— Эй, роботы! Давай-давай!
Так и глазели по сторонам, забравшись на самую крышу фургона. Сидеть, прямо скажем, не очень удобно. Все равно как в гамаке. Задница проваливается. А пристроиться на ребра жесткости — тоже не глюкоза. Грузовичок-то прихрамывает. И иной раз так на твердом подпрыгнешь, что аж в глазах потемнеет. Но потом приноровились. Просто улеглись животами на крышу, головами вперед и стали Челябу осматривать. Внизу кабина, по бокам коленки лап грузовичка мерно ходят — хорошо! Только жарко. Но это нам, жителям пустыни, не привыкать. Комбезы на терморегуляцию включили, маски натянули — живи не горюй!
Зия снизу что-то неразборчивое кричит, а потом по ларингам прорезался:
— Ну, орлы степные, видите вход в Управу?
— Невнятный какой-то, — отвечает разочарованный Ромка-джи. — Я когда в первый раз тут был, так мы в центр не заезжали. Я думал, вон та башня, слева, — это и есть Управа.
— Дубина, это же минарет! — толкнул друга Егор.
— Это я знаю, — огрызнулся тот. — Я вон про ту башню говорю!
— А это бывшая администрация края или самого города, то есть ее руины… ну и башня-вентиляция! Видишь, какая большая? — говорит, посмеиваясь, Зия. — В Челябе, как и везде, весь город вдоль старого метро и тянется. Внизу прохладно, хорошо! И Управа как раз не в подвалах, а на бывшей главной станции метро находится.
— Неплохо пристроились, — пробормотал Егор. — Нам бы в Город так!
Широкий, не меньше, чем у них в Городе вход в «т…атр», вход в метро, оставшийся от Старых Людей, был прикрыт пластиковыми полупрозрачными навесами. Изящно изогнутые, они все напоминали крылья огромных птиц, но птиц, уже потрепанных бурей. В отличие от входа в «т…атр», ступеньки входа метро, то есть в Управу, шли не вверх, а вниз. Рядом распластались пыльные тенты, напоминающие те, что Егор на ярмарке видел, и прикрывали они не торговцев, а несколько стоявших рядышком машин ментов и еще каких-то, более мелких шестиногов, явно прибывших издалека. По бокам входа торчали две огневые точки. Ромка-джи сказал, что в прошлом году над ярмаркой пролетал вертолет, и все тогда говорили, что это мэр-бай из Управы прилетел и свои владения осматривает. Но на нынешней ярмарке ничего подобного не было и около Управы тоже не наблюдалось.
А про метро-то они много слышали и файлы смотрели! Мчались Старые Люди на стремительных поездах по глубоким подземным тоннелям, а когда Святой Джихад разбушевался, прятались в них от бомб и снарядов. В старой Москве, говорят, по сию пору так и живут. Но у них там с водой не очень и солнце чересчур злое. Так они вроде прямо под землей все выращивают, приноровились за столько-то лет! Метро там — сотни километров тоннелей, можно весь Урал туда запихнуть, но наружу тамошние жители, поди, только по ночам и вылазят. Если их совсем-совсем песком не завалило… а о такой жизни даже подумать тошно.
Добираться до тех мест далеко, да и незачем. Вся жизнь в новой Москве кипит, там даже деревья настоящие растут и море-океан рядом плещется. Дожди по несколько часов льют — благодать! Фонтаны есть, бассейны. Надо же, охота было ученым из такого рая благословенного в жестокую пустыню-мачеху уезжать?..
Грузовичок торопливо проковылял мимо Управы. Стволы пулеметов спокойно проводили их. Не очень-то приятно постоянно под прицелом находиться! Егор да и все остальные наверняка вздохнули с облегчением, когда поворот улицы скрыл от них Управу. Но это произошло не раньше, чем они прошли мимо ровного ряда красивых фасадов зданий. Над каждым висел тент, прикрывающий вход вниз, в прохладу. «Челябинская элита! — сказал Зия. — Самый престижный район города». Здесь действительно было красиво. Но спину по-прежнему царапал отвратительно пристальный взгляд двух пулеметных стволов.
Но вот дорога изогнулась, вильнула, и потянулись однообразные густые заросли ген-саксаула. Пропетляв не менее получаса по узким проходам путем, известным только компьютеру Саввы, грузовичок остановился.
— Приехали, — говорит Зия. — Слезайте, детки, с крыши или оставайтесь, если еще не спеклись. Сейчас мы с Саввой пешком пойдем.
— А кто грузовичок охранять будет? — пропыхтел Ромка-джи, сползая вниз. — Чур не я!
— Вот еще! — возмутился Егор. — Надо жребий кинуть!
— Вообще-то, я хотел вас обоих оставить, — задумчиво сказал Савва, развернув «комариный» экран.
Оба воина пустыни заголосили и заныли в два голоса. Нет, это совсем уж никуда не годится! А вдруг случись чего? Без них ученым худо придется! Они же с Егором вдвоем опасность чуют не хуже, чем «комары»! Егор, вон, стреляет с закрытыми глазами мухе в глаз, а Ромка-джи… что же такого особенного умеет Ромка-джи, чтобы звучало солидно?.. а Ромка-джи… а Ромка-джи тоже должен пойти, а то нечестно получается, вот!
Нет, ну действительно! Что за недоверие такое! Совесть надо иметь!
Выклянчили все-таки! Все свои заслуги-подвиги вспомнили, да еще парочку на ходу сочинили, лишь бы только Зию с Саввой уломать. Зия, знай себе, смеется и на Савву ссылается, дескать, все трое мы ему повиноваться обещали, ибо велик и могуч наш Савва — сами же признали! Голова у Саввы солнца касается, ноги его на глубинном дне преисподней стоят. Орлы вокруг его колен летают, ангелы небесные пот ему крылами утирают и молитвенные песни поют. Для вас обоих Савву надо себе представлять именно так и не иначе! Так что просите смиреннее, кланяйтесь неустанно, а что касается его, Зии, то он, в дерзости своей, надеется, что и о нем Могучий не забудет.
И хохочет, как будто на самом деле смешно.
Издевается Зия… а они с Ромкой-джи уже готовы и впрямь на колени бухнуться.
Савва почесал лысину, с сомнением поглядел на обоих, горячо на него молящихся, не обратил внимания на дерзостного Зию, потом уставился на грузовичок. Мучительно долго разглядывал «комариный» экран и сказал наконец:
— Ладно! — И добавил: — Любопытство — не порок…
Хороший человек, Савва, хан-батюшка! Чисто президент-эмир! Милосердный!
Грузовичок заперли, Савва сигнализацию поставил. Вначале она просто орет, потом угрожать начинает, ну и одновременно, конечно, на ларинги сообщение выдает. Мол, караул, грабят!
— Было бы время, — сказал Зия, — Савва бы управление на себя взял, чтобы грузовичок лягаться начал, но у грузовичка этого блок дистанционного управления с корнем выдран.
Решили, что ничего пока с пятилапым не случится.
Пока с этим делом возились, из-за кустов три любопытных головы выглядывают, мал мала меньше. Вот они, туземцы! Проявились, наконец. Глаза голубые таращат, близко подойти боятся.
— Эй, молодняк! Есть кто постарше дома? — спрашивает Зия.
