Как потом объяснила мать, во мне не было ничего уникального, как они рассчитывали. Обычный талантливый и здоровый ребенок, не более. Но это… было не то, чего ожидали от крови легендарного заклинателя и одной из уникальных техник духовного зачатия.
— Ты не знаешь, станет или нет, — тем временем продолжил вещать Юэ. — Твой отец уходил в долгую медитацию на сто лет и уже скоро должен вернуться в мир. Значит…
— Этот срок настанет только через восемь лун, — сухо оборвал я. — Мы не можем ждать так долго.
— А я не предлагаю тебе ждать. Думаю, пожертвовать несколькими лунами ради родного сына — не самая страшная потеря в жизни бессмертного мастера, — настойчиво продолжил золотой лорд. — Дело в другом. Твоего отца уже давно выдернули бы из его медитации, поскольку, являясь несравненным совершенствующимся, этот старый дурак оставил после себя полный беспорядок на пиках. И сейчас этот беспорядок, за сто лет его отсутствия, превратился в натуральный бардак с захватом власти и интригами пика Ловцов. Да я лично давно вышиб бы его из пещеры, потребовав заняться делом, если бы знал, где эта демонова дыра в горе! — Под конец тирады Юэ буквально кипел от ненаигранной злости.
— Ты думаешь, я знаю? — Мое настроение становилось все мрачнее и безнадежнее.
— Знаешь. Даже если не помнишь, — кивнул шисюн. — Твой отец, каким бы отвратительным родителем он ни был, не мог переступить через этот долг и обязан был оставить тебе подсказку, с помощью которой его можно будет найти. Осталось понять, что это за подсказка и где она.
Глава 44
Янли:
Ну что же… пора подводить неутешительные итоги.
Демоны — вспыльчивые, довольно жестокие и несдержанные создания, но при этом умные и любопытные, как дети. Учитывая их продолжительность жизни, к определенному моменту проблемой почти каждого высшего демона становится банальная… скука. Увы, сами себя развлекать они умеют плохо.
Этим и объясняется легкий сюр происходящего вокруг меня безобразия. Ну ладно, не легкий, очень даже полноценный сюр и дурдом. Но главное в нем — это четкое понимание, как именно мне выжить.
Любому сильному зверю нельзя показывать свою слабость. А демону тем более. Если при этом его периодически огорошивать чем-то неожиданным и интересным, можно рассчитывать на то, что тебя не убьют и даже не покалечат. Гуя с два такой персонаж избавится от игрушки, которая может отвлечь его от скуки.
И это мой шанс. То есть вполне осознанная стратегия: не прогибаться и не раболепствовать, не показывать страха и огрызаться в меру, но при этом постоянно огорошивать словами или поступками, будя интерес. Только так я сумею продержаться сколько-нибудь долго, только так сумею собрать информацию и сбежать.
Тем временем, пока мой мозг прокручивал варианты, язык продолжал молоть словно сам по себе. И успех у публики был.
— Если бы я не чувствовала ложь, то решила бы, что ты нам сказки рассказываешь! — возмутилась Ан Арьян, отпивая что-то подозрительно склизкое и булькающее из бокала.
— А может, она сумасшедшая и просто верит в то, что рассказывает? Не может быть у одной женщины столько мужчин. Тем более если она даже не заклинательница, — ревниво предположила Су Джунин. Эта дама до сих пор зыркала на меня со странной смесью изумления, неудовольствия и жадности.
— А какая разница? — Ледяная демоница вытянулась на диване и задумчиво поболтала ногой в шелковой туфельке. — Главное, не скучно. Собственно, впервые за… не скажу даже, за сколько циклов… не скучно.
Я тихо хмыкнула. Мое нежелание задерживаться под крылом звездно-плюшевого разрослось и окрепло, как сорняк на морковной грядке, — неудержимо и окончательно. Если у него тут даже демоницы со скуки дохнут, что же со мной будет? Да я умру от информационного голода через неделю. И так после попадания пару месяцев безумно мучилась без интернета… Да что там без интернета, захудалых газет — и тех не было!
— Ну не перебивайте, сестры! Дальше-то что было, когда ты воина спасла? Взяла его в свой гарем?
