стороны створки ворот.
Нешироко. Но именно так, чтобы я прошел. За моей спиной они вновь сомкнутся, отрезая даже иллюзорный путь к отступлению. Хотя по факту шанса сбежать от столь сильной сущности не будет и так. Но все-таки есть некий символизм в закрывающихся за твоей спиной воротах.
Удивительно, но демоница мой сумбурный вопрос поняла, и даже смогла ответить. Хоть что-то…
— Это… Северяне! — Резко выдала суккуба. — Но кто — не скажу. Много их там!
— Спасибо! — Негромко, скорее себе под нос выдохнул я, делая шаг вперед.
Кому надо — меня услышали. А оборачиваться в тот момент, когда противник уже смотрит на тебя, я счел не самой лучшей затеей. Глупее нее было только вообще выходить из-за толстых стен гномьего форта к чуваку, которого не взяла ни эльфийская стрела, ни пуля. Но хоть время потяну. Чуть.
Шансы были. И не плохие. Он нас и на дороге мог бы перебить всех разом, но отчего-то не стал. Так почему бы и не попробовать языком слегка почесать?
Зачем же мне вообще знать откуда он? Да просто сколько бы тебе ни было столетий, личность твоя формируется все равно довольно рано и, как правило, под влиянием окружения. А уж если есть возможность показать нечто вроде киплинговского "мы с тобой одной крови, ты и я!", то любой конфликт развивается совершенно иначе. Беда в том, что я почти нихрена не знал о народностях здешнего Севера. Вот просто от слова совсем. Особенно об их "сухопутных" традициях и правилах. А в нынешний момент все мои знания про момреманов тамошних прибрежных вод, про которых кое-что слышать доводилось урывками, как-то не особо… Применимы.
Фигура не двигалась, ожидая пока я преодолею те самые пятьдесят разделяющих нас шагов. На этом этапе смысла медлить не имело. Еще за трусость примет — совсем сложно будет.
Так что я знаю о Севере? Лоскутное покрывало небольших государств, каждым из которых правит местный Тан. Пара рыбацких деревушек в пятьдесят жителей — все равно Тан, а уж если три или четыре под рукой собралось — Тан Великий. Воюют все против всех на суше и на море, но редко когда цель уничтожить противника — скорее показать всем вокруг: "Мне не страшно!". Это как дуэли на пистолетах в Российской империи. Вроде как и опасно, но крайне редко на них кто-то действительно погибал. Просто дуэльный кодекс так составлен был. Например, использовались специальные дуэльные пистолеты, из которых вообще хрен куда попадешь. А вот пристрелка заранее, напротив, воспрещалась. То есть, впервые ты брал в руки оружие перед самым выстрелом. Примером того служил некий Александр Сергеевич, по которому несколько раз промахивались, а он от выстрела просто отказывался. Не редкий случай, мол, еще и благородство проявил! На последней дуэли Пушкину не повезло просто. Мягкая пуля крайне неудачно отрикошетила от пуговицы его собственного мундира. Причем "не повезло" великому поэту раз так на тридцатый. Да и анализ показывает, что где-то в половине случаев до стрельбы и вовсе не доходило. "Примирение сторон" — тоже дуэль, если найден благовидный предлог, ведь никто не испугался!
Мысль в моем мозгу начала оформляться во что-то более конкретное. Я даже попытался подстегнуть ее привычными уже постукиваниями обреза по бедру, но… В этот миг пятьдесят метров "запаса" кончились.
— Кто ты? — Первым начал я согласно доктрине "Мне не страшно!".
Фигура слегка качнулась вперед. Я успел заметить движение и… Мне стоило немалых сил не отшатнуться в сторону.
— Забавно, — тонко улыбнулся "Паплатин" без всяких эмоций в голосе. — Рефлексы явно… Хм. Похвально… Для человека.
Мимика — есть, а вот эмоций не ощущается вообще никаких. Да и кроме тонкой безжизненной ухмылки я больше рассмотреть ничего не мог. Капюшон не позволял, закрывая лицо почти полностью.
Ну не сдирать же с него балахон из грубой ткани? Во-первых, невежливо при знакомстве как-то. А, во-вторых, даже с моей нынешней реакцией хрен получится.
— Кто ты? И что хочешь? — Терпеливо поинтересовался я вновь.
Как говорится, "взялся за грудь — говори что-нибудь!". Пока я не нашел хоть каких-то "точек", болтать можно было вообще что угодно в надежде, что где-нибудь противника "триггернет", и будет возможность уже куда лучше выстроить свои стратегию переговоров, чтоб их.
Да и что еще мне остается? Только языком чесать. Надавить на этого типа у меня возможности нет никакой.
— Сдавайтесь. Вам сохранят жизнь. — Сообщила фигура бесстрастно.
— А каковы наши альтернативы, гарантии? Что с нами будет? — Подкинул я еще вопросиков.
Губы растянулись в очередной неприятной усмешке. Мол, понимаю я, что именно ты делаешь, несмышленыш.
— Мне нужен конвой. Весь. Транспорт, оружие, разумные. Скоро возьму сам. Попытаетесь уничтожить — умрете. Страшно.
"Да тьфу на тебя, окаянный. Заладил мне тут: "умрете, да и все тут"!", — отчего-то даже разозлился я на собеседника.
— Слушай, ну что мы хуже ежиков, что ли? — Попробовал зайти я с другой стороны. — Даже не пообнюхаемся? Меня Ромка зовут. А тебя-то как? Ну, давай же! Это же просто, итак, я — Рома, а ты…
— Я знаю. — Заверила фигура все так же монотонно. — Сдавайтесь. Вам сохранят жизнь.
Создавалось впечатление, что этому косящему под дементора типу было невозможно, просто невероятно скучно проходить все это снова. Всех он нас уже видал (и в гробу, раз жив сам до сих пор, тоже!), слова всякие говорил… И это ему смертельно надоело. Не осталось ничего, что смогло бы его удивить?
— Слушай, приятель! — Попробовал я в очередной раз. — Понимаешь, я бы с радостью, но меня там, в Форте, три девки ждут. И все мои…
Фигура покачнулась:
— У меня были тысячи женщин, — сообщил гребаный дементор бесстрастно. — Чем ты хочешь меня удивить?
Смотрю на него как на идиота и длинно выдаю нечто похожее на "Мдааа!..". Уверен, эмоции мои он в этот момент чувствует просто великолепно. Прикольный вид оскорбления, когда ты просто не скрываешь своих чувств, комбинируя их с совершенно необидными словами. С некоторым разумными на Алоре работает замечательно!
— Ты понимаешь, я бы и рад сдаться, но как я им в глаза посмотрю?! — С практически неподдельной горячностью прошипел я.
Искренность сейчас — мое спасение!
Молчит, сука! Даже не шелохнулся.
— Скажи, сам бы ты что сделал на моем месте? — поинтересовался я.
Ответ пришел без запинки:
— Я давно вышел за грань столь банальных эмоций, — ровно сообщила фигура. — Перерос их. Однако я понимаю о чем ты говоришь. Когда-то я смог бы почувствовать нечто подобное.
— Вооооот! — Обрадовался я хоть какому-то контакту.
