Ознакомительная версия.
– Это что за листочки?
Рекламные проспекты. Их мы отправили в стоящую на крыльце мусорную корзину не глядя. По привычке.
– Потом посмотрим прессу. – Дастин оторвался от газеты и медленно положил стопку на скамеечку. – Пресвятая дева! Ты это слышал?
Я слышал. Идиллическое утро было нарушено каким-то жутким тоскливым воем. Вопили в нашем сарае, и создавалось четкое впечатление, что за его стенами неизвестные злодеи причиняют тяжкие телесные повреждения какому-то крупному животному. Придется идти смотреть.
Индикатор импульсной винтовки горел двумя красными цифрами «24», заряд батарей полный… Мы готовы встретить любую опасность во всеоружии. Миновали дорожку, ведущую между цветочных клумб к сараю, Дастин посмотрел на меня и приложил палец ко рту. Тихо, мол.
За стеной кто-то ворочался. Большой. Топотал ножищами. Снова раздался оглушающий рев.
– Глянем? – одними губами спросил я. Напарник кивнул. Отбросил рукой задвижку на высоченной двери и толкнул створку, поддавшуюся с неожиданной легкостью.
Осторожно заглянули внутрь.
Дастин опустил винтовку, попытался сплюнуть, но вся слюна куда-то пропала.
Внутри сарая находились отлично обустроенные ясли, кормушка, автоматическая поилка. Пахло навозом, но слабенько. В яслях переминался с ноги на ногу слонопотам. Вымытый, расчесанный слонопотам с подпиленными бивнями. На коротком хвостике – легкомысленный розовый бантик. Ошейник с большим колокольчиком. Над входом в ясли висела табличка с именем скотины.
– «Эсмеральда», – бездумно прочитал я надпись. Слонопотамша, услышав кличку, обрадовалась, подняла хобот и издала доброжелательный звук, похожий на хрюканье.
– Кажется, я понял, в чем дело, – вновь обрел дар речи Дастин. – Это наш домашний любимец. В особо крупных размерах. По-моему, ее нужно либо выгулять, либо покормить.
Ни хрена себе любимчик. Габаритами с паровоз. И бантик этот дурацкий…
Шерстистая Эсмеральда нетерпеливо потопталась и воззрилась на нас красными глазками вопросительно-умоляюще. И только когда я заметил выставленные у стены хлева громадные алюминиевые бидоны и разбухшее вымя зверюги, все стало ясно. Чувство юмора у Хозяина было то еще. Вот вам, пожалуйста, вилла и в качестве довеска – дойный слонопотам.
– Ты когда-нибудь коров доил? – безнадежно осведомился я у Дастина. – Я тоже нет. Слушай, нужно что-то делать, животное страдает. Так и будет вопить целый день…
Спустя сорок минут мы вышли из сарая, сели на травку, и Дастин с завистью посмотрел на мои сигареты. Попросить не решился. Он у нас активный сторонник здорового образа жизни. Наши чистые костюмы были доверху измазаны жирным молоком.
– Фермеры, – буркнул наконец напарник. – Кстати, ей надо бы сена подбросить. Кормушка почти пустая.
В хлеву грузно ворочалась Эсмеральда, оказавшаяся неожиданно добродушной покладистой тварью. Придется выпускать слонопотамшу на выпас.
– А знаешь, – озвучил я промелькнувшую мысль, – если у Эсмеральды есть молоко, значит, где-то бродит детеныш. Пора открывать молокозавод.
Глава 6
Обитатели Содома и Гоморры
Bокруг Комплекса пейзаж изменился разительно. Слева от стоящего на холме Дома воздвиглась сосновая «корабельная роща», черная поверхность Комплекса теперь стала пятнистой – на обожженном металле росли травы и тянулись вверх редкие деревца. Наш вертолет оплели длинные, буро-зеленые ветки лиан. Наверное, экспериментаторы сочли, что теперь нам никуда летать не обязательно.
Внутрь Комплекса мы все-таки попали. Подошли к аварийному выходу, еще раз осмотрели замок, но теперь в бетонную стену около шлюза был вбит ржавый кривой костыль, на котором висел ключ. Кондовый ключ, здоровенный, с фигурной бородкой и непременным золингеновским штампом. Крепостные ворота таким открывать.
И по знакомой дороге до лифта, вниз, далее по тоннелю, к берлоге Навигатора. Родные подземелья теперь выглядели непривычно. По стенам коридоров развешаны легкомысленные картинки со всякими зайчиками, белочками и прочими винни-пухами, на полу валяются конфетти и ленты серпантина, в углу, под силовым щитом, обнаружилось блюдо с надкусанными пирожными и разбитая бутылка из-под шампанского «Мадам Клико». Праздновали, гады. Интересно, что именно праздновали? Я не сомневался, что мерзкие твари отмечали изгнание из Комплекса его настоящих хозяев, то есть меня и Дастина. Один раз видели, как в боковом коридоре промелькнул мультяшечный Тигра, шествующий под ручку с Кроликом и впаривающий ушастой нечисти, что морковка в этом году уродилась на славу. На трубах теплокоммуникаций висели сонные летучие мыши и пластиковые скелетики.
Притаившись в стенной нише, мы переждали явление очередного стада Пятачков, только на этот раз поросята отнюдь не веселились, а бежали от опасности, визжа и завывая: Пятачков гнал по коридору огромный, трехметрового роста металлический монстр с четырьмя руками, пылающими холодным огнем алыми глазками и богомерзкой мордой. Туловище тварюги покрывали торчащие во все стороны острейшие шипы и лезвия. Урод несся за поросячьим табуном с завидной целеустремленностью, время от времени ловил отстающих и небрежно насаживал плюшевые тельца на шипы. Наколотые Пятачки обреченно хныкали.
– Я знаю, кто это, – просветил я Дастина. – Это…
– Шрайк, лапушка, не трогай их! – вдогонку за поросятами и чудовищем вихрем пролетела девчонка лет двенадцати-тринадцати. – Шрайк, не отвлекайся на всякие глупости!..
– То, что впереди – это Шрайк, – дополнил за меня образованный Дастин. – За ним – Энея. Дэн Симмонс, «Гиперион». Интересно, что они здесь делают?
И далее в том же духе. Комплекс, видимо, решили использовать как огромную съемочную площадку или развлекательный парк для любителей кинематографа. Интерактивная выставка к трехсотлетию кино, если угодно. Я даже взял автограф у Чарли Чаплина, мирно прогуливавшегося возле склада компьютерной техники. Он вынул из кармана перьевую ручку и расписался у меня на ладони. Ушел, постукивая тросточкой.
Навигатор сидел в осаде. Естественно, он запер шлюз АЭС, стараясь никого не впускать в операторский зал, но, войдя внутрь, мы спугнули изучавшего терминал Индиану Джонса, который приподнял шляпу в приветственном жесте, притушил сигарету о монитор внешнего слежения и, не говоря ни слова, просто растворился в воздухе.
– Это чудовищно! – пожалобился компьютер. – Они ходят, смотрят, жмут на клавиши, совершенно не осознавая, что с такими вещами лучше не шутить! Мне пришлось заблокировать все пульты и действовать только в соответствии с заданной программой, не обращая внимания на посторонние вмешательства.
Ознакомительная версия.
