таких вещах медлить лучше не стоит.
— Эмм, может сначала выпьете чаю. А то, знаете, там страшное зрелище, — начал отнекиваться четырехглазый.
— Потом, все потом, — сказал, похлопав его по мощному керлинговому плечу.
И вот меня проводили наверх, где была та сама дверь, за которой крылась одержимая барышня.
Так, сразу включил регенерацию на полную, плюс создал невидимый защитный экран, будто вступал в стрелковый бой. Конечно, там не вражеская армия — это точно. А гораздо хуже.
Одержимая бесом баба даст фору любому спецназу, особенно если она богатая.
Так, рывком открываю дверь и быстро отхожу в сторону. В меня летят маты, туфли на каблуках и трусы. Еще платье, фарфоровая статуэтка и что-то еще.
Мне удается уйти с линии атаки. А вот стена напротив двери получает вмятины и царапины. Судя по свежему ремонту в этом месте, дамочка любит повреждать несчастную стенку чуть ли не ежедневно.
Что ж, это, считай, классика жанра. Когда буря немного стихает, захожу внутрь комнаты и вижу там сущий ад.
Все что может быть разбросано — то разбросано. Всюду валяются коробки, пакеты, пачки из-под продуктов. Прям как у меня в номере пару дней назад!
Правда у меня в номере не было решеток на окнах. И они не были сломаны, причем так, будто из них кого-то выкидывали. Точней сказать, сквозь них. То есть смертного использовали как таран, чтоб сломать решетки на окнах. Причем, вроде успешно.
Ха, а это забавно. Но ладно, как насчет самой барышни?
В отличие от прошлой жертвы она была худой, даже слишком. Этакая типичная модель костлявой наружности. Лицо, правда, вполне ничего. Хоть и накрашено так, будто дамочка решила стать клоунессой и сбежать в местный цирк.
Волосы не мыты и собраны в пучок на башке. На теле какой-то грязный мятый халат. В общем, типичный образ злобного зла, и мне это нужно исправить.
— Добрый вечер, как настроение? Вы красивая дамочка, госпожа. В вас определенно что-то есть. Или кто-то… — говорю дебильную шутку, и вижу, как Арина шипит на меня дикой кошкой и дико таращит глаза.
— Ублюдок! Недоносок поганый! Выпусти меня отсюда, проклятый малолетка, — орет, тыкая в меня пальцем с грязным ногтем.
— Эээ, что? Ну не знаю, давай выходи. Вот у тебя какая дверь, на окне, — спокойно бросаю ей, указывая на развороченную решетку.
— Защита! Этот выродок поставил защиту! Магия, чтоб ее. Он вообще охренел, — орет не своим голосом одержимая.
— Угу, так и есть, — отмахиваюсь от тупой стервы. — А теперь расслабься, красотка, будет немного больно.
Я тут же начинаю рисовать в воздухе специальные руны и тихо шепчу заклинание, концентрируя эрну.
— Ааа, что ты творишь? Как ты смеешь? Экорцист… экзорцис-с-ст, — шипит демоница, быстро соображая в чем дело.
Вот же умная тварь! Понимает, что нельзя допустить окончания ритуала и ловко бросается на меня, словно дикая кошка.
— Ах ты сучка! — выдыхаю и ухожу в сторону.
Арина все равно меня настигает и умудряется поранить лицо маникюрными ножницами. Стоп, у нее в руках маникюрные ножницы? А я даже их не заметил.
— Зараза! Я тебе покажу, как царапаться, — говорю, применяя эрну, чтобы усилить тело.
Да, одержимая очень сильна. Она легко одолеет несколько взрослых мужчин в равной драке. Мне приходится хорошо постараться, чтоб схватить ее за руку, провести болевой прием и повернуть к себе задом.
— Ай! Урод! Я мужу все расскажу, — вопит она, становясь в интересную позу.
Выходит, так, что ее плотные накачанные ягодицы упираются мне вниз живота. Хорошо, что она одержимая. На такую у меня точно ничего не поднимется.
Чего-чего, твою мать? Вот тебе молодое тело. Интересно, есть в этой вселенной хоть что-то, что бы не возбуждало Волкова!
Приходится отстранить ее от себя: так сказать, во избежание всяких последствий.
При этом продолжаю читать заклинание, концентрирую больше энергии. И вдруг понимаю, что сейчас сломаю руку той смертной.
Конечно, повреждать тело носителя не желательно. Но, видно, демонюга решил пожертвовать одной рукой, чтобы вырваться. Потому что дамочка потянулась вперед, невзирая на сильную боль и положение конечности.
— Вот скотина! — шиплю я, понимая, что потерял концентрацию.
Если после изгнания, у Арины останется перелом, то все решат, будто я избил даму. И, чего доброго, меньше заплатят. Так что надо действовать осторожно.
Потому приходится отпустить эту тварь и дать ей забраться на шкаф.
Что? Какие шутки вообще? Худая девчонка легкой тенью кидается на стену, ползет по ней, как тот Спайдер Мен и оказывается на большом вещевом шкафу, где сидит, согнувшись в три погибели и смотрит на меня с дебильной усмешкой.
— Малолетка, у тебя ничего не получится. Захочешь прогнать меня, она сдохнет. И ее сопливый муженек подаст на тебя в суд аха-ха! Она моя, недомерок. Тебе лучше свалить, — доносится голос со шкафа.
Формирую заряд энергии. Худышка показывает мне язык, корчит рожи. Черт, она слишком слабая, хрупкая. Могу не рассчитать силу и ей навредить.
— Давай! Убей хозяйскую женушку, мелкий. Повреди ее няшное личико. Она потом тебе скажет: «Спасибо». Аха-ха, жалкий щенок! — торжествующе вопит дамочка.
Я понимаю, что случай тут слишком сложный. Мне явно не справиться с такой ситуацией.
Поэтому медленно отступаю назад под торжествующий хохот одержимой и град насмешек. Она думает, что победила. Но не знает, что я не один.
— Ладно, ты меня одолела, — говорю, изображая растерянность.
— Аха-ха, ха-ха-ха вали отсюда, придурок! Иди к мамочке, чернь! — торжественно визжит одержимая.
Я лукаво улыбаюсь и отвечаю:
— Но не моих друзей, тварь тупая!
Тут же на шкафу появляется Чипс, который становится на задние лапки, открывает маленькую пасть и делает что-то наподобие «х-х-р-р».
Конечно, это не самое страшное зрелище в мире. Но демон теряет равновесие от неожиданности. А потом с криком летит вниз, падая на пол.
Ух, какой грохот! Такое чувство, что упал мешок кирпичей, а не хрупкая дама модельной внешности.
Да, хорошо, что тут много хлама, который позволил смягчить падение. И девчонка ничего себе не сломала. Вроде бы, но это не точно.
— Ааа, ты! Ты ответишь за это! Я сверну голову твоей крысе! — вопит так, что аж стекла трясутся.
Но сделать дама мало что успевает. Ведь ее резко хватает Михон, становится на задние лапы и прижимает к себе, будто сильно влюбился.
Мне пришлось хорошо постараться, чтоб мысленно объяснить
