Так получилось и с Кириллом.
Персей заехал в Рассвет, чтобы закупить еды на дорогу домой. И когда он был в местной лавке, вдруг услышал голос и голос рассказал ему про Кирилла.
— А вы часто разговариваете с Арбасом? — Спросил Кирилл.
— Часто. С моим господином Арбасом есть о чём поговорить. Он видел и слышал многое. Знает многое о той жизни, до власти леса и об этой. — Ответил Персей. — Давно кстати господин Арбас не просил меня, о помощи человеку. Люди как он считает, стали злее, чем раньше, а так же кровожаднее и жаднее. Ты же Кирилл благородный. Твою душу рвут в клочья воспоминания о содеянном тобой или наоборот не содеянном. Каждый человек, который умер по твоей вине приходит тебе во снах. И цель твоя благородна и чиста. Спасение чужой жизни любой ценой. Это нравится Арбасу, так же, как и мне. Я не часто встречал людей за приделами своей деревни, готовых отдать всё ради других, отдать жизнь лишь бы другой выжил. К несчастью человек сейчас подгнил. Его душа покрыта коррозией и плесенью. За спасение людей человек попросит денег или других материальных ценностей. Одна группировка не пойдёт спасать другую, просто за то, что той нужна помощь и защита. Нет, одна группировка пойдёт спасать другую, потому-что у той есть уголь, например. Мне жалко видеть такое разложение человечества. Не понимаю я, как можно убить человека за цвет кожи или глаз, за его веру или мировоззрение? Как можно ненавидеть своего соседа лишь за то, что у него есть граммофон или старинный кинжал? Или просто ненавидеть всё и вся, презирать всех, унижать и принижать более слабых телом и духом людей? Хорошо, что есть такие люди как ты Кирилл. Если бы не такие как ты, всё давно уже рухнуло. — Эмоционально проговорил Персей.
Кирилл прослушал каждое слово и с каждым согласился. Персей был прав. В мире стало слишком много зла, ненависти и злобы.
В свете фонарей появились деревянные кресты. Их было много. Куда не посветишь, везде крест. Они все гнилые, покрытые мхом, но отлично видимые.
К крестам приколочены таблички или повешены проржавевшие до дыр шлемы с вырезанными на них именами.
В этом месте не видно и не слышно не птиц, не зверей. Здесь всё мертво. Совсем как в Питере.
— Что здесь случилось? — Спросил Кирилл, начиная подрагивать, от бегущих по спине мурашек.
— Бойня… Самая настоящая бойня. Под нами сотни братских и простых могил бойцов с почти всего материка. Здесь и русские, и белорусы, и украинцы, и шведы, и немцы, и французы. Здесь все, кто пережил первые полгода, и кому не было шансов прожить ещё хоть немного времени. — В кустах появлялись очертания древних укреплений, сделанных наспех из камня и стали. — Эти люди держались как истинные храбрецы. Как жаль, что памятника им так и не поставили. Их просто забыли. Забыли, что, если бы не они, людей и вовсе возможно уже и не было.
Да, эти люди храбрецы. Они держали натиск леса около месяца и даже при этом успевали хоронить мёртвых. Эти люди сражались, как могли и умели. Стреляли, жгли, резали и рвали зубами искривлённых лесом животных. Умирали сотнями, но держали оборону, а когда поняли, что не выдержат больше, сделали безумный поступок. Монстры, воюющие с ними, были голодны, и эти войны устроили им пир. Они убили себя. Две сотни человек убили себя, чтобы задержать врага ещё хотя бы ненадолго, спася, таким образом, тысячи, а может и миллионы. — Персей поправил противогаз.
— Среди этих людей был мой дед. Ему тогда исполнилось всего двадцать. Совсем молодой парень, но он при этом продержался до конца. Дал шанс моей бабушке добраться до убежища и спастись. — Сказал Персей гордо.
Кирилл слушал эти слова краем уха. Он смотрел во тьму. Среди деревьев на него смотрели чёрные фигуры в противогазах, с автоматами в руках. Они были усталыми, измождёнными, но готовыми дальше вести свой бесконечный бой.
— Ты тоже видишь их юноша? — Спросил как-то тихо Персей. — Это хорошо. Они не покажутся не тому человеку. Злого они заберут себе, зароют в землю к своим костям. Хорошего, достойного, пропустят.
Силуэты не двигались, от чего становились ещё более жуткими. Ветер трепал их рваные плащи ОЗК.
