К сожалению, во всем, что касалось оружия, Мартисон был полным профаном, и ему приходилось читать инструкции, прежде чем сдвинуть с места любой рычажок. Но в конце концов потеря времени компенсировалась результатами.
Мины с часовым механизмом, включенные с интервалом в тридцать секунд и разложенные Лилой по его указаниям на всех этажах, порой под самым носом охраны, срабатывали одна за другой. Ему не приходилось беспокоиться о безопасности своей помощницы, взрывы так же, как любое движение в мире Мартисона, Лила попросту не замечала — слишком разные масштабы времени управляли их жизнями.
Здание затряслось от серии мощных ударов. Тактика захватчиков обернулась против них самих. Охране стало не до Мартисона… Нижние этажи превратились в огненную мясорубку.
Как только стихла последняя волна взрывов, Мартисон начал осторожный спуск. Он находился на пятом этаже, и ни один лифт, естественно, не работал. К счастью, сохранилась пожарная лестница, и вскоре он благополучно миновал четвертый этаж.
Однако третий заполнился дымом настолько, что пришлось вернуться и подождать, пока Лила отыщет на оружейном складе противогаз с регенератором воздуха. Только после этого он повторил попытку. Теперь следовало торопиться. Охрана могла оправиться от внезапной атаки.
Дым несколько рассеялся, но Мартисону все еще приходилось пробираться на ощупь. Пол загромождали обломки стен, повсюду торчали разорванные кабели лазерной связи. Провода энергетической подпитки беспорядочными толстыми клубками вываливались из треснувших панелей. Захватчикам придется изрядно потрудиться, прежде чем это осиное гнездо сможет вновь нормально функционировать.
Вдруг он подумал, что, если сумеет выбраться отсюда живым, — этого не случится вообще.
Сжимая в руках оружие, Мартисон продолжал спуск. Вскоре показалась табличка с цифрой «Два» — до выхода оставалось совсем немного.
Панели здесь почти совсем выгорели, и хотя лестницей не пользовались много лет, предпочитая гравитационные лифты, ему она сослужила неплохую службу.
В сумке, доставленной Лилой, кроме противогаза, осталось еще несколько малогабаритных мощных мин с дистанционным радиоуправлением, и Мартисон не сомневался, что на нижних этажах найдет для них достойное применение.
На этот раз Грумед, кажется, поймал слишком большую рыбу, сумевшую разорвать его невод. Впервые за весь этот долгий, нелегкий день Мартисон улыбнулся. Ему было приятно чувствовать рядом с собой невидимое дружественное существо, он с трудом воспринимал сейчас Л илу как женщину, с которой совсем недавно был близок.
Последний пролет наконец кончился. На первом этаже дыма почти не осталось. Пожар бушевал выше. Только благодаря чудом сохранившейся лестнице Мартисону удалось миновать опасную зону.
До выхода оставались какие-то метры, и профессор прекрасно понимал, что наружные посты охраны не позволят ему покинуть здание. Прежде чем выйти, необходимо их обезвредить…
Лучше всего действовать в обстановке паники. Но на открытом пространстве вызвать ее значительно сложнее. Впрочем, если придумать что-нибудь неожиданное, что-нибудь древнее, но действенное… Мартисон лихорадочно перебирал в уме свои отрывочные сведения по военной тактике, большинство из которых почерпнул в исторических романах. И, кажется, откопал в конце концов нечто стоящее.
Ему нужна была дымовая завеса или что-то вроде хорошего пожара. Такого, чтобы дымом заволокло весь двор. Лишь после этого можно попробовать прорваться.
Пока Лила выполняла новые инструкции, у него появилось несколько свободных минут. Первый этаж пострадал от взрывов меньше, чем остальные, но и здесь обломки завалили весь коридор — Они еще тлели, и даже сквозь маску пробивался удушливый запах жженого пластика. На этом этаже размещались какие-то лаборатории, а в самом конце длинного коридора просматривался перегороженный обвалившейся стеной вестибюль. За баррикадой обломков виднелась разбитая стеклянная дверь.
Мартисон внутренне весь подобрался, готовясь к своему последнему, самому опасному броску через двор. Он ожидал лишь появления дыма за этой стеклянной дверью.
Неожиданно до него донесся стон, а затем мучительный глухой кашель. Он попытался убедить себя в том, что это не его дело, что это враг, что у него нет на это времени, наконец! — все оказалось напрасно. Где-то здесь, в двух шагах от него, страдало человеческое существо, и он был виновником этих страданий…
В конце концов он бросился к двери, из-за которой доносились стоны.
Расшвыривая искореженные куски пластиковых стен и не скупясь на глухие проклятия, Мартисон увяз в целой груде обломков. Лишь после нескольких минут изнурительной работы ему удалось разобрать завал и очистить заклинившую дверь.
К этому времени со двора донеслись крики, и, оглянувшись, он увидел густые клубы дыма за наружной дверью.
Самые благоприятные первые минуты были Упущены. Охрана очень скоро оправится от нового нападения, вызовет пожарных, отойдет в дальний конец двора, рассредоточится и выставит дополнительные посты… Но отступать от своего намерения Мартисон не собирался.
Дверь, наконец, распахнулась. На койке, с замотанной бинтами головой, оставившими свободными лишь глаза и нижнюю часть лица, лежал человек. Собственно, достаточно было одних глаз.
Грумед солгал. Старый товарищ Мартисона, Эстебан Флоранс, обладатель одного из ключей для запуска, находился перед профессором и пока еще был жив…
Тяжелый шестиместный кар, разбив алюминиевые литые створки ворот, понесся вдоль улицы, петляя из стороны в сторону. Левое переднее колесо оказалось пробитым, но фторопластовая шина пока еще справлялась с повышенной нагрузкой, однако машину все время заносило, и Мартисону с трудом удавалось удержать ее на дороге.
На его счастье, двигатель у этой модели был расположен сзади, иначе он разбил бы его, проламывая ворота.
Самые большие неприятности грозили от двух модициклов с гравитационными подушками. Они уже зависли над дорогой, и, хотя не успели пока набрать нужную скорость, Мартисон нисколько не сомневался, что через несколько минут они окажутся у него над головой и в считаные мгновения прожгут потолок кабины своими лазерами.
Мартисон бросил беглый взгляд на Флоранса. Тот все еще был без сознания, и его тело безвольно переваливалось на сиденье, удерживаемое лишь страховочными ремнями.
Случилось то, чего он больше всего опасался с самого начала этой заварушки: Лила куда-то исчезла и не отвечала на его настойчивые вызовы. В самый ответственный момент он остался один на один со своими могущественными противниками. Кроме модициклов, его преследовали по крайней мере четыре полицейских кара. Он не знал, действительно ли они принадлежат полиции, и у него не было ни малейшего желания это выяснять.
