Как кошка, Сакура перелетела через канаты. Чувство опасности вспышкой пронзило меня. Нагнувшись вправо, успел заметить взмах черной руки перед глазами. Так вот оно какое, «шестое чувство». Еще в уклоне врезал ногой сестре в живот. Такой удар выбил бы песок из боксерской груши, но она даже не прогнулась. Неудивительно.
Хоть Сакура и выросла ночью до Обвинителя, техники до открывшегося третьего уровня еще не прокачала. По способностям сестра фактически Искуситель, как я. И все равно в бою она превосходит меня. Сакура довольно долго пробыла Искусителем, успела накопить единиц ци и вложить их в техники по максимуму. То есть до десяти знаков. У нас обоих техники на одном уровне, в то же время они как небо и земля. Взять «чешую», у меня она вот такая:
Чешуя черного дракона 2 ур (Изучено). Знаки ци: 2 из 10.
У Сакуры же:
Чешуя черного дракона 2 ур (Изучено). Знаки ци: 10 из 10.
Ее «чешуя» поднята до десятки, когда моя только до пары. Соответственно, защита сестры крепче моей. С «усилением» все точно так же: моя пара против ее десятки. Каждые два знака ци дают прибавку в силе и ловкости не меньше пятнадцати процентов. Может и больше, но точно не меньше. Значит, я отстаю в реакции и мощи ударов от сестры где-то на шестьдесят процентов.
Есть надежда, что мое отставание меньше. Все-таки базой для «усиления» являются наши собственные тела, а Сакура не фанатка ежедневных пробежек по утрам. Я же последние месяцы тренировался без устали.
Сакура отшатнулась назад. Дистанция между нами увеличилась ровно настолько, чтобы она смогла заехать мне со всей дури по ребрам. И «чувство опасности» не выручило. Я споткнулся, хватаясь за бок. Угрозу-то чувствую, но у нее слишком быстрые движения. Не уследить.
— Сволочь, — брызгала слюнями сестра. — Сука. Этого ты хотел?
Я поднырнул под ее широкий мах. Разрядился градом ударов по почкам. В ответ она лишь качнулась. Скольжу дальше, пропуская удар локтем. Въезжаю прямым в челюсть. От нокаута ни сверхчеловеческая сила, ни броня на лице не спасет. Только реакция, которая у Сакуры тоже ускоренная. Мою руку пережало в запястье у самого подбородка сестры. Стальные клещи будут поласковее.
Я дернулся от нее, дважды пнул Сакуру в грудь. Как только ее хватка ослабла, перекинулся через голову, уперся в пол руками, и снова очутился в боевой стойке.
Боевая техника «Кобра мрака» успешно использована. Из окружающего вас мрака созданы два щупальца.
Черные нити выстрелили из моих пальцев. Пара мотков вокруг сестры и несокрушимые кулаки привязало намертво к черной шее.
Я дернул нити на себя и Сакура упала на колени. Лицо ее беспомощно дергалось в ореоле прижатых к нему ладоней.
— Что такое, Сак-тян? — просюсюкал в оскаленное лицо. — Обижают? Где же твой папочка? Почему он не защитит свою девочку? — задумчивая морщина избороздила мой лоб. — Ах да, он же сдох.
Сакура взревела сквозь сопли, слюни и слезы. Руки ее напряглись, растягивая нити у шеи.
— Что-то мама тоже не спешит на выручку с того света, да, Сак-тян? — рассуждал я.
— Не смей так меня называть! — вскричала сестра вскакивая. Все ее тело натянулось как струна. Порвать нити «жалом» она не могла, иначе распорола бы себе лицо. Только усиленными мускулами. Если выйдет. — Так меня называл …
— Сего, — согласный кивок. — Сошедший с ума брат. И он тоже мертв.
Вопль ярости:
— Это же ты — ты! — убил его!
— Какая разница? Все мертвы, Сакура. Вся твоя семья.
— Не вся, — глаза Сакуры налились кровью.
— Мика и Мицура? Сколько же им осталось, сестра?
— Не смей меня так называть, — хрипела она, дергаясь в путах. — Ты не мой брат, ты бесчеловечный паук.
— Бедная Сак-тян, — поцокал я языком. — Один брат сошел с ума и сдох в подворотне как дворняга, другой обратился в Паука. Кто же теперь защитит тебя? Кто защитит Мику и Мицуру?
