При переделке «Икара-12» один иллюминатор достался вновь оборудованному камбузу на четвертой палубе. «Удивительное ощущение. Стоишь, режешь овощи, занимаешься таким натурально-земным делом, а за стеклом бесконечные звезды. Чувства движения нет. Кажется, что дом и кухня, на которой ты занимаешься этим простым делом, торчат где-то в центре Вселенной и вокруг только пустота и колючие, голубоватые искры. С одной стороны, жутковато, а с другой – горка нарезанных томатов на доске чертовски успокаивает душу…» На камбуз вкатился Скотч.
– Что сегодня на ужин, Фрэнк?
– Салат.
– У-у-у. Салат… – Скотч схватил кубик огурца и, отправив его в рот, укатился.
В кают-компании раздались голоса:
– Если бы я пошел тогда на е-4-4…
– Мистер Саффони, мой ферзь прикрывал эту позицию.
«Ясно. Серджио опять проиграл». Фрэнк открыл дверцу с надписью «баранина». Не размораживая мясо, нарезал вырезку тонкими полосками. Включил разогреваться фритюрницу и поставил нарезанное мясо в камеру разморозки. Через десять секунд посолил баранину, посыпал черным перцем. Фритюрница нагрелась. Фрэнк положил мясо в мелкоячеистую корзинку и, установив таймер на сорок секунд, принялся нарезать хлеб.
– Дэн! Скотч! Кто сегодня дежурный? Тащите тарелки, приборы!
Умопомрачительный аромат жареной баранины переполз через перегородку и устремился в кают-компанию. Раздались крики голодных:
– Фрэнк! Ну, долго еще?!
– Накормите нас, Фрэнк!
Через минуту вся команда сидела за овальным столом в центре кают-компании. Воцарилась напряженная тишина. Ее разбавляло лишь позвякивание вилок и невнятное бормотание, похожее на «О боже, как вкусно». За большими прямоугольными иллюминаторами светили звезды, Джонс, мяуча, клянчил подачки и агрессивно терся о ноги экипажа. Наконец Гинз довольно вздохнул и отложил вилку. Он вытер губы салфеткой и сказал:
– Мистер Скотч. Что с нашим сейфом?
Сейф нашли на вторые сутки полета. Он был вмонтирован в стену каюты Пресса, и отпереть его пока не удавалось. Скотч поморщился:
– Там биометрический замок.
– И? – Гинз многозначительно приподнял бровь.
– Только взрывать…
– Это не наш метод, мистер Скотч.
– А больше никак. Такой замок открывается только при касании владельца. И то, если тот не напуган и не возбужден чрезмерно.
– А-а-а… Инженерный пароль?
– Тут такие штуки не проходят.
Гинз нахмурился.
– Ну, а если наследники захотят получить причитающееся?
– Тогда представитель фирмы приезжает со специальным прибором.
– Значит, взрывать.
Обязанность убирать и ставить посуду в посудомоечную машину делили между собой остальные три члена экипажа. Фрэнк и Саффони были освобождены от этого. После ужина Фрэнк направился к бассейну. За ним, как всегда, увязался Джонс. Погрузившись в воду, наполненную щекочущими кожу пузырьками воздуха, Фрэнк блаженно потянулся. Рядом на бортике растянулся Джонс. Он с первого знакомства признал в Фрэнке надежного парня. И теперь неотступно следовал за ним. Харвестмастер раскинул руки, расслабился. Пять метров длиной и два шириной – бассейн представлял собой необъяснимую, почти запредельную роскошь на космическом корабле. Это было сродни лыжной трассе посреди Сахары или аквапарку в центре ледяной пустыни Антарктиды. За тонким бортом был вакуум и смертельный холод. А здесь булькала, лопаясь пузырьками, теплая вода, обволакивая тело блаженной истомой. Фрэнк закрыл глаза. В этот момент бабахнуло так, что содрогнулся весь корабль. Выработанная годами привычка реагировать на опасность за секунду вынесла его из бассейна. Осознал себя Фрэнк, уже натягивая комбинезон на мокрое тело. «Взорвали-таки», – пробормотал он и направился на третью палубу.
Дым в каюте Пресса потихоньку рассеивался. В центре стоял довольный Скотч. Дверца сейфа валялась у противоположной стены.
– Есть что-нибудь интересное? – спросил Фрэнк.
– Пока не знаем, остывает, – ухмыльнулся Скотч и пожал плечами.
Еще через минуту они доставали из сейфа папки, диски и тугие пачки банкнот.
– Здесь пятьдесят тысяч! Этого хватит на несколько месяцев! – воскликнул Скотч.
Гинз взял папки и направился к огромному столу в углу каюты.
– Надо изучить содержимое этих папок. Возможно, мы найдем здесь что-нибудь интересное… – Гинз замялся, – для общественности.
Снова положив деньги в сейф без дверцы, остальные побрели в кают-компанию на четвертой палубе.
– Я хочу горячего кофе. С коньяком, – бормотал озябший Фрэнк. Система жизнеобеспечения, сбитая с толку взрывом, снизила температуру на третьей палубе до шестнадцати градусов по Цельсию. Все четверо направились к лифту, расположенному в центре корабля. Палубы были соединены двумя транспортными пандусами и двумя лестницами для экипажа. В центре находился цилиндрический скоростной лифт.
Через несколько минут по кают-компании поплыл аромат свежемолотого кофе. После первого же глотка Фрэнку стало тепло и уютно. Варил кофе всегда Саффони – у него это получалось великолепно. Зашипели дверцы лифта, вошел Гинз.
В руке у него была папка с бумагами.
– Дэн, не могли бы вы сделать что-нибудь с системой жизнеобеспечения? На третьей палубе уже пятнадцать градусов! А нам там еще спать.
– Я попробую, мистер Гинз. – Дэн поставил чашку, затушил сигарету и пошел в рубку.
Тем временем Гинз встал посреди кают-компании, раскрыл папку и сказал:
– Они знали о разумности мобиллиума еще пять лет назад. Эта папка набита отчетами очевидцев. Такой же шар видели в «Мистрале», Ганимеде-8, в «Королёве». Зафиксировано более десяти наблюдений. Два настоящих контакта. Но все настолько засекречено, что смахивает на международный заговор.
– А еще слитки были? – спросил Скотч.
– Нет. Слиток подарили только вам. Почему, мистер Бэрри, как вы думаете?
– Когда я столкнулся с ним во второй раз, в мозгу возникло чувство, похожее на узнавание. Как будто меня рады были снова встретить. Возможно, мобиллиум принял меня за старого знакомого? Во всяком случае, именно так мне показалось.
– Ну ладно. Это, в общем-то, не так уж и важно. Проблема в том, что, если мы попытаемся раскрыть информацию о разумности мобиллиума, на нас накинется целая свора. Я предлагаю пока не торопиться с разоблачением и попробовать разобраться в этом самим.
В кают-компанию вернулся Дэн.
– Готово. Восемнадцать градусов, как положено. Что я пропустил?
– Гинз рассказывал о разумности мобиллиума и о том, что шишки на Земле об этом давно знают.
– А я и не сомневался. Что это, несгораемая бумага? – Дэн взял один листок из папки. – А Пресс не так глуп. Хранить такую информацию в компьютере опасно. Оттуда умыкнуть ее можно сотней способов. А тут, закрыл папку в сейф – пожалуйста, взрывайте.
