Если бы не гироскопы в бинокле, позволяющие оценить углы отклонения от курса, бессмысленно плавать во влажной каше тумана можно было до бесконечности. Но, имея на руках карту озера с отметкой расположения плавучего дома, Борг, повозившись с электроникой бинокля, задал направление, и теперь без всякого компаса в любой момент видел, куда необходимо двигаться.
Несмотря на кажущееся однообразие, туман жил своей собственной жизнью. В тяжелой серой «каше» плавали, собираясь в некое подобие облаков, клубы более светлых оттенков. Иногда над самой поверхностью воды вдруг начинала быстро подниматься и вовсе молочно-белая дымка, некоторое время разделяющая темную воду и серый туман.
Сквозь прозрачное дно лодки вдруг стало заметно желтое свечение где-то внизу, глубоко на дне озера. Снайпер, оторвавшись от бинокля, наклонился, изучая уплывающее назад зрелище.
— Могу ошибаться, — удивленно сказал он, — но, по-моему, там внизу я видел железнодорожный вагон.
— Ничего удивительного, — не отрывая взгляда от детекторов, отозвался Борг. — Я лет семь назад изучал этот район по старым картам. Готовился к ходке, да не получилось сходить. Станция тут была небольшая. Во время одного из выбросов произошло землетрясение с эпицентром именно здесь. Часть местности просела, часть — поднялась. Так и появилось озеро. Поэтому тут на дне не только вагоны могут быть. А вообще все, что угодно.
Откуда-то спереди раздался отчетливо слышимый всплеск. Снайпер вздрогнул и схватился за бинокль. Борг на всякий случай уменьшил скорость и нажал кнопку перекалибровки центрального детектора. Через секунду прибор снова засветился спокойным зеленым огоньком, убеждая хозяина, что опасности впереди нет. Всплеск повторился. Борг качнул джойстик на себя, подождал немного и перевел его в нейтральное положение.
Теперь лодка неподвижно стояла на воде. «Долговцы» замерли, прислушиваясь. Вокруг двигался лишь туман, продолжая клубиться, и медленно поднимаясь вверх. Вдруг, метрах в десяти прямо по курсу, над водой что-то блеснуло и следом вновь раздался всплеск. Борг отпустил джойстик и схватился за автомат.
Кусок льда, размером с рюкзак, выплыл из тумана, шоркнул по пластиковому борту и остался позади. Один из «долговцев» успел провести над ним рукой с датчиком радиометра, но никаких отклонений от радиационного уровня фона прибор не показал.
— Никогда такого не видел, — сказал он, провожая глазами удаляющийся лед. — Это типа маленький айсберг вышел поохотиться на микротитаники?
— Да, интересно, — сказал Борг, наклоняя джойстик вперед и заставляя лодку двигаться. — Хотя в теории предсказуемо. Любая аномалия, действующая с поглощением тепла — а таких немало — может в принципе сделать из воды лед. И если такая аномалия появилась под водой…
Впереди на воде появился небольшой бурун водоворота. Борг попробовал обойти его стороной, но в этот момент водоворот сменился активным бурлением поверхности воды, во все стороны полетели клочки желтоватой пены. В глубине мелькнуло светлое пятно, а затем яркая огненная вспышка подсветила поднимающийся снизу предмет. Сперва Борг не понял, что это такое. И лишь когда поверхность воды расступилась, пропуская угловатый, полупрозрачный, похожий на оплавленное стекло камень, стало ясно, что глубоко под водой работает природный морозильник. Кусок льда, размером с небольшое кресло, качался на мелкой волне.
Туман тем временем поднялся еще выше, и далеко впереди стала заметна цель их визита. Дом на платформе, сбитой поверх железнодорожных цистерн, казался из-за тумана враждебным и таинственным.
— Надеюсь, этот самый Штык Крота еще не сожрал, — сказал снайпер и взялся за свою винтовку.
Едва ранее утро разогнало непроглядную темноту, дежурный разбудил двух человек, а сам отправился досыпать. Эти двое, не обращая ни малейшего внимания на Буля, разожгли еще один костер, подвесили над огнем несколько котелков, и принялись демонтировать охранную систему по периметру стоянки.
Лагерь постепенно приходил в движение. Никто никого специально не будил и люди просыпались, когда кому было удобно. Те, кто встал, собирались возле костров и тихо переговаривались. Вскоре над лагерем потянулся запах свежезаваренного кофе. Оказалось, что Хук позволял себе такую привилегию, и те, кто готовил завтрак для всего отряда, обязательно варили кофе для его командира.
Так по-настоящему и не уснувший за ночь, Буль ощущал себя спокойным и полным решимости идти до конца. Теперь Крот уже наверняка добрался до плавучего дома. Лишь бы генерал Штык не отправился поутру на поиски своего ефрейтора. С него станется: врубит любимую присказку, что, мол, разведка своих не бросает, посмотрит своим упрямым пронизывающим взглядом на того, кто захочет его остановить, да и сиганет в лес. Хотя, если Крот или Хомяк с ним не пойдут, никуда «спасатель» не двинется. Не сделать ему самому и шагу по местному лесу. А детекторами аномалий он пользоваться толком так и не научился.
Боль от вчерашних побоев притупилась, но все равно каждое движение отзывалось неприятными ощущениями во всем теле.
— Ну что, выспался? — почти добродушно поприветствовал Буля Хук, когда пленника отвязали от дерева и привели к нему. — Ты нос не вороти, поешь. Тем более, что мы теперь в некотором роде компаньоны. Не подумай, я не собираюсь у тебя забирать все.
— Да ведро дерьма тебе в пасть вместе с твоим компаньонством, — тут же заявил Буль. — Как заберешь хабар, так и проваливай, и чтоб не видел тебя тут больше.
— Ох и груб же ты, Крот, — совершенно не обиделся Хук. — Но, может, оно и к лучшему: сохраним чисто деловые отношения. Ешь кашу, пей чай и через полчаса выдвигаемся. Тут сколько до озера идти?
— Не бойся, не сотрешь свои сандалики, — грубо сказал Буль, понятия не имевший в какой вообще сейчас стороне озеро, и только что осознавший этот неприятный факт.
Тем временем к ним из глубины лагеря решительным шагом приближался Паленый. Хук, продолжая говорить с Булем, несколько раз смотрел на своего проводника, машинально отмечая, что этим утром парень выглядит не так, как обычно. Вместо вечно недовольного выражения на лице и слегка сгорбленной, словно опасающейся в любой момент получить пинка, фигуры, к нему шел решительно настроенный человек. Видавший на своем веку всякое, Хук осторожно повернулся так, чтобы рукоять пистолета оказалась под правой рукой. Ганс, смотревший на них издалека, верно истолковал жест командира и подтянул к себе автомат. Но оказалось, что Паленый хотел лишь попрощаться.
— Я тебе больше не нужен, — аргументировал он свою просьбу. — Тут теперь имеется не только более грамотный проводник, но и сам хозяин домика. И значит, согласно договоренности с Карасем, я свободен и могу идти куда захочу.
