— Мастер? — растерянно спросил он. — Что значит — хозяин?
— Я расскажу как-нибудь эту историю, но сейчас на это нет времени.
Новый князь принял нас крайне холодно. Он даже не привстал со своего трона, хотя все встреченные нами ушастые проявляли брльшое почтение в отношении мастера. Более того, когда правитель эльфов узнал, что мастера победил хуман, да ещё и однорукий, он открыто заявил, что не хочет разговаривать с Самиелем, потому как мастер не только потерял свой статус, но и опозорил свою расу.
— Ты потерял право называться мастером, проиграв этому мальчишке! — заявил он, тыча в мою сторону пальцем. Я всё это время молчал, потому как не знал правил этикета перворожденных, да и речь пока не дошла до самого главного. Но, услышав, как этот седой эльф называет меня мальчишкой, подобрался. Внезапно пришло понимание — нам здесь не рады. И нормального разговора не получится. Эльфы — свободолюбивая раса, а я для них чужак. К тому же, они только что узнали, что их правитель был марионеткой предателя, и вряд ли согласятся на мои условия.
Показать силу? Я еще в детстве, от своей бабушки неоднократно слышал поговорку — насильно мил не будешь. А мне нужны только добровольцы.
— Самиель, мы уходим. — произнёс я, перебивая разошедшегося князя, вещающего что-то о законах и чести. Этот ушастый сейчас на своей волне, к тому же только что стал правителем целой общины перворожденных. Каждое его действие пристально рассматривается и взвешивается ушастыми. Прими он моё предложение, и его сочтут слабаком. Эх, не вовремя мы пришли, совсем не вовремя. Да и сама идея теперь выглядит крайне наивной.
— Хуман, ты посмел прервать мою речь! — внезапно вызверился князь. — Я оказал тебе небывалую милость, разрешив присутствовать здесь. Но ты, грязное животное, совершенно не умеешь сдерживать свои звериные повадки. И всё же я пощажу тебя, хоть ты и заслуживаешь хлыста.
Мне стало смешно. Настолько, что я не смог сдержаться и расхохотался. Твою бабушку, этот придурок решил меня выпороть! Тот, кто находится в стадии формирования короны, угрожает отшлёпать меня. На что он вообще рассчитывает? Что я испугаюсь его телохранителей? Чёрт, да он похоже совсем не слушал, что ему говорил Самиель.
— Встань на колени! — приказал я князю, прекратив смеяться. «Взгляд инквизитора» подействовал именно так, как я и рассчитывал. Мироэль поднялся со своего трона и опустился на колени, ожидая дальнейших приказов. И я не заставил себя ждать: — А теперь выйди на улицу, не поднимаясь с колен и опираясь на руки.
И князь пошёл. Ловко перебирая руками и ногами, он в полной, внезапно наступившей тишине добрался до двери, ведущей из приёмного «зала» в общий коридор. И замер, не зная, как поступить, ведь чтобы дотянуться до дверной ручки, ему необходимо привстать, но я приказал опираться на руки.
— Вернись на свой трон, Мироэль, и сиди на нём с закрытым ртом в течении часа. — отдал я новое распоряжение, а затем обратился к своим подопечным: — Уходим отсюда. Мастер, ты можешь узнать, где мы сможем найти старого князя?
— Вряд ли. Мне сказали, что за изгоем ушли четверо братьев. Те, кто был с ним с самого начала.
— В любом случае нам стоит покинуть этот город. Я не хочу убивать перворожденных, а это придётся делать, ведь князь не простит унижения. В поединке чести, или ещё как, но здесь, в городе, жертв будет намного больше, чем в поле. Да, я не верю, что никто не видел, в каком направлении ушёл бывший князь. Узнай хотя бы это. — я снял с пояса фляжку и сделал пару глотков — горло пересохло, видимо от нервов. — Мы будем ждать на рынке.
Все необходимые покупки делали ученики мастера, мы же с Эраей зашли в небольшую закусочную, где все должны были собраться через пятнадцать минут. Кто ж знал, насколько такое решение было ошибочным. Кто ж знал…
— Эй, трактиршик! — заорал коренастый бородач, едва переступив порог закусочной. Вид у него был изрядно потрёпаный, в глазах бесенята, кисть левой руки неумело замотана грязной тряпкой. — налей нам самого крепкого пойла, что у тебя имеется! И себе налей! Всем налей, за мой счёт!
