоминал, чтобы «серый» заикался о том, что их миссия в Дубае носит секретный характер и что ее детали не подлежат огласке. Люди, которые свели его с Инструктором, тоже ни разу не обмолвились о секретности. Занятное обстоятельство! Безликий всю жизнь участвовал в тайных операциях, знал, что другие ему и не поручат, но всякий раз ведомственное командование напоминало ему о секретности, заставляя подписывать целый ворох инструкций. Его договор с «серым» был чисто джентльменским. И тем не менее Инструктор даже на словах не предупредил его насчет неразглашения подробностей грядущей акции.
Кальтер без задней мысли счел это знаком доверия: дескать, ребята рассудили, что незачем напоминать хромому о трости – сам прекрасно знает, как ему ходить. Однако теперь, когда простая с виду работа превратилась в странную игру, где твой работодатель играл против тебя, Безликий счел, что не обязан хранить его секреты. Тем более что именно «серый» и выдал его Контролю Временного Континуума! Зачем, хотелось бы знать? Уж не затем ли, чтобы Куприянов поведал о своей нынешней работе приемной дочери?
Загнав его в ловушку и не оставив инструкций, «серый» доверил ему право самому решать, как быть дальше. Ну а поскольку молчание было сейчас менее выгодно, чем обмен стратегической информацией, то Кальтер, чуть поколебавшись, выбрал второе…
Через четверть часа Верданди знала все, что знал сам Безликий. И вертела в руках принесенный сюда по ее просьбе пакаль, внимательно осматривая его со всех сторон. Какую бы должность она ни занимала, притворщица из нее была пока так себе. Кальтер разглядел за ее напускным спокойствием легкое недоумение и понял, что прежде она никогда не слышала о пакалях.
Зато она знала кое о чем другом. Точнее, кое о ком, кого Кальтер окрестил Танатом. Об этом Вера и заговорила сразу, как только выслушала историю дяди Кости и задала ему уточняющие вопросы.
– В КВК не знают ни о каких «серых», – призналась она после того, как распорядилась освободить гостя от кандалов и «смирительной» повязки. – Но то, что они рассказали тебе насчет угрозы мирозданию, может отчасти являться правдой. То, что происходит сейчас и здесь, в эту эпоху, не отражено в нашей истории и является серьезным нарушением временного континуума. Помнишь, давным-давно… по крайней мере, для меня, я рассказывала тебе о том, что книга Времени уже написана? И что тебе не удастся вернуться в прошлое и убить Гитлера, поскольку история не допустит, чтобы ты до него добрался?.. Никому из людей не под силу переписать историю так же, как персонажам книги не под силу изменить ее сюжет. Но с тех пор, как согласно этому сюжету мы научились путешествовать в прошлое, кое-что изменилось…
– Да, я помню, об этом ты мне тоже как-то рассказывала, – подтвердил Кальтер, растирая затекшую под повязкой культю. – Наши путешествия в прошлое тоже заложены в сюжет книги Времени. Но вписаны в него так, что мы остаемся незаметными для обитателей эпох, какие посещаем. Когда же порой это происходит – как в случае с девочкой Верданди и ее родителями, – видевшие таймбот свидетели принимают его за летающую тарелку или иной аномальный объект. Так это потом и отражается в истории. И те летающие тарелки, какие мы наблюдаем в конце двадцать второго века, вполне могут являться таймботами из далекого будущего.
– Молодец, дядя Костя, ты хорошо усвоил урок, – похвалила его Вера. – Однако порой и в этой системе случаются сбои. Представь, что, читая книгу, ты вдруг обнаруживаешь на ее страницах персонажа, который должен был умереть еще в самом начале. Причем умереть, не оставив абсолютно никаких предпосылок для своего воскрешения. Как бы ты назвал подобную ситуацию?
– На обычную авторскую ошибку явно непохоже. Скорее, это уже какой-то авторский произвол.
– В качестве одного из вариантов – да. Но ведь может случиться так, что автор здесь совершенно ни при чем. А что, если некто, имеющий доступ к рукописи, втайне от автора начал вносить в нее эти алогичные поправки? И автор, занятый другими делами, о них понятия не имеет.
– А персонажи и подавно, – добавил Кальтер.
– Да, безусловно… Две истории – классическая и вписанная в нее «мусорная» – развиваются параллельно. Но однажды автор об этом узнает, вот только в случае с книгой Времени просто взять и вычеркнуть написанное уже не удастся. И тогда он принимает единственно верное решение: сам ищет концовку «мусорной» истории и приводит ее к логичному финалу, уничтожая «аномального» персонажа по канонам своей истории. Или же, если кроме него здесь имеет место некое явление – например, аномальная буря в Дубае, – автор также уничтожает бурю и ее последствия. И угадай, кому из своих персонажей он поручает этим заниматься?
– Тем, какие знают природу данных явлений. То есть персонажам, умеющим перемещаться во времени из будущего в прошлое.
– Вот-вот. То есть сотрудникам ИТИ, служащим в отделе КВК. И, возможно, твоим загадочным «серым». Если, конечно, они тебе не солгали и у нас с ними действительно общие цели.
– Подожди, – засомневался слегка запутавшийся Кальтер, – но зачем вообще возиться с этими «мусорными» историями, если они неспособны изменить текст истории классической? Я ведь правильно понимаю, что если твои дети залезут сейчас в исторические архивы, они не найдут там никаких упоминаний о дубайской аномалии 2016 года и прочей чертовщине, что сейчас творится в мире?
– Так и есть – не найдут, – подтвердила Вера. – Ведь я и ты находимся сейчас в параллельной сюжетной ветке книги Времени. Здесь проблема кроется в другом. Существует теория, что наша реальность живет лишь в воображении тех, кто читает книгу Времени. Кто они, эти сверхвысшие существа и какова их природа, нам неведомо в принципе. Но без них книга Времени – всего лишь мертвый носитель некоего информационного кода. И как для обычных читателей, для этих тоже крайне важна логика сюжета. Без нее очень трудно выстроить у себя в сознании полноценный, реалистичный мир. Но что же произойдет, если в авторскую концепцию будет грубо вписана алогичная, нарушающая общую гармонию, история?
Ознакомительная версия.
