Ознакомительная версия.
Висящая в чехле на левом плече рация сначала коротко пискнула, мигнув красной лампочкой, что, кстати, весьма фиговый признак — второй запасной «аккум» садится и больше запасных у меня с собой нет, а потом забормотала голосом Солохи:
— Все, Борь, погрузка закончена. Можем выдвигаться.
Едва я собрался дать команду на выдвижение, как по Большой Черемушкинской со стороны улицы Дмитрия Ульянова, вылетает на весьма приличной скорости «Форд Фокус» второй модели, серебристо-серый, в милицейском окрасе и с ярко переливающейся «люстрой» на крыше. Визгнув тормозами и заложив крутой вираж, «Фокус» красиво вписывается в поворот, едва не сшибив при этом парочку неспешно бредущих в нашу сторону зомби, и подкатывает к нашему «вагенбургу». Из машины выбирается вооруженный таким же, как у меня, АКС-74 милицейский капитан, у которого на поясном ремне висят сразу два подсумка под автоматные магазины, по одному на каждом боку. Молодой, не больше тридцати, крепкий, широкоплечий, с волевым подбородком и серьезным взглядом. Вид у мужика — свирепый и залихватский одновременно: рожа и руки в пороховой копоти, только зубы и глаза блестят, шапка сбита на затылок, из-под нее наружу небольшой сивый чуб выбивается. Этакая современная помесь Клинта Иствуда и Григория Мелехова.
— Здоров, мужики! — кивает он всем, пробираясь в узкую щель между двумя автобусами на нашу сторону импровизированной «стены». — Кто у вас старший-то?
— Я старший, шагнул ему на встречу я. — Прапорщик Грошев, Подмосковный ОМОН.
Ясно, — протягивает руку для пожатия тот. — Капитан Перебийнос, Отдел милиции по Академическому району… Ну, собственно, похоже я — это теперь и есть весь Отдел, кто погиб, кто сбежал… Один я остался, вот и воюю тут…
— И как воюется?
— А фигово. Одному бы давно кирдык настал, даже спину прикрыть некому, только, вон, «светомузыка» и выручает, в то б сожрали меня эти «зловещие мертвецы» — машет Перебийнос в сторону переливающейся «люстры» на крыше своей машины.
— Это, в каком смысле? — не догоняю я.
— А вы не в курсе что ли? — капитан явно удивлен. — они ж на всякое светящееся «залипают». На рекламные щиты, на спецсигналы, на фейерверки, даже просто на открытый огонь. Это все их, типа, гипнотизирует. Стоят, как завороженные. Ну, я этим беззастенчиво пользуюсь.
Надо же, вот уж не подумал бы… Хотя, помнится, на подрыв «Зорек» в Ивантеевке зомби тоже отреагировали вполне неплохо, так почему бы и нет? Нам оно только на руку.
— А к нам какими судьбами? — перевожу я разговор в практическую плоскость.
— Так, говорю же, фигово одному. Да и патроны у меня уже почти кончились. А про вас мне люди рассказали. Помнишь, вы на проспекте Шестидесятилетия Октября двор многоэтажки зачистили и дали людям до машин добраться? Вот я их встретил, о вас услыхал и начал район прочесывать, с целью присоединиться.
— Это такую «ломаную» высотку, в которой еще Сберкасса на первом этаже?
Перебийнос согласно кивает. Ну, да, было дело, помогли мы там слегка народу. Дай им бог, пускай из Москвы выбираются подальше.
— Значит, присоединиться хочешь?
— Хочу, — не стал жеманничать он.
— Ну, если так, то вливайся. Об одном предупредить хочу — то, что у тебя на погонах звезд больше и просвет имеется — пока забудь. Командую я, ты выполняешь. Разумную инициативу приветствую, но только разумную. Вопросы, жалобы, предложения?
— Никак нет, — скалит зубы в усмешке капитан. — Мне б только патронов…
— Патроны — не проблема, вон, в БТР их целый склад, бери сколько нужно. Ты как, на своей поедешь, или в одну из наших посадить?
— Нет, на своей, прикипел я к ней за двое суток. Боевая машина, блин.
— Да за ради бога, — развожу руками я. — Сейчас парни мои тебе дорожку назат расчистят малость, а ты пока патронов набери. И сразу стартуем.
Забравшись на пассажирское место в кабину «Урала» интересуюсь у Угрюмцева новостями. Витя только головой качает отрицательно. Из «дежурки» Отряда не звонили, Гаркуша на связь не выходил, один только Филипочкин интересовался, когда нас ждать на ужин и сколько еще с нами народу ожидается. Проблем с «посадочными местами» на Житной нет, оказывается, спасенных нами людей уже начали вывозить за пределы Москвы, и размещать в лагерях беженцев рядом с крупными воинскими частями. Но вот на сколько человек ужин готовить — вопрос серьезный, ему ведь своим «общепитовским теткам» задачи ставить.
На обратном пути начинаю подмечать произошедшие за день перемены. Зомби на улицах еще больше прибавилось, причем, среди них появилось много одетых по-домашнему. Залитые кровью, рваные халаты, тренировочные штаны, майки-футболки не оставляют сомнений — на них напали дома, и только потом, умерев и восстав в таком вот омерзительном обличье, они выбрались на улицу. И это значит, что именно к этим людям, именно в их дома мы со своей помощью уже опоздали. Там спасать некого, а что еще хуже, от них самих теперь нужно спасать тех, кто еще жив, да и самим спасаться тоже. Дважды проезжаем мимо наспех оборудованных опорных пунктов. Сначала проезжаем мимо стоящих прямо посреди Ленинского, на разделительной, старенького БТР-70 и тентованного ЗИЛ-131. На «броне» и в кузова под тентом расположились какие-то армейцы-мотострелки. Причем, как-то уж слишком много среди них офицеров, что наводит на не очень хорошие соображения. Уже совсем рядом с Калужской площадью, на пересечении с проездом Апакова — нечто почти сюрреалистическое — два наглухо тонированных черных микроавтобуса «Форд Транзит» при поддержке уж совсем древнего, какого-то неухоженного, с облупившейся местами краской «бардака»[56]. И с каких задворок только выкатили такой? Тут обосновались, судя по шевронам на рукавах, бойцы Минюста. Конечно, тонированный микроавтобус — это вам не высокобортный грузовик и уж тем более не бронетранспортер. Но зато эти вокруг себя какие-то ограждения смонтировали, вроде тех опалубок из труб, на которых во время разных праздников сцены монтируют. Только вместо рекламных баннеров сейчас вся эта конструкция густо заплетена колючей проволокой и увита спиралями «Егозы». Оружие, опять же., Ни одного обычного «калаша» не видать. Сполшняком или «Валы», или «девятки», даже пара «Винторезов», кажется, имеется. М-да, красиво жить не запретишь. Только БРДМ им имидж и подпортил своей непрезентабельной внешностью. Хотя, с другой стороны, какой бы ржавый не был, а противопульное бронирование никуда не делось, и, главное — КПВТ в башне выглядит куда бодрее всего остального: маслянисто-черный, лоснящийся, явно исправный и готовый к бою. Так что, «бардак» их — еще одно подтверждение старой истины про обманчивую внешность: выглядит так себе, но если врежет — мало не покажется.
Ознакомительная версия.
