Зомби-одиночки страшны либо раненым, либо полным кретинам. Вот когда толпой навалятся – могут массой задавить, от всех не отстреляешься. А от зомби-одиночки отбиться даже без огнестрела невелика проблема. Ну а уж с автоматами-то… Колени ему перешиб, и до свидания, не догонит, хотя ползти следом будет наверняка.
Зомби ковылял именно к ним, а не просто тащился мимо, это уже было понятно. Как водится, что-то бубнил себе под остатки носа, но что именно – не разберешь.
– Не стреляйте, – попросил Псих, роясь в рюкзаке. – Это Бенито.
– Кто? – не понял Батон. – Это зомби, я что, не вижу?
– Это особенный зомби. Зовут Бенито. Не стреляйте, он не тронет.
Кекс не поверил. Уж слишком целенаправленно зомби приближался к троице сталкеров. Псих тем временем выудил из рюкзака пачку галет, взял в левую руку, а рюкзак снова надел на спину. Скорее всего он понял, что спутники в безобидность Бенито не слишком-то верят, поэтому сделал несколько шагов навстречу, оставив Кекса и Батона за спиной. Те не возражали, но оружие предусмотрительно держали наготове.
– Привет, Бенито! – поздоровался Псих, когда зомби подошел почти вплотную.
– Здра, – ответил мертвяк, проглотив окончание. – Это мне?
– Конечно. – Псих надорвал упаковку на галетах и отдал всю пачку Бенито. Со стороны это можно было принять за рукопожатие, но рукопожатие с зомби просто не умещалось в сознании нормального сталкера. Безумнее этого только поцелуй с кровососом.
Впрочем, Психа вряд ли можно было назвать нормальным сталкером – в этом Кекс с Батоном уже убедились сполна.
Зомби для начала с нескрываемым удовольствием умял несколько галет, а оставшиеся вместе с упаковкой спрятал в драный нагрудный карман куртки. Куртка выглядела так, словно последовательно побывала мишенью на стрельбище, затем половой тряпкой и плюс к тому еще пару лет провалялась на свалке, служа гнездом мышиному семейству. Зомби в сравнении с человеком выглядел примерно так же, как эта битая жизнью куртка в сравнении с новой, но опытный сталкер Кекс сразу оценил, что для зомби Бенито сохранился просто на диво, даже зубы почти все имелись. Одно ухо, по идее, давно уже должно было отвалиться, но кто-то умело приторочил его к иссохшей, как пергамент, коже головы лавсановыми вставками. Скудные остатки волос больше напоминали худую ветошь или паклю. В общем, мертвяк мертвяком, но поцелее многих.
– Как дела, Саня? – спросил зомби Психа, будто старого знакомого. – Куда идешь?
– На Янтарь иду, Бенито. Точнее, за Янтарь.
«За Янтарь! – подумал Кекс удивленно. – Интересные веники! Чего только не выяснишь, остановившись поболтать с зомби…»
– Там много людей, за Янтарем.
– Каких людей? Сталкеров?
– И сталкеров. И военных. Они чего-то ждут и все как один злые. Их даже зверье кругом старается обходить, никто не суется, даже гиганты. Злые. Они вот-вот уйдут, но пока еще не ушли.
– Спасибо, Бенито, – совершенно серьезно поблагодарил Псих. – Я запомню. А ты куда идешь? К Доктору?
– К Доктору.
– Тогда привет Доктору от меня. И вот еще передай…
Псих вторично скинул с плеч рюкзак, порылся в нем и вынул что-то завернутое в прозрачный полиэтилен, кажется, упаковку каких-то медикаментов. Или это имя Болотного Доктора навеяло подобные аптечные ассоциации?
Зомби принял передачку и спрятал ее в другой карман, на этот раз в боковой.
– Передам, – пообещал Бенито. И, не прощаясь, поковылял дальше вдоль насыпи, скорее всего – к тропе, что вела на юг, к Агропрому.
– Ну и знакомые у тебя! – выдохнул Кекс спустя минуту, когда первое ошеломление схлынуло.
Псих к этому моменту успел вернуть рюкзак за спину и изготовиться к дальнейшему маршу.
