— Нет. Согласно твоему приказу, идет заброска групп на промышленные планеты империи. Я так понимаю, что недалек тот день, когда мы к ним в гости без приглашения нагрянем. Так вот, группы я сформировал, часть уже отправил. Объекты, по которым мое управление должно нанести удары, уничтожим. Но есть у меня одна цель, которую я пока достать не могу и даже не представляю, как это сделать.
— Ты имеешь в виду Портейн.
— Да. Я туда планировал эту троицу отправить. Теперь их нужно беречь как зеницу ока, если действительно руководство согласится с проведением операции, ими предложенной. Так что давай команду, что с ними делать. В отпуск отправлять или на передовую.
— Адмирал мое мнение знает. Портейн диверсионной группой не уничтожить. Сборка линкоров, крейсеров и авианосцев на орбите идет, часть заводов тоже в ближнем космосе. Там эскадра нужна, а то и две. Задачка действительно для этой троицы. Стратегическую дезу пока генштаб одобрит, два-три месяца пройдет, если не больше. К этому времени мы свою задачу уже выполним. Давай готовь их на заброску. Незаменимых у нас нет, а война не ждет.
— Понял. Завтра и начнем. Только ты запрос в академию сделай, а то шум может получиться. Они его своим специалистом считают.
— Ты где их личные дела держишь? — неожиданно спросил Кузмин.
— В личном сейфе, согласно приказу генштаба по нетрацам. А что?
— Да нет, ничего. Просто методы у них, сам знаешь. До сих пор не верю. У тебя что-то ко мне еще?
— Так, мелочи.
Они обсуждали текущие вопросы еще в течение часа, после чего Лузгин покинул кабинет генерала и отправился к себе.
— Где капитан Смирнов? — спросил он у дежурного офицера, зайдя в сектор своего управления.
— Полчаса назад ушел в столовую.
— Как только появится, немедленно ко мне.
— Слушаюсь.
Лузгин прошел в свой кабинет, устроился в кресле и, расслабившись, закрыл глаза, так ему легче думалось. Поразмыслить было о чем. Сегодняшним докладом Шаману почти удалось выбить его из обычной колеи. Ему нравился прямой и решительный нетрац, и он едва сдержался в кабинете у Кузмина от заявления, что полностью поддерживает действия группы. Психологически все было верно. Лузгин был диверсантом столько, сколько служил в армии, ему импонировали решительные люди и конкретные действия по уничтожению противника. Кузмин руководил агентурной разведкой, был мастером дезинформации и не любил шума, хотя и понимал, что без силовых акций обойтись невозможно.
Стук в дверь кабинета и просьба о разрешении войти оторвали полковника от анализа и вернули к действительности. В проеме двери стояли виновники сегодняшнего разбора у генерала.
— Входите. Рассаживайтесь, — пригласил полковник.
Когда троица уселась за стол, Лузгин оглядел их хмурым взглядом, и если в кабинете генерала никто не опустил голову под гневным взглядом, то тут все потупились.
— Значит, и мне не доверяете? — огорченно произнес Лузгин.
— Сергей Иванович, — виновато произнес Шаман. — Сами вляпались, приняв решение по кристаллу. Зачем же вас в это втравливать. Ведь мы тогда не знали, как все повернется.
— Ладно, парни, проехали, — улыбнулся полковник. — Давайте выпьем за вашу удачу. Пусть она сопутствует вам всегда. Путь у вас еще длинный и эту даму надо почаще вспоминать, чтобы не обиделась.
— Вы что, суеверным стали, господин полковник? — спросил Колдун.
— Почитаешь ваши рапорта и в храм со свечкой побежишь, причитая чур меня, чур, — улыбаясь, ответил Лузгин, вынимая из-под стола бутылку хорошего коньяка, набор стаканчиков и плитку шоколада.
Когда все выпили за капризную даму, полковник налил по второй и включил кофеварку.
— Сегодня приказываю вам отдыхать, а завтра к десяти быть у меня в кабинете, и хотя вы все понемногу шаманите, — он подмигнул Гошару — но и мы кое-что можем. Предрекаю я вам вскоре дорогу дальнюю, с большими хлопотами.
— Для нас новое задание? — спросил Шаман, принимая от Лузгина чашку с кофе.
— И куда на этот раз? — поинтересовался Колдун.
— Портейн.
— Не люблю гнилую погоду, — проявил свою осведомленность Самум. — Половину дней в году дождь, слякоть и туманы.
— И откуда тебе это известно? — спросил инженер.
— В молодости мало-мало шаманил. Приходилось много читать. Зачем совершать ошибки там, где их можно избежать. Вот как-то и наткнулся на информацию о Портейне.
— Значит, честных граждан обманывал, — сделал вывод Колдун.
— Почему обманывал. Просто делал правильные выводы из минимума информации, помноженной на личные знания.
— А меня такая погода устраивает, — проговорил Шаман. — При таком климате масса дополнительных волновых возмущений, лучшие условия маскировки, большая возможность обнаружения энергетических программ и сущностных образований.
— Уже мечтаешь, как познакомишься с местным Сырохвостом? — поинтересовался Колдун.
— А почему бы и нет.
— Зато знаешь, Миша, какой там самогон из плесени и жаркое из мокруш. Тебе обязательно понравится, — со знанием местной обстановки и кулинарии вмешался Самум.
Колдун от такой перспективы подавился глотком кофе и закашлялся.
— Так тебе и надо, — мстительно добавил Шаман. — Это тебе не Коггети шепчущего сосать и своей хитрой фляжкой шантажировать.
— Я вам вот что скажу, — ответил инженер. — На Портейне мало слякоти. Я вас туда доставлю, и вы у меня там хорошенько всплакнете.
— Ладно, парни, — прекращая подначки и улыбаясь, произнес Лузгин, поднимая стакан. — Пусть ваша дорога к цели будет короткой, встречи желанны, а планы сбывающиеся.
Все выпили, и, поняв намек полковника, Шаман проговорил:
— Пойдем мы, Сергей Иванович. Люди мы сегодня вольные, да и отдохнуть не мешает, когда еще придется.
Мужчины, прощаясь, пожали Лузгину руку и двинулись из кабинета, провожаемые по привычке его взглядом.
— Есть какие-нибудь предложения? — спросил Колдун, оказавшись в коридоре.
Шаман с Самумом молча пожали плечами.
— Тогда приглашаю вас в одно интересное местечко.
— Это куда? — задал вопрос психолог.
— Помните, мы тут в госпитале отдыхали. Так быстро уехали, что и поблагодарить персонал забыли. Может, сходим? У них сейчас должно быть тихо. Поступления раненых почти нет. И кухня у них отдельная, и знакомая у меня там есть.
— Вот с этого и начинал бы, с кухни и знакомой, — ответил Самум. — А что, пойдем, — посмотрев на Шамана, предложил он. — Не поймут тоскующие мужские души, останемся при своих.
Ответить Смирнов не успел.
— Капитан, рада вас видеть, — прозвенел рядом приятный женский голос.
