Ознакомительная версия.
В третий раз удача улыбнулась Рархару совсем недавно. Правда, в отличие от прошлых ее улыбок, эта была скромной. Но тоже, если можно так выразиться, ностальгической.
Толстый длиннонос – целая ходячая гора мяса! – считался на родине Голодного лакомой добычей. Он даже не поверил своим ушам, когда расслышал однажды в шуме бури трубный рев и топот старого знакомого. Правда, их встреча вышла несколько разочаровывающей. Длиннонос оказался не таким толстым, как хотелось бы, и размерами уступал тем исполинам, каких доводилось убивать Рархару. Но все равно, для него это был настоящий подарок. Давненько он так не радовался, чувствуя, как его смертоносный хвост наотмашь разрубает многотонную плоть и крепкие кости, а не рвет в клочья мелких двуногих или противно скрежещет о панцири коротколапых. Но главным здесь было торжество настоящей победы, что наполнило Голодного после того, как истекающая кровью, огромная туша с повалилась на землю.
«Р-рар-рхар-р!»
Раньше, убив отставшего от стаи длинноноса, Рархар не сразу приступал к трапезе. Сначала он отбегал и прятался неподалеку, поскольку на предсмертные вопли жертвы всегда сбегались ее собратья. Если в итоге прибегал всего один, Голодный убивал и его. Но если их было двое или больше, охотник с ними не связывался. Он просто ждал, когда гиганты яростно потрубят, потопают, погорюют и уйдут восвояси. Неуклюжие с виду, в стае они могли окружить и затоптать даже такого могучего и проворного убийцу, как Рархар. И хоть чутье подсказывало ему, что вряд ли к этому длинноносу примчится подмога, он не стал изменять охотничьему правилу. И, отступив на безопасное расстояние, затаился на некоторое время.
Действительно, другие длинноносы так и не появились. Зато вскоре нарисовались вездесущие двуногие. Голодный решил было прикончить и их, но передумал. На добычу они явно не претендовали – напротив, даже побаивались к ней приближаться. К тому же их стрекочущее оружие было наготове, и Рархару, в чьей шкуре уже засело множество колючек, не хотелось добавлять к ним новые. В итоге он оказался прав. Потоптавшись недолго возле мертвого длинноноса, двуногие не оторвали от него ни кусочка. И вскоре ушли, предоставив охотнику право в одиночку пожирать свой вкусный трофей.
А еще в мире Летающего Песка был берег, пахнущий скользкими молчунами. Учуяв однажды их дивный аромат, Рархар пошел на этот запах… Но, к своему великому огорчению, не достиг цели, выйдя на край большой воды, через которую ему было не перебраться. Вода стала для него непреодолимой преградой, но запах молчунов источала не она, а ветер. Он дул в ноздри стоящему на берегу и ревущему от досады Рархару, который чуял: скользкие молчуны совсем близко и их там очень много. Да к тому же они были не дохлые, а живые и крупные.
Когда в родном мире ему удавалось изловить на мелководье молчуна, он считал это большой удачей. И потому вкусно пахнущий берег стал для Рархара местом чудесных грез и одновременно – жесточайшего разочарования. Но тем не менее он стал приходить сюда вновь и вновь, потому что знал – однажды большая вода может высохнуть (с водой в его мире такое происходило часто), и ему откроется путь к недосягаемой прежде добыче. Рархар очень переживал, что пропустит этот момент и кто-нибудь его опередит. Он думал об этом постоянно. Дошло до того, что, поедая двуногих, он представлял, как было бы здорово, окажись на их месте хотя бы один скользкий молчун – мокрый, трепыхающийся и упорно не издающий криков, даже когда зубы Голодного отрывали от него целые куски.
Надо заметить, что не все двуногие были безобидными и предсказуемыми.
Двуногий, не имеющий глаз и носящий голую безволосую шкуру, напоминал большого червяка. Но он был особенным не только из-за своего редкого обличья. Оказавшись однажды на пути Голодного, это существо не стало метать в него колючки и не бросилось наутек. Более того, оно направилось прямиком к охотнику, не выказывая ни малейших признаков страха.
Их встреча состоялась в одной из сквозных пещер – тех, что попадались на дне Гладких ущелий и сами обладали гладкими стенами. Эти пещеры напоминали Рархару места, где в прежней жизни он любил устраивать себе логово. Здесь он отдыхал в них от летающего песка и устраивал засады на пробегающих по ним коротколапых.
Не имея в родном мире равных соперников кроме других Голодных, Рархар был ошеломлен наглостью этого двуногого. Обычно при виде хвостатого убийцы подобная мелюзга стремглав улепетывала прочь, а не шла прямо к нему в пасть. Возможно, все дело в отсутствующих глазах? Любое отклонение от нормы вызывало у хищника опасения: а не заражено ли такое существо опасной болезнью, помутившей его рассудок? Голодные не питались падалью, не делая разницы между нею и еще живыми, но уже гниющими изнутри, больными жертвами. Их можно было отличить от здоровых собратьев по дурному запаху. Странный двуногий попахивал тоже странно. Но явно не гнилью, а, наоборот, чем-то таким, что вмиг пробудило в Рархаре неудержимое любопытство.
Полагая, что мелкое и беззащитное существо неспособно причинить ему вред, Голодный предупредительно зарычал и, припав на передние лапы, собрался обнюхать наглеца. Стоило тому сделать хотя бы одно резкое движение, и в следующий миг от него мокрого места не останется… Рархар осознавал, что ведет себя неправильно и что ни одна потенциальная жертва еще не подходила к нему настолько близко, но ничего не мог с собой поделать. Любопытство снедало его изнутри, а чарующий запах манил к себе с такой силой, что перешибал желание проглотить легкую добычу. Даже запах недосягаемых из-за воды, скользких молчунов, и тот показался в данный момент Рархару не таким притягательным.
А потом случилось и вовсе необъяснимое. Двуногий вытянул вперед верхнюю конечность и сунул под нос Голодному предмет, от которого и исходил волнительный аромат. В тот же миг Рархар забыл обо всем на свете и уже не мог отвести взора от… в скудном наборе образов, что хранила его память, не было подходящего, с каким он мог бы сравнить увиденное. Это было нечто, похожее на маленький плоский камень цвета крови с царапиной, изогнутой подобно тому, как изгибается хвост Голодного перед ударом. Раньше ему и в голову не приходило таращиться на камни и царапины. Но сейчас он внезапно обрел дар видеть вещи, которые прежде в упор не замечал. И наоборот – он вдруг перестал в упор замечать двуногого! А зря! Несмотря на его дружелюбие и безоружность, его не стоило оставлять без внимания.
Двуногий поводил рукой перед мордой Рархара, и нос Голодного, будучи нацеленным на предмет, в точности повторил описанную им траекторию. Помимо дурманящего запаха, кровавый камень оставлял в воздухе мерцающий след – такой же кровавый и ароматный, – который не развеивал даже задувающий в пещеру ветер. След завораживал Голодного столь же сильно, как похожая на его хвост, кривая царапина на камне. Двуногий сделал шаг назад, и Рархар потянулся за ним. Двуногий отошел на три шага, и Рархар шагнул следом, стараясь втянуть ноздрями остающийся за ним, светящийся шлейф…
Ознакомительная версия.
