Ниже-шестидесятые наклонились и заглянули за шторку, прежде чем я смогла ее закрыть. Небольшая толпа уже собралась в душевой и у всех девушек были веселые улыбки на лицах.
— Ой, мы знали, что ты сломаешься, в конце концов, — сказала Ниже-шестидесятая. — Он действительно милый.
Я задернула шторку и протяжно выдохнула, прислонившись лбом к прохладной плитке.
Я не должна была заикаться и мямлить тогда. Я не должна была выглядеть шокированной. Я хотела… ну, я не знала, хотела ли я раздеться и принять душ с ним, но мне нравились его руки на мне. Думаю, мне бы понравилось целовать его. Хотя я не могла быть уверенной в этом, так как никогда не целовала никого прежде.
Эвер бы понравилось это. Она была бы в восторге, если бы я рассказала ей. В ее глазах загорелась бы надежда, что я стала настоящим человеком, в конце концов. Она бы сказала что-то утешительное и человечное, хотя я понятия не имела что.
Я скучала по ней.
В тот вечер после ужина я вышла в коридор, останавливаясь, когда заметила, как женщина покидает мою комнату.
Она поймала мой взгляд и указала внутрь.
— Смена одежды, — сказала она и быстро убежала прочь.
Я посмотрела на аккуратно сложенную одежду на своей кровати в замешательстве. Смена одежды была вчера.
Я схватила черную толстовку сверху. Она была слишком большой.
Но под ней был сложенный кусочек бумаги.
Я бросила толстовку на кровать и прижала бумагу к груди, отворачиваясь от прозрачной стены, разворачивая его как можно более незаметно.
Это была карта. Карта пяти городов Техаса с дорогой, окрашенной синей линией от Розы к Остину. Он начертил круг вокруг пересечения Нэльсона и Холли в Розе, в паре кварталов от того места, где обычно приземлялся шаттл, и написал, что встретит меня там. На краю черты города, прямо между двумя башнями была нарисована звездочка. Возможно, это выход из города? Синяя линия тянулась через мили деревьев между двумя городами и останавливалась на слове туннель, нацарапанном близко к краю стороны рико в Остине.
Мое дыхание перехватило в груди, и карта слегка задрожала, когда я прочитала маленькие слова, напечатанные внизу.
« Я в деле».
Убийство цели назначили на следующий день.
Они выдали мне пистолет и сказали, либо я даю его Каллуму, чтобы он убил ребута, либо сама использую его на Каллуме. Мне не давали пистолет на заданиях в течение нескольких месяцев, и он ощущался холодным и тяжелым на моем бедре.
У меня была карта в кармане, хотя я сомневалась, что Лэбу удалось заполучить отслеживающее устройство за один день. Я не убегу, пока наши отслеживающие устройства не устранят. Не было смысла.
Если Лэб сегодня не придет, Каллуму придется убить цель.
Каллум бросил взгляд на пистолет, когда я присоединилась к нему на крыше. Прохладный ветерок дул на нас, принося с собой запах трущоб, и я увидела, как он поморщился. От запаха или от вида пистолета, я не знала.
Шаттл ударился об землю с глухим звуком, и дверь открылась, показывая фигуру Пола. Если Лэба не было на задании, может быть, у него было отслеживающее устройство, и он ждал нас на месте встречи.
Я не могла дышать. Воздух исчез, и у меня заболела грудь. Это может быть моим последним заданием. Моя последняя поездка в шаттле. Последний день в этом месте, которое я в течение пяти лет называла домом.
Пол жестом приказал нам сесть, и я проковыляла к своему месту.
Каллум дрожал, пристегивая ремень. Я хотела сказать ему, что все будет хорошо, что ему не придется выполнять задание, но я не могла сказать об этом с уверенностью.
В шаттле была тишина, когда мы пролетали над трущобами. Пол порылся в кармане и извлек четыре пули, когда мы приземлились, и предложил их мне.
— Выброси неиспользованные перед посадкой, — предупредил он, когда я сжала в кулаке пули.
Я кивнула и последовала за Каллумом в прохладный ночной воздух. Его глаза не отрываясь смотрели на пистолет, когда я закладывала в него пули. Я не хотела склонять КРРЧ к просмотру нашего видеоканала. Они должны верить, что мы следуем приказам так долго, как это возможно.
Я все еще протягивала пистолет Каллуму, но его руки так и оставались на боках.
— Каллум, — сказала я тихо.
Он обернул пальцы вокруг пистолета, держа его подальше от себя, словно он был отравлен. Его взгляд встретился с моим.
— Я должен это сделать? — спросил он напряженным голосом.
« Нет».
— Да. — Я прочистила горло и дернула головой вправо. — Давай пойдем туда. Это кратчайший путь.
Каллум хмуро посмотрел на свою карту и на документ цели, затем поднял взгляд на меня, открыв рот, скорее всего, чтобы сказать мне, что мы идем в неверном направлении. Он быстро захлопнул его, когда его лицо озарило понимание, и я отвернулась, чтобы КРРЧ не увидели там надежды.
Я привела его к пересечению Холли и Нэльсона, оглядываясь, чтобы найти Лэба.
Ничего.
Ночь была тихой, не было никаких звуков, кроме шума ветра в деревьях и нескольких сверчков, когда мы стояли посреди грязной дороги в окружении небольших палаток.
Может быть, он не придет сегодня ночью.
— Могу я взглянуть на карту? — спросила я, пытаясь потянуть время.
Каллум передал мне карту, и я сделала вид, что смотрю на прямые линии, представляющие улицы Розы. У меня было мало времени, прежде чем у следящих за мной офицеров КРРЧ возникнут подозрения. Я редко пользовалась картой.
Я скользнула взглядом по окрестностям, но вокруг никого не было, кроме меня и Каллума. Я испустила долгий вздох.
— Мы должны идти в ту сторону, — сказала я, стараясь изо всех сил сдержать поражение в своем голосе.
Лицо Каллума вытянулось, и он посмотрел на пистолет в своей руке.
— Так что, я должен выстрелить ей в голову, верно? Чтобы убить такую же, как я? — Он бросил взгляд на досье цели. — Даниэль. Я убью Даниэль?
Я поморщилась от выбранного слова и гнева, проскользнувшего в каждом слоге. КРРЧ, конечно же, слышали это.
— Да, — ответила я. — Целься в лоб, а не в лицо. Тебе нужно уничтожить мозг. Лучше всего выстрелить дважды, чтобы обезопасить себя.
— А что потом? Мне тащить ее назад в шаттл?
— Или это сделаю я.
Я отвернулась, не в силах встретиться с его обвиняющим взглядом. Он мог, по большей части, злиться на КРРЧ, но в нем было также достаточно злости и на меня. Сможет ли он простить меня, если я заставлю его сделать это?
— Я…
Пронзительный скрежет в моем ухе прервал меня, и мы с Каллумом, поморщившись, выдернули наши коммуникаторы.
— Что это было? — спросил Каллум, потирая ухо. — Разве наши коммуникаторы могли просто сломаться?