– Знакомые как знакомые, – пробурчал он. – Получше многих будут. С Басмачом, к примеру, просто не сравнить.
– Мейби, – Кекс с сомнением покачал головой. – А что за новости? Мы, оказывается, не на Янтарь идем?
– Не совсем.
Кекс уже придумал себе версию, будто Покатилов заслал их в лагерь ученых за какой-нибудь диковинкой, дабы втихую вынуть ее из Зоны за спиной официальной науки. Лагерь ученых вообще-то куда больше походил на неприступную крепость – периметр, колючка, часовые, ворота такие, что Большой Бертой не прошибешь. Простых сталкеров туда пускали, нечасто – но пускали, в основном с целью покупки все тех же артефактов. Однако сталкеры редко продавали хабар ученым, потому что те платили мало – на гранты не больно-то пожируешь. Другое дело барыги-воротилы, те оперировали деньгами значительно серьезнее куцых научных грантов. Но иногда все же приходилось сбрасывать ученым на Янтаре избыток мелочевки, особенно когда точно знаешь, что можно той же мелочевки вскоре набрать еще столько же. Иногда к ученым обращались за помощью, чаще всего медицинской. Те помогали, хотя и без особого энтузиазма. За периметром Кекс рассчитывал передохнуть и заночевать, выигрывая у Зоны еще одну ночь. И вот – на тебе, оказывается, идут они не в лагерь ученых, а куда-то дальше!
– Может, расскажешь, напарник? А? – попросил Кекс. – А то как-то неловко, даже не знаю, куда идем.
– Расскажу, когда время настанет. Пойдемте, нечего тут торчать.
И уже Батону:
– Давай вдоль железки, откуда Бенито пришел!
Батон вопросительно взглянул на Кекса, как бы подчеркивая, что командиром по-прежнему считает его, а не Психа. Кекс кивнул, потому что больше ничего не оставалось.
– Ну, ладно… Санек, – процедил он, стараясь, чтобы это прозвучало не угрожающе, а скорее укоризненно.
Кекс и правда не собирался угрожать Психу, невзирая на то, что напарник явно темнил. Не хотелось опускаться до угроз, причем вовсе не из-за воспоминаний о мертвом Басмаче и его приятелях. Кекс сам не заметил, как проникся к Психу внутренней симпатией, словно к старому и проверенному годами другу. А кто ж угрожает друзьям?
Получив одобрение Кекса, Батон двинулся вдоль железнодорожной ветки, оставляя ее по левую руку. Кекс пошел вторым, Псих замкнул колонну.
Примерно через километр они пересекли еле-еле наезженную колею, по которой (и, судя по следам, параллельно которой тоже) в лагерь ученых на Янтаре периодически гоняли бронетранспортеры с грузами. Местность казалась вымершей, ни зверья, ни мутантов – никого. Кекс уже и поражаться этому устал. За все время только единственный зомби, да и тот разительно не похожий на сородичей.
На обочине колеи приткнулся слегка тронутый ржавчиной БРДМ без колес. Батон у него слегка задержался.
– Чего? – насторожился Кекс.
– Да это… – пробормотал Батон. – Поссать бы.
Кекс молча вынул ПДА, но даже не успел переключить его в режим биосканера – из открытого люка БРДМ стремительно выскочила какая-то буро-пятнистая тварь. Цвет – единственное, что успел отметить Кекс; точнее, даже не цвет, а окрас – пятнами, от темно-бурого, медвежьего, до светлого, словно мох на болоте. И еще у твари были как минимум конечности – то ли четыре, то ли пять. ПДА Кекс рефлекторно выронил, и тот повис на коротком шнуре. Herstal отрывисто рявкнул, изрыгая свинец, но мгновением раньше сухо татакнул «калашников» Психа. Тварь еще в прыжке пару раз дернуло, значит, как минимум один из сталкеров в нее попал. Но она все же добралась до Батона, рухнула на него с высоты двух метров, сбила с ног, смела с тропы. Батон заорал и тоже выстрелил, но в воздух, потому что прицелиться или хотя бы направить ствол куда нужно ему мешала тварь. Кекс, матерясь, отвел свое оружие в сторону – не хватало еще Батона пристрелить – и, выхватив мачете, ринулся на помощь.
