— Ну, можно сказать и так, хотя на самом деле всё намного сложнее, — улыбнулся в ответ Араб.
— Чин сказал, что мы можем называть тебя Ар. Странное имя.
— В разных странах разные имена, — пожал плечами Араб. — А как тебя зовут?
— Сала, — коротко ответила девушка.
— На мой вкус, это у вас странные имена, — улыбнулся Араб. — Прости, если случайно обижу тебя своим вопросом, но мне нужно это знать. Ты полукровка?
— Да. Но почему ты решил, что обидишь меня таким вопросом? И зачем тебе знать такие вещи?
— Всё просто. Я не знаю вашей страны и ваших обычаев. Поэтому и стараюсь задавать вопросы осторожно. А кроме того, я ведь не знаю, может быть, тебе неприятно говорить на эту тему. Ну а что касается того, зачем мне это нужно, я скажу тебе так. В вашем мире много людей и все они разные. Я должен научиться с первого взгляда определять, кто к какому народу принадлежит. В войне важно всё.
— Не буду спорить с тобой, — улыбнулась Сала. — В том, что касается войны, я ничего не понимаю.
— Тебе и не нужно это понимать. Знаешь, если бы это зависело от меня, я сделал бы так, чтобы те, кто хочет воевать, просто исчезали или попадали туда, где нет вообще никого.
— Тебе так не нравится война? — растерялась Сала. — Но Чин сказал, что ты воин.
— Именно поэтому я и не люблю войну, — грустно улыбнулся Араб.
— Но ты поможешь нам? — настороженно спросила девушка.
— Конечно. Ведь именно для этого меня сюда и отправили.
— Кто отправил? — не поняла она.
— Ты не слышала про историю с камнем? — удивился Араб.
— Нет. Когда пастухи принесли тебя, я была у стада, а потом, когда ты очнулся, должна была присматривать за детьми. Расскажи, — попросила она.
— Не буду вдаваться в подробности, но дело было так… — начал Араб, устраиваясь поудобнее.
Он начал пересказывать ей историю их путешествия, но закончить ему не дали. У фургонов раздались крики, и снова поднялся какой-то переполох. Вздрогнув, Сала бросила испуганный взгляд в ту сторону и, быстро собрав посуду, выскочила из шалаша.
— Узнай, что там случилось, и зайди рассказать мне, — быстро выкрикнул он ей вслед.
Девушка унеслась, даже не соизволив обернуться на его окрик. В очередной раз выругавшись, Араб раздвинул ветки в стенке шалаша и принялся высматривать причину этого шума. Ничего толком не разглядев, он решил успокоиться тем, что посторонние в стойбище так и не появились.
Откинувшись на шкуры, он принялся ждать вестей, и они не заставили себя ждать. Спустя чуть больше четверти часа у шалаша появилось сразу несколько десятков человек. Удивлённо посмотрев на собравшуюся толпу, Араб нашёл взглядом вождя Чина и насторожился.
Взгляд старого вождя был растерянным. Можно сказать, затравленным. Внимательно оглядев толпу, Араб приподнялся и постарался лечь так, чтобы быть готовым к любым неожиданностям. От толпы можно было ожидать чего угодно.
Неожиданно один из молодых пастухов выступил из толпы вперёд и, подойдя к шалашу, презрительно сплюнул на порог. Затем, развернувшись к толпе, громко спросил:
— Это и есть твой спаситель? Тот, кто поможет нам спастись от крагов? Да он сам даже за собой поухаживать не может! Любой краг разрубит его на куски просто так. Шутя. У нас только один выход: учить крагов. Только так мы сможем спастись, — громко сказал пастух, оглядывая соплеменников.
— Ты готов предать память предков? — спросил Араб так, чтобы услышали все. — Да, сейчас я плохо себя чувствую, но это ненадолго. Скоро я встану, и тогда мы сможем всё изменить.
— Встанешь?! Ты просто старик, который не способен ни на что, кроме разговоров. У тебя нет даже оружия.
— А зачем оружие человеку, который сам по себе оружие? — усмехнулся в ответ Араб. — Если я такой бесполезный, что же ты тогда стоишь на пороге? Боишься войти? Ведь, по-твоему, я всего лишь глупый старик, который ничего не может. Так докажи свои слова. Выброси меня из этого шалаша. Покажи всем, что я действительно ничего не могу.
Растерянно оглянувшись на стоящих вокруг людей, пастух бросил на него короткий злой взгляд и, чуть пожав плечами, ответил:
— Не хочу обижать калеку.
— А разве твои слова не обижают калеку? Ты же считаешь меня бесполезным. Так избавь племя от моего присутствия, — продолжал подначивать его Араб.
Он надеялся спровоцировать пастуха на драку и, покончив с ним одним, двумя приёмами, задавить бунт в зародыше. В том, что парень действовал не по своей инициативе, он не сомневался.
— Ну, смотри, старик, ты сам напросился, — криво ухмыльнулся пастух и, окончательно рассвирепев, ринулся в шалаш.
Стоявшие вокруг удивлённо ахнули и принялись переглядываться, не зная, что предпринять. Но в следующую минуту произошло сразу несколько событий.
Из шалаша послышалась какая-то возня, потом — удар и глухой вопль боли. После чего озверевший пастух вылетел на улицу спиной вперёд. Ударившись о землю, он несколько раз перевернулся через голову и, растянувшись ничком, замер.
Подавив очередной приступ боли в спине, Араб заставил себя подняться, стараясь не делать резких движений. Медленно, опираясь рукой на стенку, он сделал несколько шагов и остановился на пороге шалаша.
Нога болела, спина ныла, а челюсть саднила. Но всё это не могло его остановить. Ему бросил вызов какой-то пастух, не знающий, с какой стороны за нож браться, и это требовало серьёзного ответа. Этих людей нужно было один раз и навсегда заставить поверить, что он способен оказать им необходимую помощь.
Обведя толпу долгим, внимательным взглядом, Араб глубоко вздохнул и ровным, спокойным голосом спросил:
— Кто ещё считает, что я бесполезен?
Толпа под его взглядом вздрогнула и дружно попятилась. Первым в себя пришёл Чин. Выйдя из толпы, он медленно присел над лежащим пастухом и осторожно перевернул его на спину. Плавно проведя рукой у него над головой, старик недоумённо посмотрел на стоящего Араба и, покачав головой, спросил:
— Что ты с ним сделал?
— Ничего страшного. Сломал челюсть, а он от боли потерял сознание. Скоро очнётся, но говорить долго не сможет, — жёстко усмехнулся Араб, ещё раз обведя толпу взглядом.
— Не нужно было делать ему так больно, — скривился старик.
— А он подумал о том, как больно тем, кто попал в руки к крагам? Поймите, у вас только один выход. Бежать. Краги никогда не остановятся. Чин, ты же сам сказал, что они не оставляют кровавых развлечений.
— Это верно, — кивнул старик, и толпа принялась согласно кивать, поддерживая вождя.
— Ты предлагаешь нам снова бежать, — мрачно проскрипела стоявшая в стороне старуха, которую поддерживали под руки две молоденькие девушки. — Мы только-только привыкли к этому месту, и снова бежать! Неужели для нашего племени больше не осталось места на этой земле?
