Ознакомительная версия.
– Поспать накрылось, Самоса.
– Чего так? – Рядовой, похоже, не особенно огорчился.
– Эвакуацию объявили. Едем обеспечивать.
– Прямо так? – Самсонов взглядом указал на Сталина.
– Здесь полежит, ничего страшного, – фельдшер похлопал Веретенникова по плечу. – Полежишь?
– Дай бушлат, ещё и помогу.
– Орёл, – Кардан хмыкнул. – Где я тебе бушлат возьму? Вшивник только.
Он развернулся, вытащил откуда-то рюкзак и достал армейский свитер.
– Годится, – Сталин сел. – А куда эвакуируют и зачем?
– В Труро, куда ж ещё, – фельдшер пожал плечами. – А зачем – нам какая разница? Задача поставлена – выполняем.
– В Труро? – Сталин поморщился. – Погоди, это где?
– Вёрст полста на север.
– Разве на севере не Онтарио?
– Чего?
– Озеро.
– Я в курсе, что такое Онтарио, – фельдшер усмехнулся. – Только до него отсюда сто пятнадцать марш-бросков на хромых мустангах. Ты чего, в пространстве потерялся? А-а, ну да, ты ж перенес коммоцию эт контузию.
– Хватит прикалываться. Мы где?
– В Новой Шотландии. В Канаде, проще говоря. На самой кромке. Когда-то здесь неподалеку Галифакс стоял. Слыхал о таком? А ты думал, мы где? На Третьей улице Строителей?
– Я… – Сталин поморщился. – Нет, так и думал, что в Канаде. Или не так. Не помню. Не прояснилось ещё.
– Оно и видно, – Короданов снисходительно хмыкнул. – Теперь тут кроме аэродрома и пары поселков поблизости только Труро и остался. Главная база там. Поэтому туда и эвакуируем народ, если что.
– Вот почему офицеров на берегу не оказалось, – проронил Самсонов. – Шмотки собирали. Нажитое непосильным трудом в машины грузили. Уже, поди, на старте все.
– Ты это… – Кардан погрозил бойцу пальцем. – Давай… языком не хулигань. Население эвакуируем. Понял?
– Ещё не лучше, – солдат поморщился. – Они нас ненавидят, как моя тёща футбол, оккупантами называют, а мы их разве что в задницы не целуем. Где справедливость?
– Там, где не целуем. В самой дырке. Но это ничего не меняет, Самоса. Людей приказано эвакуировать. Точка.
– Фиговерть какая-то, – всё-таки добавил Самсонов. – Сначала половину гарнизона убрали, оборону ослабили, а теперь ягодки собираем – приходится всем сматываться. «Зверобой», «Зверобой»… новинка… полевые испытания. Доигрались, испытатели! На хрена, спрашивается, было вообще всё это затевать?
– Ты у меня научился ворчать?
– У кого ж ещё?
– Разучись. Плохая привычка. И стратегию обсуждать – тоже забудь. Штирлиц, я прав?
– Зови уже, как Чеснок окрестил, Сталиным, – Веретенников многозначительно взглянул на фельдшера. – А что до тактики и стратегии – ты прав. Не нашего это ума дело.
– Не нашего, – Кардан, казалось, посмаковал. Ему явно понравилось, что бывший дипломат-разведчик ставит себя вровень с бойцами и младшим комсоставом. Он достал из кармана шоколадный батончик и протянул Иосифу. – Правильно, Сталин. Держи шоколадку. Бери, бери, я не прикалываюсь, при сотрясении положено.
– Спасибо, – Веретенников взял «сникерс» и задумчиво взглянул на фельдшера. – Полевые испытания? А что за «Зверобой»?
– А я знаю? – Кардан пожал плечами. – Вы его везли, вот и расскажи нам, если в курсе. Не в курсе?
– Нет, – Сталин качнул головой. – Даже не знал, что мы его везем.
– Вон там начальство мелькает, – фельдшер кивком указал за окно. – Спроси, если хочешь. – Кардан развернулся и гаркнул прямо в ухо водителю: – Фёдор! Тормози у машины Чеснока!
– Не ори, – спокойно ответил шофер, – слышу, не слепой. Нет Чеснока в машине. На плотине он. Остальные тоже там. Похоже, полезли гады.
– Это из чего такой вывод? – Фельдшер поднялся и высунулся в люк.
– А вон, все «зушки» наклонились, – по-прежнему спокойно ответил водитель. – И гранатометы с пулеметами туда потащили. А вон там минометчики разворачиваются. Будет дело…
* * *
Даже на самого авторитетного фельдшера всегда найдётся врачебное начальство. Стоило Короданову выглянуть из машины, как его тут же срисовал и призвал к себе капитан Коваленко, начальник медслужбы местного гарнизона. Причем затребовал вместе с транспортным средством, в которое предполагалось загрузить нескольких больных из гражданского госпиталя поселка Энфилд. Понятно, что для пострадавшего в авиакатастрофе сержанта это прозвучало, как «тонкий намек на толстые обстоятельства». Впрочем, капитан Коваленко и не стал миндальничать. Окинув взглядом Сталина, он кивнул и указал направление.
– Вон там за блокпостом землянка. Идите и ложитесь. И не вставать! Строгий постельный режим вплоть до моего особого распоряжения. Всё ясно?
– Так точно, – Сталин спрятал усмешку.
Коваленко тут же забыл о Веретенникове, и это его вполне устроило. Сталин двинулся в сторону блокпоста, но, как только капитан исчез из вида, Иосиф резко сменил направление и побрел к плотине. От блокпоста до неё оказалось с полкилометра под горку.
По мере того, как плотина становилась ближе, Сталин начинал всё лучше понимать, куда попал и что на самом деле происходит. А когда он выбрался на плотину и отыскал сержанта Чесноченко, всё прояснилось окончательно.
Судьба забросила Веретенникова в городок Энфилд, который оказался по-военному четко спланированным поселением, где проживали «работники аэропорта и люди необходимых смежных специальностей и видов занятий». Так выразился Чеснок. Располагался городишко к северу от терминала, примерно в километре, и был фактически нанизан на Мемориал-хайвей, главную дорогу полуострова, ведущую в Труро. Местечко для городка выбрали неплохое, имелся только один изъян. Как раз там, где шампур хайвея выходил из тела Энфилда, береговая линия подбиралась почти к дорожной насыпи. Мало того, что прибой подмывал основу шоссе, так ещё и твари периодически выползали прямо на асфальт.
Поначалу эту проблему пытались решать с помощью заграждений у кромки прибоя и блокпоста. Две старые, но надежные спаренные зенитные установки ЗУ-23, несколько пулеметов, огнеметов и автоматические гранатометы АГС-30 довольно долгое время справлялись с охранной функцией, но на смену ползающим и бегающим на четырех костях земноводным тварям пришли прямоходящие, и ситуация осложнилась.
С новым видом атлантов не получалось справиться одним только заградительным огнем и напалмом. Мало того, что эти гады успешно находили обходные пути, они ещё и учились пользоваться трофейным оружием. И не только стрелковым.
После того, как блокпост был атакован гранатами прямо из воды, штаб местного гарнизона решил, что рубеж следующей возможной атаки тварей следует отодвинуть мористее. Сказано – сделано. С континента, из Сент-Джона, перебросили десяток бульдозеров, и через месяц перед самым слабым местом в линии обороны Энфилда возникла серьёзная дамба. Теперь, чтобы перекрыть или повредить дорогу на Труро, атлантам, как минимум, требовались минометы и средства их морской доставки.
Ознакомительная версия.
