В баре находилось тринадцать вооруженных мужчин, а в обойме моего пистолета оставалось всего семь патронов. Даже если принимать во внимание теоретические выкладки Милой, согласно которым двое водителей грузовиков были не при делах, и не брать в расчет бармена с дробовиком, то все равно оставалось еще трое вооруженных людей, которых мне предстояло попытаться убить голыми руками.
Расклад, мягко говоря, был не самым удачным, но, как оказалось, волновался я совершенно напрасно, и через несколько секунд мой арсенал существенно пополнился, а количество нападавших заметно сократилось. Произошло же все это благодаря мужчине в черном плаще, про которого Милая как-то уж очень туманно выразилась. Если не ошибаюсь, это звучало так: «Он слишком одиозен, чтобы быть киллером».
После того что произошло, я мог бы уточнить: «Он слишком одиозен, чтобы быть человеком», — и это было абсолютно верно, потому что к людскому роду данное существо вовсе не принадлежало.
* * *
Несмотря на применение стопроцентно действенного кардентобетазинтола, операция по выявлению «крота» не дала совершенно никаких результатов. Фабел и Альфа спокойно сидели перед насквозь пропитанным раздражением, устало-измотанным аналитиком, не чувствуя за собой абсолютно никакой вины. Они четко следовали инструкции, напоследок проверив даже не имевшего доступа вообще ни к какой информации доктора Таскена, но результат был нулевым. А это могло значить одно из трех: либо «крота» не было вовсе и он являлся всего лишь игрой воображения переутомившегося начальника, либо у двойного агента было противоядие, блокирующее воздействие сыворотки правды, либо... Последний и самый невероятный вариант подразумевал, что предателем являлся сам руководитель операции — то есть Зет собственной персоной. Однако, с точки зрения здравого смысла, третий пункт не выдерживал вообще никакой критики — ни один волк, пробравшийся в стадо и надевший на себя овечью шкуру, в добром уме и твердой памяти не станет кричать: «Ищите волка!» Потому что это в конечном итоге может навредить только ему одному и никому больше.
Нет, целеустремленная натура аналитика была всецело и фанатично предана делу, которому он посвятил всю свою жизнь, и заподозрить его в том, что он вдруг пошел на банальное предательство, было невозможно даже с чисто теоретической точки зрения.
Вероятность же того, что информатора в конторе не было вовсе, также не принималась во внимание. Вертолет, попытавшийся ликвидировать Чужого, подчинялся приказам, поступающим напрямую из ставки генерального штаба, а это означало, что определенная группа военных была в курсе событий, узнать о которых можно было только непосредственно из первоисточника информации — секретного учреждения под руководством гениального аналитика.
Итак, методом простого исключения, откинув в сторону изначально невозможные варианты, оставалось только одно разумное объяснение случившемуся — в природе существует препарат, способный нейтрализовать или предельно снизить воздействие кардентобетазинтола. И именно это чудодейственное средство использовал «крот», чтобы выскользнуть из-под колпака, непроницаемым куполом накрывшего организацию Зета.
— Фабел, вам что-нибудь известно о разработке химических соединений, способных деактивировать воздействие препаратов типа «сыворотки правды» или кардентобетазинтола? — Аналитик говорил сухо, даже не пытаясь скрыть свое недовольство.
— Нет, ни о чем подобном я никогда не слышал. Около пятнадцати лет назад у нас была экспериментальная лаборатория, занимавшаяся данной проблемой, но ее исследования абсолютно достоверно доказали, что невозможно создать вещество, отвечающее искомым требованиям — ликвидации последствий воздействия группы наркотических препаратов, способных развязать язык у подследственного. Вколите себе пять кубиков героина — и попытайтесь ввести противоядие, которое не только бы нейтрализовало действие убойного наркотика, но еще бы и не обладало никакими побочными воздействиями. Нет. Это даже в принципе невозможно, — уверенным тоном, не допускающим никаких возражений, закончил полковник.
— Тогда как вы объясните то, что проверка не дала никаких результатов? И вам, и мне прекрасно известно, что как минимум один предатель находится в стенах этого учреждения, а когда мы используем убийственно безотказный кардентобетазинтол, неожиданно выясняется, что нас окружают одни только законченные патриоты, даже не помышляющие передать ценную информацию в чужие руки...
— Вы позволите ответить на заданный вопрос мне? — Альфа откровенно нарушал правила субординации, но Фабел был из тех людей, для которых дело превыше всего.
И раз в данный момент у него на руках не было даже слабой зацепки, способной привести к решению возникшей проблемы, а подчиненный имел конкретные соображения по данному вопросу, то полковник не видел ничего страшного в том, что Альфа, минуя босса, обратился напрямую к вышестоящему начальнику.
— Разумеется, — устало подтвердил свое согласие Зет.
— Разговоры о возможности зомбирования человека на глубоком подсознательном уровне велись неоднократно, но, насколько мне известно, в наших секретных ведомствах так и не смогли подтвердить или опровергнуть данную гипотезу.
— Мне это известно. — В раздраженном голосе Зета проскальзывало явное нетерпение.
— Проанализировав некоторые данные из архивов контрразведки, я пришел к выводу: не исключена вероятность того, что наши восточные коллеги на данном поприще добились определенных результатов...
— У вас есть конкретные доказательства или это не более чем не подтвержденная фактами гипотеза?
— Скорее гипотеза, но вполне укладывающаяся в рамки высказанного ранее предположения.
Видя, как аналитик сделал нетерпеливый жест рукой, означающий явную степень неудовольствия, Альфа быстро продолжил:
— Шесть лет назад чуть было не разразился крупный скандал, связанный с передачей сверхсекретных военных технологий на Восток. Утечка информации происходила из самых верхов. Прямые и косвенные улики явно указывали на определенную персону, состоящую в близком родстве с самим вице-президентом. Но подозреваемый был слишком осторожной и заметной фигурой, поэтому взять «крота» с поличным не удалось. Однако речь шла о разработке принципиально нового вида наступательного вооружения, и наши спецслужбы не могли рисковать, ожидая, пока предатель проявит себя. Ставка была слишком высока... Операция проводилась во время банкета по случаю очередной годовщины принятия конституции. Мистера Н. пригласили якобы для приватной двадцатиминутной беседы в кабинет хозяина дома (который, к слову сказать, был абсолютно не в курсе) и, вколов инъекцию «сыворотки правды», попытались выяснить канал передачи информации. Но подозреваемый не раскололся. Тогда, невзирая на повышенный риск, спецслужбы решили пойти до конца и ввели дозу кардентобетазинтола. Но даже это крайнее средство не привело ни к каким результатам, кроме того, что сердце несчастного не выдержало перегрузки и его вообще с трудом удалось откачать...
