я окружён и трясусь от страха. Так они думают.
— Да, Джеки, помнишь репортаж про бывших пленников, ставших на сторону врага. Слышал, за каждого пойманного предателя обещают хорошую награду. А кто этот дрыщ будет, если его злят наши победы? А, я тебя спрашиваю! — рявкнул он и стукнул раскрытой ладонью по столу.
Я начал свой разгон, ускоряясь и вгоняя одну за одной зубочистки в его пальцы.
— Фух... — выдохнул я победно.
Не думал, что получится набрать нужную скорость, чтобы пробить ноготь и столешницу обычной зубочисткой. Но я справился.
— АААААААААА! СУКИН ТЫ СЫН! ДЖЕКИ! ПОМОГИ! — закричал один амиго второму, вызывая недопонимание у большинства, стоящего за его спиной и лихорадочный шок у его друга.
Джеки, как истинный представитель рода долбоящеров, трясущимися руками полез к себе за спину, откуда вытащил старенький, но внушительного калибра револьвер.
— ТВАРЬ! КАК ТЫ ЭТО СДЕЛАЛ? — он довольно медленно, как мне показалось, навёл на меня ствол, отчего люди бросились врассыпную.
На всякий случай я укрепил кости черепа и кожу головы, ведь на них направляла дрожащая рука мудилы в кожаной куртке.
— Джоджо? Можно я его сломаю? — пробасил великан Боб, но Медуза хлопнула его по животу и зашипела, не сводя с меня глаз.
— Ну, наставил ты на меня пистолет. Что дальше? Выстрелить хочешь? Ну давай. Смелее. Ты ведь такой крутой. Такой смелый. Разоблачитель великий. Гордишься солдатами. Вот только, почему-то сам не на фронте.
— Заткнись! Я туда больше не вернусь! И тебе меня не запугать! Питер, что с рукой? Можешь оторвать?
— Не могуу! Аааах, Боже, как же больно!
— Просто в человеческой руке довольно большое количество нервных окончаний. Поэтому и больно. Вообще боль отрезвляет. Тебе это будет на пользу, придурок. Ну а что насчёт тебя. — я поднялся, замерев на уровне подбородка мужика с револьвером. — Если хочешь убить — убей!
Я схватил рукой дуло пистолета и приставил к своему лбу.
— Вот прямо сюда стреляй. Пуля пройдёт через кости черепа, пронесётся через головной мозг и выйдет из затылка. Более того, осколки черепушки тоже разлетятся в разные стороны и повредят лобные доли головного мозга. Быстрая и гарантированная смерть. Чего ты медлишь?
— Ты сумасшедший!
— Я сумасшедший? У нас, а я имею в виду человечество, по меньшей мере двадцать миллионов убитых за последнюю неделю по всему миру от атак шайтранов. И из них несколько миллионов солдат. Элиты, которая бережёт ваши жопы. И пока вы тут радостно бухаете, празднуя очередную победу, в Африке свыше ста миллионов человек уже сорвались со своих мест, устремляясь в более безопасные места. И это только начало! Лишь цветочки! Южная Америка горит в огне, разменивая десятки человеческих жизней ради смерти одной прорвавшейся твари. А сколько их всего, этих тварей? Ты знаешь? Или может быть ты, воющий, как девственница перед маньяком? Или кто-нибудь из вас, уёбков, ответит мне на этот вопрос? Хули замолчали, черти позорные?
Гнетущая тишина заставила услышать зов и биение собственного сердца.
— Никогда не доставай пистолет, если не готов выстрелить, ущербный. — я усилил до предела руку, схватил второй рукоятку для устойчивости и согнул дуло. — И снимай куртку.
— А? — удивился дрожащий и испуганный мешок с дерьмом, смотря на согнутый ствол.
— КУРТКУ ГОНИ, ЖИВО! — рявкнул я на утырка и сам помог ему её снять. — Чуток великовато, но похеру. ЛЕШИЙ!
— А?
— Какого лешего я тебя ждать столько должен? — я отпихнул труса и вышел в практически полной тишине в центр бара.
Лишь мычание и сопение приколотого рукой к столу ублюдка раздавалось по помещению.
— Прости, долго собирались... Не могли бар найти. Барселона хоть и удивительный город с неповторяющимися домами, но улицы в потёмках слишком сильно похожи одна на другую.
— А правда, что ты возьмёшь нас с собой уничтожарь порталы шайтранов в России? Да? — глаза Медузы сверкали, как у ребёнка, что увидел подарок под ёлкой на утро после праздника.
— Правда. Один я их буду по несколько недель искать. А вы наиболее опытны в вопросах перемещений по захваченным траекториям. Жаль, Рюдигера со мной не отпустили.
— Да, дядька хоть и жуткий, но очень сильный! Страшный! — Большой Боб почесал затылок и повернулся к бармену. — Дяда бармен, а можно молочный коктейль?
— Прости, Боб, — я помахал бармену отбой и кинул скрученную пачку купюр за доставленные неудобства. — Мы опаздываем. В следующий раз, хорошо?
— Прямо отсюда телепортироваться? Но здесь же люди... Они увидят... — удивился Леший, но лишь взглянув в мои глаза и прочитав во взгляде фразу «мне абсолютно насрать», исправился. — Впрочем! Мы ведь торопимся? Эй, а ну рассосались из бара. Если вас в портал засосёт, я не виноват!
Он крикнул и люди прыснули в сторону, а некоторые даже прочь из бара.
— Устроили они, ЪУЪ, пляски на костях... — проворчал я, смотря на окружающих и становясь в центр построения для телепортации.
Одно мгновение, один вдох, и я словно падаю в пропасть. Но не проходит и секунды как мои ноги касаются земли, и я выныриваю из бесконечной темноты перехода.
— Вот я и вернулся... — поправил я куртку, и посмотрел на возвышающийся передо мной Кремль.
* * *
— Ваше высочество! Рад приветствовать вас в эти суровые времена. — зал для приёма гостей был огромен и практически полностью пуст. — Разрешите представить моих спутников.
Я представил Большого Боба, Медузу, Лешего, Василия и Джоджо. Вряд ли император не знал, кто перед ним, в конце концов нас полчаса досматривали стражи и проводили оперативные курсы общения и этикета при общении с венценосными особами. Но у всех у нас, спасибо верховной правительнице свободного Княжества Исландии, её Высочеству, мудрой и покровительствующей защитнице Фордов, благославлённой Елизавета Варт О’Гут, имелся кое-какой опыт в общении с монархами. Поэтому совсем откровенными дебилами и крестьянами мы не выглядели.
Титул Верховного правителя Российской империи мы до конца не дослушали. После десятого вступительного слова, император махнул рукой и оборвал речь своего помощника.
Мы, как это и положено, сдали всё своё оружие. Скорее дань традиции, нежели реальная гарантия безопасности монарху. И пусть в огромном зале имелось пять десятком замерших, как статуя, солдат и каменнолицые суровые маги императора, сам правитель, да и все здравомыслящие, понимали, что я не из тех, кого сможет
