- Нет, меня зовут Андрей, - выдохнул он, не веря своему счастью. - Я вообще к милиции никакого отношения не имею. Я военный. Отпустите меня, клянусь, никому ничего не скажу.
- О-о, ну извини, Андрюша, обознался. С кем не бывает.
- Да-да. Ну, я пошел, да?
- Ага, иди.
Андрей встал и, прикрывая пах руками, медленно стал пятиться к полотенцу. Дойдя до него, он развернулся и поднял грязную тряпку. Вот это правильно, а то как-то неприятно смотреть на его обвисшие причиндалы. Так, а теперь пора "обрадовать":
- Да, Андрей, а подскажи-ка одну вещь.
- Какую? - вот он нахал! Даже не повернулся ко мне. Что, думаешь, все кончилось? Нет, кончились игры, сейчас все будет всерьез.
- Как вы заставили полковника Солонина участвовать в продаже оружия? - сразу же после этих слов я ударил в борт рядом с ним молнией, усиливая его шок зрительной перегрузкой и физической болью. Его отбросило на колени и в кровь посекло живот кусочками кафельной плитки. Теперь ему будет значительно труднее сориентироваться на ходу и что-либо соврать. - Отвечай, мразь! Иначе…
Я запустил в бортик еще одной молнией и скривился, увидев, как под майором образуется лужа. Все он готов. Сейчас узнаю всю правду.
От здания сауны мы успели отъехать в последний момент. Видимо кто-то, увидев зарево начавшегося пожара, вызвал пожарную службу. А может соседи услышали взрывы, подумал я, встретив через двести метров летящий с включенной сиреной милицейский УАЗик. Всю дорогу до гостиницы я отрешенно смотрел в окно. История, которую мне поведал майор Вдовин, уничтожила практический весь мой порыв разобраться с виновными в смерти отца.
Инициатором торговли оружием, по словам майора, был его приятель Александр Рыблов. Их двоих за махинации с армейской недвижимостью перевели из московского округа к нам, в провинцию. Здесь они должны были переждать годика два и, благодаря протекции в высших кругах, вернуться обратно. Я на их месте сидел бы себе тихо и стал образцовым служакой! Но нет, как же! Они были недовольны скудным содержанием и решили устроить здесь бизнес, пользуясь старыми криминальными связями. Два майора легко нашли общий язык с прапорщиком Шевченко, взяли водителя и стали потихонечку таскать оружие со склада. Одну проверку из центра они пережили нормально, благо с проверяющим оказались знакомы еще по прежнему месту службы. Аппетиты росли, несколько ящиков патронов в месяц их уже не устраивали. Тогда родилась идея вовлечь в это дело моего отца. Однако тут, как говорится, нашла коса на камень. Привычка мерить всех по себе сыграла с воришками дурную шутку - они прямо предложили отцу процент от продажи оружия, ожидая, что небогатый полковник с радостью согласится взять грязные деньги. Разумеется, отец их выгнал, а потом усилил контроль над складами. Воровать стало невозможно. Вот тогда, по словам Андрея, его напарник и предложил шантажировать отца жизнью близких людей. Тот первый бандитский наезд на меня был связан как раз с этим планом. Отцу показали мою долговую расписку и, красочно расписав мое будущее, вновь напомнили о своем предложении. Он согласился и стал их прикрывать. Деньги за это так и не взял, а через полгода застрелился. Дальше я эту мразь слушать не стал и сжег парой файерболов.
Слова покойного долго не выходили из головы. Как же так получилось? Неужели это я виновен в смерти отца? Почему он мне не позвонил и не спросил как дела? Ведь я же к тому времени овладел магией и мог сам за себя постоять. Получается, что отец не верил в меня… но любил. Любил по своему, не показывая чувства и не говоря об этом. И какой же я дурак. что не понимал этого. Ну что стоило позвонить ему первым?! Или приехать сразу же, как появились деньги… Нет, все равно было бы поздно. Отец не смог бы долго жить с клеймом предателя, поскольку из того оружия могли убить его же солдат. Эту черту его характера я хорошо знал. Помню редкие рассказы об Афгане и как он отзывался о тех, кто строил там свое благополучие чужими смертями.
Так, распустил тут споли, а ну встряхнись, ты мужик или кто? Я мысленно отвесил себе пощечину, возвращая боевой настрой. Кто дал клятву на могиле отца и матери? Остался, по крайней мере, еще один виновник - криминальный подельник этого ворья. Тот самый, через которого на черный рынок шло оружие, и который организовал подставу. У меня есть его имя, я его из-под земли достану.
- Луков, Владимир Луков по кличке Седой, - повторял я еле слышно, чтобы не забыть.
Для него подготовлю специальное наказание: заморожу ноги, отстрелю руки и засуну в рот гранату. Вот тогда, после этого, можно будет и поплакать.
Только сначала нужно выяснить, откуда местный адвокат знает мою тайну. Кобра вряд ли будет рассказывать о таких делах. Кроме того, Жора что-то хочет от меня, иначе не сунул бы тайком в руку флакончик. Я напрягся, изгоняя из головы остатки алкоголя, и приказал Лелику ехать к гостинице. Придется остаться в городе еще на один день.
Когда я вернулся в гостиницу, адвокат уже сидел в моем номере. Он внимательно прошелся взглядом по моей растрепанной одежде и произнес:
- Добрый вечер. У Вас, как я вижу, все нормально.
Этого я не ожидал. Оказывается, Жора уже все знает о событиях в сауне, но меня не боится. Учитывая его основную профессию - торговлю информацией - сейчас будет меня шантажировать. Может сразу решить возникшую проблему одним ударом? Нет, сначала нужно получить ответы на интересующие меня вопросы.
- Я рад, что смог Вам оказать небольшую помощь. Вот зашел лично попрощаться, - он продолжал говорить, словно не понимал, что сейчас его жизнь висит на волоске.
Несмотря на усталость, его нахальство меня восхитило. Я перевел взгляд на Лелика, но он, до этого ловивший каждое мое движение, отвернулся и, достав пистолет, стал его протирать. Все ясно с тобой, теперь надо будет быть вдвойне осторожным. Я сдвинулся немного вправо, чтобы бодигард находился в поле моего зрения и ответил:
- Спасибо, Вашими молитвами. Как мне Вас теперь называть? Ведь Жора, как я понимаю, ненастоящее имя.
После моих слов адвокат стер с лица услужливую улыбку и расправил плечи. Поразительно, как эти движения сильно его преобразили! Передо мной сидел не мелкий адвокат-неудачник, бегающий на посылках, а властный и уверенный в себе человек. Понятно, маски сброшены.
- Догадался? Зовите меня по-прежнему - Георгий, и давай перейдем на "ты", - он устроился в кресле поудобнее, развел в стороны колени и положил руки на подлокотники. - Уже понял, кого я представляю?
- Какой-нибудь клан или организацию, которому Кобра встал поперек горла?
Интересная у него поза, кажется, так он показывает свою полную искренность и открытость. Хм, мы тоже можем играть в эти игры: я демонстративно скрестил на груди руки. Георгий слегка поморщился и произнес:
