Ознакомительная версия.
Возникшая уже лавинообразная паника заставила его нервозно заворочаться в своей капсуле. Ему срочно захотелось выбраться из этого стеклянного гроба, словно у него случилось резкое обострение клаустрофобии.
Активное движение автоматизированная медицинская система восприняла как окончание реанимационных процедур, тем более что с пациентом действительно все нормально, и крышка капсулы со свистом открылась.
Сразу же из капсулы Эрику помешали выбраться многочисленные катетеры и капельницы, опутывавшие его тело, по которым во время путешествия в его организм поставлялись питательные вещества и выводились отходы. Махов избавился от трубок из носа и изо рта. Вынул все иглы из обеих рук и ног. Мочеиспускательный катетер, казалось, прирос, и потребовалось немало усилий, чтобы перетерпеть неимоверную боль и от него избавиться.
И без того ослабленный долгим путешествием, несмотря на впрыск комплекса стимуляторов, Эрик от всех этих действий потерял много сил, и ему требовалось отдышаться, сидя внутри капсулы и чувствуя, как его пробивает крупный холодный липкий пот.
Вновь стало холодно. То ли нервное, то ли из-за все того же специального состава все еще облеплявшего его тело. Большая часть раствора с началом процедур по выводу из низкотемпературной искусственной комы утекла куда-то прочь.
Мигающий красный свет раздражал и одновременно подгонял, напоминая, что не все в порядке и нужно быть готовым ко всему как можно скорее. Махов с трудом вылез из своей капсулы. Он знал, что под ней находится тот минимум его личных вещей, которые позволили взять с собой и выдали как всякому колонисту — в основном вещи первой необходимости — одежда, немного специальной желеобразной еды на первое время для отвыкшего от твердой пищи желудка и еще всякие мелочи.
Эрик истратил стопку специальных полотенец, избавляясь от противной слизистой холодящей субстанции, после чего, изрядно запыхавшись от усилий, оделся в мешковатый комбинезон серо-синего цвета. Все это тоже отняло немало сил и заставило его остановиться для очередной передышки. Атрофированные после долгого перелета мышцы с трудом воспринимали нагрузку. Это и понятно, после пробуждения колонисту еще неделю предписывался постельный режим с массажами и постепенным увеличением нагрузок, а тут сразу с места в карьер.
Во время очередной остановки и восстановления дыхания он осознал, что был едва ли не первым из тех, кто очнулся, по крайней мере, в данном секторе, рассчитанном на сотню человекомест. Всего в каждом спускаемом модуле находится по пять тысяч человек. А таких модулей двести.
Помимо людей в двух нижних ярусах спускаемых модулей располагаются грузовые отсеки с различной техникой и всем прочим, что требуется колонистам и чего они не могут производить на месте.
«Что же произошло? — с тревогой подумал Эрик. — Где мы? Почему нас никто не встречает? Почему началась процедура автоматического вывода из сна?»
Вопросов, как водится, было больше, чем ответов. И спросить не у кого.
Махов все же смог унять приступ паники и теперь пытался соображать, опираясь на логику.
Простейшее наблюдение о наличии гравитации, позволило ему заключить, что они все же куда-то сели, а не болтаются в космосе. Это уже по-своему хорошо. Если бы они проснулись в космосе, вот тогда действительно было бы от чего взвыть, просто представив, что начнется после окончания процедуры пробуждения. Вопрос в том, где именно они сели? В пункте назначения или…
Вот это возможное, пугающее «или» не нравилось больше всего.
Но если все же в пункте назначения, то почему их не встречают, не помогают?
«Значит мы все же не на Орхане…» — с замирающим сердцем заключил Махов.
В пользу этого вывода говорило автоматическое, а не контролируемое людьми, а значит, менее безопасное выведение колонистов из низкотемпературного сна.
Это пугало. Пугало до спазмов в желудке и головокружения. Его бы даже вырвало, если бы было чем. А так только омерзительный привкус желчи во рту появился.
«Без паники… только без паники…» — уговаривал себя Эрик, понимая, что паника тебе ничем не поможет, только хуже сделаешь.
Но спокойствие давалось ему с большим трудом. Скорее это даже другая разновидность страха заставляла его вести себя тихо и не делать резких движений, будто он находится перед опасным хищником.
— Сначала нужно поесть… дать пищу мозгу, чтобы он лучше соображал… и вообще, еда сама по себе хорошее успокоительное…
Эрик нашел в себе силы и протолкнул в глотку из тюбика высокоэнергетический паек в виде киселя с клубничным вкусом из спецнабора, что также располагался под его капсулой, и чем его должны были накормить встречающие.
Резко открылась соседняя капсула, и из нее показался мужик с круглыми от ужаса глазами. Увидев Эрика, мужик чуть успокоился и тоже стал разбираться со своими катетерами и капельницами.
Эрик ясно понял, что здесь вскоре начнется — массовая истерия. Что сделают тысячи людей, когда осознают, что попали в полную задницу, да еще не по своей воле? Даже представить страшно. Ведь даже обжитая колония вызывала страх, а уж неизвестное место так и вовсе вызовет ужас.
Мужик оказался довольно крепким и быстро привел себя в порядок. Оделся. После чего склонился над соседней капсулой.
— Эй, парень…
Махов посмотрел в сторону мужика.
— Как тебя зовут? Меня — Антон Николаевич Ремезов.
— Эрик Махов… Юрьевич…
— Помоги, Эрик. Тут моя жена… видимо, она не очень хорошо перенесла полет…
— Хорошо…
Эрик встал и направился к Антону Николаевичу. Его жена действительно едва подавала признаки жизни, хотя на индикаторе медицинского блока горели зеленые огоньки, значит, все положенные процедурой мероприятия завершены.
Ремезов открыл крышку и стал отсоединять все трубочки и катетеры от тела своей жены.
Эрик старался не смотреть на обнаженное тело женщины, хотя никаких чувств оно у него не вызывало и не вызвало бы, даже если бы рядом не стоял ее муж. Что называется — не до утех…
— Подержи, я ее сейчас разотру…
«Похоже, он еще не догнал, что мы в жопе, — подумал Эрик. — Да нет, догнал, просто на повестке дня у него сейчас другой вопрос — жена».
После того как Ремезов хорошенько растер тело женщины полотенцами, одел, она стала дышать гораздо глубже и ровнее.
— Ну вот, другое дело… Спасибо.
— Да не за что…
— Теперь давай разбираться с тем дерьмом, в которое мы угодили. Нас не встречают с цветами и оркестром, значит, мы не на Орхане системы Орфея, так?
Ознакомительная версия.