Кирилл молил богов, чтобы он был достоин. Чтобы его душа оказалась недостаточно чёрной. Он не хотел оставаться среди этих крестов и костей.
— Не бойся Кирилл. Ты хороший человек и тебя они не тронут. — Успокоил Кирилла Персей.
— А как они узнают, что я злой? — Спросил Кирилл, оглядываясь в сторону силуэтов.
— Залезут тебе в голову. Перевернут там всё. — Персей сменил фильтр у противогаза. — Но ты не волнуйся. Если бы они решили, что ты должен умереть, то ты был бы уже мёртв.
Кресты закончились. Силуэты во тьме тут же исчезли. Их как будто и не было никогда.
— Нам недолго осталось до болот. Там живёт мой хороший друг. У него мы отдохнём пару часиков, потом он нас перевезёт, а там уж и до моего поселения рукой подать. — Радостно говорил Персей.
Через десять километров появился маленький огонёк света среди бесконечной тьмы.
Подъехав ближе, Кирилл рассмотрел тёмный, гниловатый домик, покрытый пылью ржавого цвета. Нет, тут всё было покрыто этой пылью. Она летала в воздухе и покрывала Кирилла с Персеем и их лошадей.
Пыль налипала на стёкла противогаза, от чего сильно бесила и портила и так отвратительную видимость.
Домик впереди был маленький, чёрный. В таком одному человеку тесно живётся, а тут ещё два человека в гости наведались.
Крыша у домика была дырявая. Её доски сильно просели и через них видимо каждый раз во время дождя, протекает вода.
Персей слез с коня. Кирилл сделал то же самое.
Персей и Кирилл привязали лошадей к ближайшему деревцу, и пошли к дому.
Когда Персей постучал в дверь, то та была готова рухнуть на землю всеми своими гнилыми досками.
За дверью послышались шаги. Их было отлично слышно. Пол сильно скрипел и видимо был готов, провалится под весом хозяина дома.
Дверь немного приподнялась. Послышался звон ключей, потом звук удара метала о металл.
Дверь открылась вовнутрь, и Кирилл увидел хозяина дома. Его вид очень удивил парня.
Хозяин был мужчиной не большого роста. Руки у хозяина мясистые все в следах от заноз. Плечо одно выше другого.
Голова мужичка отдельная тема. Видите ли, на ней рос самый настоящий, маленький, крючковатый кустик.
Его тоненькие корни отчётливо были видны под кожей. Корни шли под кожей от верхушки головы, до шеи и ниже скрываясь под одеждой.
Мужичок спокойно стоял на улице без противогаза. Его лёгкие не обжигали пары, как и кожу и глаза.
Слышал Кирилл о таких людях, да думал, что легенда это. Называют таких людей «Лешие». Их прокляли боги леса за какой-то проступок, и теперь они вынуждены с каждым годом всё больше обрастать корой и корнями, пока не превратятся в дерево.
— Здравствуй друг мой Георгий. Как дела твои? — Сказал Персей.
Хозяин дома сначала не узнал голоса друга. Слишком глухой он был и не чёткий. А потом присмотрелся хорошенько в мутные и грязные стёкла противогаза. Рассмотрел глаза сквозь царапанное стекло и улыбнулся.
— Здравствуй Персей! — Полез обниматься мужичок.
— Ну ладно… ладно, хватит. Лучше пусти погреться. — Сказал Персей.
Георгий отпустил Персея.
— Конечно, проходите. — Дал пройти Персею и Кириллу Георгий.
Гости зашли в дом.
В доме было тесно и не слишком уютно из-за вездесущей грязи и бардака. В доме было, два стола. Один стоял посреди помещения. На нём стояла свеча, томно догорая. Второй стол стоял у правой стены. Он был более маленьким, самодельным. На нём стоял мотор от лодки, разобранный, весь в масле. Над столиком была прибита книжная полка, на которой находились старинные, жёлтые книги со рваными обложками. Слева от стола стояла печка буржуйка. От неё исходило приятное тепло, заставляющее твои мышцы расслабиться. Возле печки находилась кровать, прогнившая с сырым постельным бельём. Под кроватью лежали сапоги и всякие мешки.
У левой стены стоял массивный, чугунный шкаф, от которого пол не слабо так просел. Шкаф был закрыт на замок. Справа от шкафа находился туалет: обычный, деревенский. Опять же немного правее туалета располагалась раковина и шкаф для посуды.
