Ознакомительная версия.
– Я вообще не буду больше ни к чему прикасаться – ответил раздосадованный египтянин, облокачиваясь на стену, чтобы положить добытый кубок в уцелевший, только у него рюкзак. И тут же отпрыгнул, потому что, чуть выступавший оттуда кирпич внезапно стал на место, и проем, откуда они только что выпали, закрыла опустившаяся сверху каменная плита.
– Бадру!!!
– Бадру какого…?
– Бадру…ты мудак!
И египтянин услышал восемь совсем не лестных отзывов о себе на двух самых ярчайших языках мира.
– Гребаный ты ишак! – растеряно протянул Савелий – Как можно было в темноте, надавить на тот самый, нужный кирпич… Пьтфу ты…
– Аллах свидетель – я нечаянно…
– Да никто и не говорит, что ты спецом. – Проворчал Алексей, пробуя каменную преграду бойком кувалды. – Можно попробовать разбить, – с сомнением произнес он. – Только вот я не заметил, какой она толщины. Борис, а ну попробуй ломом поддеть…
– Да она, зараза, в паз вошла, – наклоняясь к полу, проговорил химик, – подогнано так, что и перочинный нож едва пройдет. Да и весить она может с пол тоны…
– Боюсь, мы в любом случае не успеем, – как-то очень спокойно проговорил Акил, поворачиваясь то направо, то налево, а затем посмотрев на потолок.
– Это еще почему? – Поинтересовался Тимур, сходя вниз по короткой, всего в три ступени, лестнице.
– Потому что мы в мышеловке. Это квадратная, герметичная камера, и… вы слышите этот звук?
– Какой еще звук? – Прекращая простукивать плиту и прислушиваясь, спросил Алексей.
– Буйство Вод! – прошептал Савелий, но так, что его услышали все, – похоже, это наш последний в жизни заплыв…
– Нет!!! – закричала Илона и принялась стучать кулачками в запертую дверь. – Нет, нет, мамочки!!! Не хочу… Вы-пус-ти-те!!!
Из незамеченной ранее каменной трубы под потолком, донесся рокот, и стало понятно, что затопление уже неотвратимо.
Ахмед!!! – заорал Тимур. – Подствольник есть? Бадру, переводи! Если есть – пусть заряжает.
– Ты сдурел? – Накинулся на него Борис, – там же осколочные заряды, живую массу поражать. Нас всех посечет… Лучше осмотрим пол… Давайте, ищите… Люк, заслонку, хоть что-нибудь!
Лихорадочно заметались лучи фонарей, в темноту полетели бесполезные теперь палочки, давая осмотреть почти всю квадратную камеру. Кто-то светил на стены, ища там хоть какой-то неровный выступ или вмятость, кто-то освещал потолок в надежде, что там может быть окно или люк. Джамиль тыкал во все камни подряд, надеясь открыть хоть какую-то щель, через которую можно было бы улизнуть. Но времени не хватило – с ревом и клокотанием из трубы сильным напором хлынула вода, и камера стала быстро заполняться. Но люди есть люди, уже стоя практически по пояс в воде, они продолжали искать.
– Если получится, пробуйте пробиться в то отверстие, откуда поступает вода, – крикнул Савелий, – как только камеру затопит, приток должен уменьшиться и иссякнуть.
– Постарайтесь сохранить хоть что-то, – закричал и Леха, – выживем – пригодиться.
Краем глаза он заметил, что Бадру все это время при помощи кирки пытался вытянуть обратно нажатый им кирпич, но принцип замка видимо был такой, что открыть можно было только с другой стороны двери, которая могла весить и тонну. Мелькнула скоротечная и несвоевременная мысль, что будь они просто заперты, может быть, и придумали бы как выбраться, но сейчас это уже не важно. С досады, от осознания, что наступает настоящий конец и чуда похоже не предвидится, Алексей схватил кувалду, и начал бить по всем каменным блокам подряд, безумно надеясь если не найти скрытый рычаг, то может быть нарушить кладку, и под давлением воды выдавить блок наружу.
В одном месте, где-то на уровне солнечного сплетения, стена пошла вязью мелких трещин, и Леха, уцепившись за этот крохотный шанс, стал наносить поистине богатырские удары. В висках застучали тревожные молоточки, и он крикнул:
– Борис, ко мне! Ломом помогай!!!
Химик, со всех ног расталкивая воду, бросился к нему, и словно копьем принялся бить ломом. Бадру тоже подскочил, и, видимо пытаясь искупить свою провинность, заработал киркой, так усиленно, что, наверное, никогда бы не смог повторить такую скорость.
– Бадру, бей в стену под углом, – заорал Борис, – чтобы я потом ломом…
Говорят, в минуты смертельной опасности у некоторых людей открываются резервные силы организма. Они перепрыгивают огромные расстояния, в одиночку поднимают автомобили, голыми руками разгибают прутья кованых решеток или бегут так, что обгоняют гепарда. Видимо и тут сработало нечто подобное, а может всему виной была конструкция пирамиды, но усилия троих парней не пропали даром. Сила неистового желания и утроенная мощь ударов давали свои результаты – огромный каменный блок с трудом, но подавался – вдвигаясь вовнутрь стены.
А вода все поднималась. Вот уже по грудь самому высокому Ахмеду, не говоря уже о низкорослом Борисе. Еще чуть-чуть, и им придется плыть.
– Борис, теперь используй лом как рычаг, – крикнул Савелий, – вбей его между блоком и стеной и дави!
Он подскочил к непомнящей себя от усилий троице, и, выхватив лом из обессиленных рук химика, принялся помогать. Леха почувствовал, как ноги отрываются от пола. Последние несколько ударов он и так нанес сквозь плотную толщу воды, а теперь еще и это. Он присел, перехватил кувалду и бил уже торцом бойка, не в замахе, а просто от себя вперед. Теперь только усилия Савелия и его собственные могли спасти всем жизни.
В висках стучали уже не молоточки, а кузнечные молоты, в ушах бухало нарастающее давление, Леха задыхаясь, уже не бил, а просто всем телом налегал на рукоять кувалды, пытаясь додавить плохо поддающийся блок, на ту сторону.
– Еще чуть-чуть, – прохрипел он в момент, когда высунул голову, – помогайте давить…
Подплыл Джамиль, нырнул, и вместе с Саввой они налегли на лом уже полностью под водой. Невероятное напряжение мышц, в голове затухают все мысли, и последним неимоверным усилием они таки его продавили. Грохот падающей на той стороне выбитой глыбы, рев бурлящей воды, подстегивающие крики товарищей, все смешалось. Алексей вставил перед собой кувалду и позволил гигантской струе увлечь себя в образовавшуюся дыру.
А дальше он уже ничего не запомнил, то ли ударился головой, то ли вконец обессилел, но сознание видимо потерял, еще по эту сторону стены.
…В себя Алексей пришел, от звуков смеха с истеричными нотками, очень сильно смахивающего на смех сумасшедшего. Перед глазами стояла красная пелена, но дышалось почему-то легко и свободно, а тот же, голос, который смеялся, проговорил:
Ознакомительная версия.
