Кроме прибывающих «монтажников» в деревне на постоянной основе находились четверо полицейских и полтора десятка городских чиновников: налоговые сборщики, три учителя, один доктор, специалисты по обслуживанию агротехники. Иллка знала, что не все городские жители являются кровососами, но как это выяснить понятия не имела, поэтому заговорщики решили не разбираться, а убить их всех.
Магазинчик пользовался популярностью, так что она за три часа устала отвечать на приветствия посетителей и в двадцатый раз рассказывать, как у нее дела. Но нужно было следить за парковкой гостиницы.
В районе десяти утра ожидаемые гости прибыли: два больших грузовика с установленными пассажирскими вагончиками, на которых было написано «Ремонтная служба». Ехали эти грузовики без использования «рогов», за ними тянулся черный дымный след. К Иллке, стоявшей у окна, подошел Дефрим, хозяин магазинчика. Покупателей в этот момент не было:
— Ты права, это не ремонтники.
— Почему так решил?
— Дизель упыри тратят только на военных и полицию. Ремонтники бы приехали на контактах.
Грузовики остановились, и из вагончиков выпрыгнули пассажиры: в черных рабочих комбинезонах с рюкзаками на спинах. Все примерно ее возраста, ни одного значительно старше, высокие и стройные. Иллка насчитала девятнадцать человек, чуть позже к ним присоединились четверо из водительских кабин. Дефрим покачал головой:
— В фургоне одном могли приехать, так что да — вторая машина для нас, тех, кого на ферму забрать собрались.
В гостиницу «монтажники» зашли чуть ли не строем. Иллка сказала:
— Не думаю, что они сразу на пиво накинутся. Вечером, наверное.
— Да кто их знает? Это же не ракия. Пиво. А сегодня денек теплый очень. Может, в обед и начнут.
— Ладно, пойду к Замиру, скажу, что прибыли гости.
— Иди.
То, что она решила участвовать в нападении на упырей, не все мужчины восприняли спокойно. И до Революции здесь начинал насаждаться шариатский порядок, а потом ислам стал для многих последним прибежищем и укрытием от навалившихся невзгод, да и с образованием не только для женщин, но и для мужчин, приключилась беда. В школах учили теперь только арифметике, английскому языку и основам ведения сельского хозяйства. Упырям образованные косовары были не нужны. Но Замир заткнул рты недовольным. Его слушались, его мнение уважали. Иллка в тот момент, когда возмущенные притихли после его окрика, подумала о том, что такой муж для нее был бы идеальным. Но ей достался Башким.
На улице действительно было очень тепло, она расстегнула воротник сорочки и вытерла капельки пота с груди платком. По улице сновали односельчане — преимущественно женщины, так как мужчины были в поле на работе, много детей с разными игрушками: у кого самодельные деревянные, а у кого-то и пластиковые, купленные в Урошеваце. Иллка из рассказов родителей знала, что до появления упырей, никаких проблем ни с игрушками, ни с одеждой не было. У всех были мобильные телефоны, почти в каждой семье одна-две машины. Не идеально, конечно, жили, но всяко получше, чем сейчас. И, конечно же, не было подспудного, постоянного, неискоренимого страха, что в любой момент могут нагрянуть упыри и выпить твою кровь. Мать Иллки говорила, что упырей прислал Аллах, чтобы наказать умму за прегрешения, но отец, а он был образованным, ругался на нее и объяснял, что упырями стали американские и европейский солдаты в результате каких-то медицинских процедур. И еще он добавлял, что упыри не такие упыри, как в книжках, и жаль, что не такие.
Замир встретил ее возле калитки своего дома. Он был сильно напряжен, так как Иллка ушла в магазинчик еще рано утром.
— Приехали упыри, — не очень громко сказала она. — Двадцать три человека, ни одного старика или совсем юнца. Два грузовика.
— Хотел сказать, что «хорошо», но потом понял, что ничего в этом хорошего нет.
— Все собрались? — Иллка повернула голову в сторону дома.
— Да. Никто не отказался. Будем ждать от вас еще новостей. Жаль, что некого в гостиницу отправить.
— Могу у Букерош спросить, не нужно ли ей еще пива.