Подойдя к стойке, коренастый грохнул ладонью о столешницу. Когда он убрал руку, на поверхности остались четыре зелёных камешка. Таких, которые выпадают из нежити, уж я то хорошо это знал. Сердце заныло в предчувствии беды.
— Это где ты добыл столько мёртвых камушков? — поинтересовался трактирщик, сухощавый седой мужик, чуть ли не вдвое выше бородоча.
— Где добыл? Так в трёх километрах отсюда, со стороны чёрной реки. — ответил крепыш, поправляя висевший за спиной топор. — Братцы арестанты, валить надо всем отсюда! Мёртвая орда идёт! Кто останется — превратиться в нежить. Из моего отряда осталось всего трое. Мы спаслись благодаря крыльям, всю силу под ноль выжгли, но смогли оторваться от костяных драконов.
— Мёртвые? Так далеко от чёрной реки? — басовито раздалось от соседнего с нами столика. Там сидела пара мужиков, одетых в стартовый комплект одежды. Чёрт, да у них даже оружия не было при себе. — Да ты бредишь, гном!
Ох и зря мужик это сказал. Коренастый, одним слитным движением извлёк из поясных ножен здоровенный свинорез, и с разворота метнул в сторону сомневающегося. Нож с глухим стуком вонзился в столешницу, и лишь секундой позже мужики начали вскакивать со своих мест.
— Эй, бородатый, да я ж пошутил, ты чё? — залепетал говорливый враз севшим голосом. — Извини, если обидел.
— Сколько немёртвых в отряде? — я поднялся из-за стола и, проходя мимо, выдернул нож из столешницы. Перехватив за лезвие, протянул оружие хозяину, рукоятью вперёд.
— Хм, впервые тебя вижу, а я один из первых поселенцев в этой дыре. Охотник на демонов? Туда идёшь, или возвращаешься?
— Ты не ответил на мой вопрос, гном. — видя, что бородач не собирается забирать нож, я перехватил его за рукоять, обратным хватом, и с силой вогнал лезвие в стойку. Упс! Не рассчитал силу удара, и лезвие вошло по самый упор, от чего доска лопнула повдоль, не выдержав такого издевательства. Чёрт, я и не знал, что стал настолько сильным.
— Эм… — бородач с недоумением посмотрел на нож, на меня, снова на нож. Потянулся рукой к рукояти, затем остановился. — Спрашиваешь, сколько немёртвых? Сотни две точно, если не считать трёх костяных драконов. И лич, который управляет всей этой братией.
— Ты говорил, что давно здесь живёшь. Сможешь собрать народ? Тех, кто готов дать отпор немёртвым.
— Слышь, парень, ты кто такой вообще? Народ он решил собрать. Здесь четыре расы одновременно проживают. Гномов я ещё смогу позвать, может с десяток человек пригласить получится. Больше половины из них меня пошлют, остальные придут, но только ради забавы.
— Не важно, сколько вас соберётся. Важно, чтобы нашлись защитники. Через пол часа жду тебя и всех тех, кто придёт с тобой, на окраине города. — жестом позвав Эраю, двинулся к выходу. Девушка, во время разговора державшая лук в одной руке, а другой словно невзначай теребившая пальцами оперенье стрел, вернула оруже за спину, и двинулась следом.
— Муж мой, для чего ты решил сражаться с немёртвыми? — спросила она, когла мы очутились на улице.
— Эрая, всё просто. Нежить, это препятствие, трудность. Настоящий адепт воли растёт над собой только в одном случае — когда преодолевает эти трудности. Не знаю, случайное ли это стечение обстоятельств, но шанс я упускать не собираюсь. Нужно найти Лиаса или Рассила, времени совсем мало, а они точно знают, где искать Самиэля. Только он сможет убедить эльфов встать на защиту города.
Глава 17 ВОЗДУШНЫЙ БОЙ
Твою бабушку! И это все защитники? Кроме моей группы на окраину города вышло едва ли пол сотни разумных. Людей среди них было всего трое. Десяток эльфов, гномов вдвое больше. И один змеелюд. При виде него рука сама потянулась к оружию, ведь точно такой же чешуйчатый меня чуть не принёс в жертву. Ещё там, в серой зоне Чистилища.
— У кого есть опыт командования большими отрядами? — крикнул я, когда народ немного успокоился, и начал выяснять, а кто их вообще собрал здесь?