— Только на передержку, — заверила я. — Отдам хозяйке по первому требованию, пусть сама с ним му… познает счастье семейной жизни. Тут одного мужчину не знаешь, как унять и удовлетворить, а двоих… хотя, признаться, сама мысль интересная. И как раз лекарство от скуки: один, к примеру, по делам уехал, а другого можно попросить сделать массаж или прополоть тыквенную грядку… К тому же чувство здорового соперничества не даст им скатиться в рутину и привыкнуть к тому, что жена всегда доступна. Если у женщины есть выбор, мужчина поневоле должен будет стараться.
— Хм… — чуть ли не хором сказал гарем. И замолчал.
Каждая думала о чем-то своем, и выражения лица у них были… а ничего, кстати. Если организовать девушек, получится шоу не хуже чем в интернете. Лекарство от скуки.
— Так мы потому тут и сидим, что всех остальных достойных конкурентов господин убил. С кем ему соперничать-то? — наконец выдала феникс.
— Да, это проблема, — согласилась я. — Разве что ждать, когда новые сами заведутся. Ладно, с вами хорошо, но пойду-ка я… — Мне еще хотелось обследовать внешние коридоры и самой убедиться, что сбегать сразу не стоит. Одно дело — услышать это от местных, другое — разведать самой.
— Эй, погоди! — всполошились вдруг девицы. — Мы еще…
— Мама-а-а-а! — раздалось откуда-то сверху звонким детским голосом.
Я даже толком встать с ковра не успела, не то что к двери подойти, откуда-то прямо из потолка вылетел маленький синий вихрь и врезался мне в живот. В довершение всего боднув маленькими, но довольно острыми рожками прямо в солнечное сплетение.
— О… Ты не мама, — обиженно сказал маленький и синий, поднимая на меня совершенно оленьи глаза — огромные, раскосые и восхитительно черные.
— Точно, — просипела я, пытаясь потереть то место, куда пришлись его рога. — Почему бы тебе меня не отпустить и не поискать маму?
— Нет, — замотал головой плюшевый ребеночек, засверкав редкими звездочками на щеках, как веснушками. Ага, в папочку. — Мама вот она, зачем ее искать? Хочу тебя!
— Эм… ну спасибо. — Точно в папочку дите. — Только, видишь ли…
— Хочу! — упрямо надул губы олененок и топнул парчовым сапожком. — Ты вкусно пахнешь. Едой и папой. Ты разноцветная и пушистая! Я забираю тебя себе!
— Еще один, — вздохнула я, глядя на Ан Арьян и вопросительно приподнимая бровь. Ну понятно же, что это и есть наследник звезданутого повелителя, стало быть, драконий сыночек. И что, его мама ничего не предпримет? Дите балованное, но надо ж меру знать, м-м-м?
— Это игрушка твоего достопочтенного отца, Тай-эр, — несколько заискивающим тоном проговорила драконица. — Он принес ее только вчера и еще сам не наигрался. Господин может… обидеться, если ты заберешь ее себе.
— Папа не жадный, — уже слегка неуверенно произнес ребенок. Подумал немного. Видимо, прикинул варианты. И тут вдруг его замшевая шкурка из синей стала серой. Оленьи глазища налились слезами, став еще больше и ярче, а потом маленький паршивец открыл рот и заревел. Басом. Подвывая и обиженно всхлипывая.
— И это будущий возможный правитель бездны? — раздался от двери недовольный мужской голос. — Что произошло? Кто довел тебя до такого состояния?
— Ты-ы-ы-ы! — прорыдал ребенок и вцепился в меня крепче. — Хочу-у-у-у!
— Я, значит? И чем же…
И тут он разглядел наконец меня. И застыл.
— Она не выходила, она выползала! — хором проскандировал вскочивший гарем, дружно, как по команде, кланяясь повелителю. И голоса их, надо признать, звучали довольно испуганно. Кажется, девушки всерьез опасались, что сердитый повелитель сию секунду прибьет интересную игрушку и она вообще никому больше не достанется.
— Хм… — окинул взглядом лунных глаз всю нашу компанию Тиньмо, медленно перетекая в свой демонический облик. — Тай-эр, замолчи, — а это уже было адресовано все еще ноющему ребенку. Мальцу как переключатель щелкнули. Пропали шум и вода, а демоненок снова перелинял, только теперь уже в какой-то бледно-голубой цвет.