Она опустила голову. Ее внутренняя вселенная пошатнулась. Земля накренилась, небеса откатились к горизонту. Юный мужчина, который затмил ее, как подобает мужчине, мужчина, которого она полюбила, оказался садистом и лжецом. Змея укусила Сакуру в самое сердце. И вылезла эта змея из ее убежища. Если даже семья ее не защитит, то кто?
— Так вот какой ты.
С болью, без намека на вопрос. Так распыляют прах покойного родственника над морским простором.
Я дернул сестру к себе за нити.
— Слабые девочки умирают…
Сакура взвыла, тело ее размазалось в воздухе, превысило возможности моего зрения. В следующий миг сестра ударила меня головой, лбом в лицо. Спортзал утонул во вспышках сверхновых. Лишь звезды и тьма. И где-то за кадром бешено бьющееся сердце. Верный удар, ее «чешуя» крепче моей — успела мелькнуть мысль, прежде чем меня сбили с ног подсечкой.
— Хенси! — обеспокоенный крик.
— Не вмешивайся, Коджи… — простонал я в искрящийся мрак.
— Именно, иди нахуй, Коджи — захохотала Сакура.
Попытался уйти перекатом, но освобожденные руки сестры вбили меня в пол. Новые удары, и вот я распластался по полу, судорожно хватая ртом воздух и дрыгая бесчувственными конечностями. А потом меня спеленали. Руки словно прилипли к животу. «Кобра мрака»…
Звезды наконец все высыплись из глаз. Уперев колено мне в подбородок, Сакура возвышалась надо мной. Тяжелая и несгибаемая, как обсидиановая статуя.
Позади держался обеспокоенный Коджи, но не влезал в драку согласно приказу.
Сестра наклонилась ко мне с оскалом дьяволицы. Так могла улыбаться опаленная жаром ада грешница.
— Есть что сказать, братик? — короткий смешок. — Хе…Прежде чем сломаю тебе позвоночник.
Ее твердое как каменный уступ колено давило мне на подбородок. Избитая печень ныла, ребра стонали. Но прохрипеть три слова надо было, хоть тресни, иначе хана.
— Каково это, сестра?
Она сощурила горящие угли глаз. Блестящие зрачки сузились как у кошки.
— Чего вякнул?
Блядь, как тяжело-то говорить.
— Каково ощущать себя сильной?
Она застыла. Кулак ее взлетел к потолку — сокрушительный пластинчатый камень. Но губы мои успели прошептать:
— Я горжусь тобой, сестра. Не зря мне пришлось…так…поступить…
Иногда недоговоренности скажут больше слов. Иногда все что нужно — смотреть одновременно с горечью и восхищением. Иногда чудовищное отношение способно подчинить сердце. Потому что очень часто рожденные в миру полные кретины.
Кулак застыл. Сакура не могла ни ударить подлеца под собой, ни что-либо сказать.
— Ты… — она замолкла, потому что мои ясные глаза ответили на все ее безмолвные вопросы. Рой мыслей в ее голове принимал то направление, которое я ему указывал.
Она заревела и уткнулась лицом мне в грудь.
— Чудовище! Свинья! Что ты со мной сотворил? — кулаки ее застучали по моей груди, от чего ребра заныли. — До чего довел?
— Ну-ну, мне пришлось. Я бы ни за что не повредил бы тебе. Но могут повредить другие.
— Чудовище, — целовала мне шею Сакура. Прикосновения ее губ странным образом отдавались теплом сквозь чешую. Всего лишь иллюзия близости. Визуальный секс-триггер. Таким ж образом люди возбуждаются от просмотра порно.
— Коджи, можешь идти, — сказал я инкубу. Парень все еще стоял рядом, вылупив на нас глаза. — Тренировка окончена.
Коджи побрел к выходу. Сакура быстро мотнула головой в его сторону. Свет заиграл на ее слипшихся от слез ресницах.
— Не для тебя, — жестко сказала она и потянулась мне под штаны. Ее пальцы так крепко стиснули мой покрытый чешуей конец, что я засипел сквозь стиснутые зубы.
— Может, развяжешь, сестра? — без всякой надежды бросил, все и так понятно.
Ладонь ее гладила вдоль ствола. Чешуя терлась об чешую. Я ощутил прилив кипящей крови в низу живота.