— Не нужно. Подозрение вызовешь. Вчера же только продала.
— А Бехир что делает?
— Пока не знаю, за ним тоже наблюдают. С утра дома сидел.
Она хотела поинтересоваться, как Башким, но передумала: не хотелось разочароваться. Со вчерашнего вечера он вел себя не совсем привычно. Перестал говорить цитатами, помогал ей в полную силу, как-то внутренне собрался. Но Иллка не верила, что его хватит надолго. Слишком хорошо знала своего мужа.
— Тогда я вернусь в магазин. Буду оттуда наблюдать. Если отрава сработает, то обязательно фельдшера и доктора позовут. Как они объявятся, так и начинать пора.
— Верно.
Иллка заскочила домой и прихватила кусок кукурузной лепешки с изюмом. Просить еду у Дефрима она стеснялась, а желудок уже урчал от нетерпения.
Она подумала о детях, и сердце наполнилось теплотой: жаль, что она их больше не увидит. На мгновение ее посетила мысль: отказаться от всего, запрячь лошадь в телегу и отправиться к родителям. Но таким образом она только приведет упырей к своим малышам.
После возвращения в магазин она простояла у окна почти четыре часа до момента, когда со стороны фельдшерского пункта в сторону гостиницы быстрым шагом направился городской доктор с чемоданчиков, а через две минуты и местный фельдшер с большой сумкой из брезента, на которой был нарисован красный крест. Дефрим в это время обслуживал покупателя, и она крикнула ему:
— Сбегаю до дома. А то закипает!.
На бегу она понадеялась, что Дефрим понял смысл этой глупой фразы, и начнет действовать. Ему и двум соседям — заговорщикам предстояло захватить полицейский участок.
До дома Замира она домчалась за несколько минут. Стучать в калитку не пришлось, ее увидели из окна. Вскоре открылись ворота и Замир вместе с десятком заговорщиков уже с оружием в руках, вышел на улицу.
— Доктор к ним направился. Помоги нам Аллах.
— Все, Иллка, ступай домой. И молись. Молись, чтобы все не закончилось сразу.
— Я с вами пойду, Замир, — тихо, но твердо заявила она.
— Эй, женщина, — в голосе у одного из мужчин отчетливо послышалось недовольство, — делай, как мужчина тебе сказал.
— Я пойду с вами, — уже громче повторила она, и Замир махнул рукой.
— Хорошо. Стрелять умеешь?
— Нет, но не думаю, что дело хитрое.
Они шли по улице, совершенно не скрываясь. Односельчане смотрели на них со смесью любопытства и ужаса. Появиться днем в деревне с оружием в руках — верный способ отправиться на ферму. Замир протянул ей пистолет, на ходу пояснив, как с ним обращаться. Иллка хоть и слушала внимательно, но запомнила не все, поэтому оставила предохранитель снятым, а ствол направила в землю.
— Вы с ума сошли! — навстречу им выбежал древний старик. Он, наверное, еще успел при сербах пожить. Иллка видела его редко, так что даже не знала имени. — Упыри же вас покрошат! А потом за нас примутся…
— Уйди с дороги, старый, — его оттолкнули в сторону. И куда только подевалась вежливость к пожилым людям.
Иллка почувствовала странное возбуждение от осознания того, что впервые в своей жизни она не одна, а часть чего-то общего, какого-то совместного дела, которое хорошее и правильное. И даже обстоятельство, что дело это сопряжено с убийствами, никак не влияло на ее бодрый настрой.
Вскоре они перешли на бег, так как раздался первый выстрел. Дефрим с товарищами зашли в полицейский участок. Из домов начали выглядывать женщины: кто поумнее забирал с улицы детей, а любопытные дурехи даже шли за ними, чтобы посмотреть, что будет.
Гостиничное кафе находилось рядом с парковкой, и у него было два входа, так что Замир разделил свою группу на две части, и они зашли в помещение одновременно.
В просторном зале на стульях и столах лежали упыри. Возле одного из них стоял доктор и что-то говорил фельдшеру. Та держала в руках ампулу с каким-то препаратом. В нос ударил запах рвоты: пиво с отравой все же подействовало. По залу с ошеломленным видом металась Букерош, истошно крича:
