Я осторожно заглянул в дверь. Грустный шут Брикус восседал на куче поленьев, предназначенных для плиты, и пел песню, по-видимому сочиненную по следам последних событий, а собравшаяся вокруг него кухонная челядь в количестве пяти человек слушала его со скорбными лицами плакальщиков, нанятых счастливыми наследниками, чтобы как подобает проводить в последний путь богатого лорда.
— С каких пор ты сочиняешь такие песни, Брикус? — поинтересовался я, предварительно обследовав несколько кастрюль, горшков и не найдя в них ничего, кроме неизменных грибов во всех видах. — Я готов зарыдать прямо сейчас! — добавил я, отхлебнув черничного вина из кувшина, скорее всего преподнесенного Брикусу благодарными слушателями.
Брикус оборвал песню на полуслове, брови его подпрыгнули до самых корней волос, и он так и застыл с раскрытым ртом. Все обернулись и уставились на меня с неменьшим изумлением. Никто не спешил выражать бурного восторга по поводу моего счастливого спасения, хотя только что оплакивали как умершего.
Первым пришел в себя Брикус.
— Ты ли это, бесстрашный герой? — нерешительно осведомился он.
— А что, непохож? — хмыкнул я.
Брикус поднялся со сложенного из поленьев сиденья, окинул меня взглядом с ног до головы и, нахально глядя мне в глаза, запел:
Хоть лицом ты и похож,
Но меня не проведешь!
Сам я видел в Тронном зале,
Как тебя заколдовали.
Ты теперь совсем другой,
Стал ты колдуна слугой
И к нам явился для того,
Чтоб выполнить приказ его:
Для жертвоприношенья в храм
Доставить этих юных дам!
Юные дамы отнеслись к предсказанию Брикуса вполне серьезно. Одна из служанок свалилась в обморок, обрушив по дороге на пол пустую кастрюлю, вторая тут же спряталась за спину широкоплечего мясника по прозвищу Потрошитель, сразу потянувшегося за топором. Обстановку разрядила старая Фарисса.
— Вы что, совсем одурели?! — воскликнула она. — Мальчик от голода еле на ногах держится, одни кости остались, а вы его самого уже на жаркое разделать собрались! А ты, Брикус, постыдился бы придуриваться! Сам же мне рассказывал, что сбежал принц из темницы да всех узников выпустил, и как король сокрушался, что черный колдун не успел его заколдовать! Чего же теперь людям головы морочишь? — Кухарка напирала на тощего шута своим необъятным бюстом и загнала его прямо на раскаленные угли жаровни.
— Оу! Еж те в бок, старая ведьма! — завопил Брикус и принялся с жалобным поскуливанием бегать по кухне, пока наконец не нашел комфортное местечко, усевшись дымящимся задом в бочку с водой. — Да ну вас в Бездну! Шуток не понимаете, — обиженно проговорил он, потягиваясь, словно сидел в удобном кресле.
— Куда грязной задницей?! Этой водой королевскую посуду моют! — возмутилась было Фарисса, но потом махнула на Брикуса рукой и принялась командовать служанками, пытаясь накормить до отвала мое не в меру отощавшее высочество. — О боги! Ну до чего худющий! И куда только король смотрит? — причитала добрая старушка. — Это же стыдно людям в глаза смотреть, — королевский сын, а тощий, будто из Голодного леса. И так в народе говорят, что король скупой. Эй, Роза, — крикнула она розовощекой служанке, — беги скорее в винный погреб, разбуди этого пьяницу Рафа. Пусть даст лучшего вина для королевской кухни! А то вон еще выдумал, — продолжала она уже из другого конца кухни, яростно грохоча кастрюлями. — Где это видано, чтобы дите родное в темнице держать?! Вот, покушай, милый! Съешь куропаточку? Или нет, лучше кабанчика запеченного или рыбки? Нам вчера форельки привезли…
— Давай все, что есть, только быстро и без грибов! — давясь от хохота, выпалил я и с усердием, свойственным обычно дядюшке Готриду и совершенно несвойственным людям с ранами в боку, принялся уничтожать все, что осталось с вечера и было приготовлено на утро на королевской кухне.
— А мне? — тут же встрял Брикус. — Я что, всю ночь глотку драл, чтобы вы тут Рикланда кормили?
— Тебе не положено, я тебя в жертву богам Хаоса выбрал, а жертвы не кормят! — гадко ухмыльнулся я, отправляя в рот очередную порцию невероятно вкусной Фариссиной стряпни.
— Свинья ты неблагодарная, Рикланд! — нахально заявил Брикус. — Я про тебя такую балладу сочинил, что король, услышав ее, решил тебя помиловать и отпустить на свободу! Правда, потом, когда ты сам удрал из темницы, почему-то передумал. Но все равно ты меня благодарить должен, а ты… Да ты же сейчас все слопаешь! — Шут выхватил у меня из рук кусок мяса и целиком отправил себе в рот.
Какая вкусная еда!
Малыш, ты щедрый, как всегда! —
удовлетворенно сообщил Брикус, проглотив остатки моего то ли позднего ужина, то ли раннего завтрака и вновь обретя способность выдавать стихотворные экспромты.
За это доброе вино позволь,
Сказать тебе, что думает король, —
доверительно добавил он, когда я, уже по доброй воле, угостил его старым эльфийским вином.
Как получил он голову врага,
Король наш добрым стал, как никогда!
Не приказал он даже дочь свою догнать,
Когда она сумела убежать…
— Лин сбежала?
Ну да. А разве ты не знал?
Ах, ты в темнице пропадал!
Представь себе, твоя сестрица
Со свадьбы умудрилась смыться.
Подробности желаешь знать?
Ну что ж, могу и рассказать.
Как только Ленсенд был убит,
Так сразу Готрид-паразит
Повел принцессу под венец,
Так приказал король-отец.
Она слезы не проронила,
Но, как на эшафот, вступила
Под своды храма, в древний мрак,
Чтоб заключить священный брак.
Не знаю, правду ль говорят,
Что только начался обряд,
Как демон с пламенем в очах
Из Бездны вышел, сея страх.
Ужасней страха самого
Был демон, и в руках его,
Как длинный меч, огонь пылал!
Лорд Готрид в обморок упал,
А Линделл, поборов испуг,
Упала на колени вдруг.
«О демон, — молвила она, —
Хлебнула горя я сполна!
От злой судьбы меня избавь!
Хоть в преисподнюю отправь!
Гораздо лучше умереть,
Чем мужем Готрида иметь!»
И демон Линделл руку дал,
Слова волшебные сказал,
И, вспыхнув ярко, как звезда,
Они исчезли навсегда!
«Демон? Странно! — промелькнуло в голове. — До сих пор эти жители Бездны не заходили в Черный замок без приглашения черного колдуна. А может, это темный эльф? Забрел по ошибке в храм богов Хаоса, если идти по винтовой лестнице, то туда от темницы рукой подать, перепугал своими красными глазами трусливых придворных и помог Линделл избежать неприятной участи. Что ж, если так, значит, мы квиты».
А Брикус продолжал:
И король тогда сказал:
Почему я приказал
Дочь за Готрида отдать,
Рикланда заколдовать?
Слушал Готрида советы
И раскаиваюсь в этом,
Ведь из-за чужих идей
Я остался без детей!
— А мне-то что, от этого легче, что ли? — фыркнул я. — Король, видите ли, раскаялся! А черный колдун гоняется за мной по всему замку! — И тут до меня дошло, что напрасно я засиделся на кухне, что колдун уже знает, где я, и сейчас появится здесь. — Спасибо за угощение! — выпалил я, всучил Фариссе что-то увесистое и блестящее, наугад вытащенное из кармана, кажется брошь, захватил десяток красных яблок, которые так и норовили вывалиться из рук, так что пришлось на ходу запихивать их за пазуху, и выбежал из кухни.
