котенка, радар показывал пустоту на сотню метров, далее его сбивала ионизация водяных паров.
– Архи, слева от тебя вверху есть отдельная приборная доска, на ней внизу справа должен быть тумблер и под ним по центру нажми на сенсорную кнопку, – оживился Тёмыч. – Это должно включить мониторинг ионизированных полей.
– Так понятно объяснил, что и вопросов не имеется. Давай сначала, а то тыкну не туда, – и с этими словами он действительно тыкнул не туда.
Глайдер крутанулся волчком, ввинчиваясь по спирали, словно буравчик, разбрасывая в стороны десятки плазменных шаров для отвода вражеских ракет.
– Тёма, какого хрена мы потеряли десять процентов энергии, еще один выкрутас – и грохнемся о скалы.
– Слушать внимательно надо, виома в кабине нет, и я тебе
описываю на ощупь по виртуальной схеме, а где твой палец, я не знаю, – Тёмыч бегло оправдал свои просчеты, – теперь понял, моя схема зеркальна по отношению к твоим глазам.
– Лучше давай отсчет от этой кнопки: сколько надо влево– вправо или вниз?
– Лады, давай на противоположную сторону, аналогичную панель найди и нажми самую крайнюю верхнюю, начнем с нее, она самая безобидная.
– Уверен?
– Да.
– Я сам тебе гибук Софьин засуну куда-нибудь, – взревел Архи, проваливаясь попой в дыру, когда сиденье кресла исчезло, открывая нишу на улицу, и мощный поток ледяного ветра с градом окатил ему зад. – А если бы молния ударила?
– Ха-ха, – Тёмыч не сдержал смех. – Зарядился бы по полной. Теперь жми кнопку – пять влево и на три ниже от этой, возможно, синего цвета.
– Уверен? – Архи нервно передернул плечами, так что штурвал в руках завибрировал и глайдер в такт ему.
– Да не нервничай, кнопка катапультирования рядом, если что не так, цел останешься, хотя парашют ветром скрутит.
Архимед вдавил голубой квадрат, на экране вспыхнула кривая, изогнутая сеть наиболее ионизированного воздуха. Она напоминала план катакомб с одной лишь разницей, что менялась в размерах и по форме в хаотичном движении. Вот слева появился сгусток с полсотни метров диаметром, и из него потянулись в стороны щупальца-вихри, словно гигантский спрут расправил конечности, и вдруг по контуру ветвей, словно живые муравьи, побежали огоньки, собираясь к центру муравейника, затем вспышка, и в средине щупалец огненная нить, раскаленная добела, ослепила монитор. И снова полумрак высветил катакомбы туч с новым расположением «стен». Архи быстро приноровился к виртуальному миру грозового фронта и по появившимся щупальцам старался попасть в самый центр разряда, но не так просто, залетая раньше, клубок распадался мелкими разрядами, слегка заряжая батарею.
– Ты лучше просто летай в областях наибольшего скопления ионов, а не гоняйся за призраками.
– Нет, мне надо научиться их ловить, чтоб в дальнейшем было проще, – азарт захлестнул сознание.
И вопреки Архимеду в поддержку Тёмы молния, озарив пространство, где-то сверху саданула по глайдеру, да так, что защита снова пропустила часть энергии к креслу пилота, вернув его в настоящее, и при этом заполнила баки до отказа.
Проверил орудия, выпустил шары плазмы с носовой части, они улетели в пучину черных туч, снимая электростатическое напряжение с водяных паров, за ними следом умчались мелкие змейки молний. Пролетев пару сотен метров, внезапно впереди тучи расступились, освобождая место для отвесной скалы. Глайдер уверенно шел на таран.
– Гибук…
Не успел договорить и что-то предпринять, как новая молния ударила в корму, глайдер дрогнул, Архимед взлетел над креслом, штурвал дернулся вниз, и аппарат вошел в пике параллельно скале в метре от нее, горе-пилот завис в невесомости.
– Тёма, ты где?! – заорал, болтаясь рядом со штурвалом и держась за него одной рукой, боясь лишний раз дернуться. – Включи автопилот.
– Я боюсь, – мелькнула легкая голограмма улыбки Терминатора.
– Чтоб ты…
Снова удар корпуса о торчащее дерево прерывает распри, лжекрыло срезает его, словно ножом спичку. Глайдер слегка тормознул, Архимед – нет, головой влетел в обзорный иллюминатор, цепляя лицом по пути десяток тумблеров на панели. Включились аварийные гравитационные гасители, превращая воздух кабины в липкую тягучую массу, с последующей полимеризацией не уступающей прочной пены, фиксируя варвара-аса в позе коряги, с воткнутым в ноздрю тумблером. Пролетели секунды, и глайдер, словно теннисный мячик, рикошетит о выступ и втыкается в щель, становясь на ребро.
– Тёма, – еле дыша, позвал Архимед. – Помоги.
– Не могу, боюсь, – снова отозвался тот.
– Чего?
– Ты гибук собирался мне в зад закатить, – хихикнул в ответ.
– Придурок. Отключи эту защиту, сколь мне висеть в воздухе, ни пошевелиться, ни чихнуть, ни пукнуть.
– Не могу.
– Вот заладил, долдон, что я тебе смогу сделать виртуальному? Отключай скорее, а то дышать тяжело.
– Не могу.
– Ты-ы, – процедил сквозь зубы, – такой милый человек. Если не прекратишь издеваться, то я все твои клоны и копии отформатирую в кузнице дедовой кувалдой.
– Все одно не могу. Все в твоих руках, – повторился Тёма, точнее в твоей ноздре. Это тумблер для включения экстренного гашения энергии, и пока он сдвинут вперед, ничто его не отключит.
– Во влип! И двигаться не могу, и тумблер заблокировал.
Смех истерически нарастал, сотрясая тело, но окаменевший воздух надежно удерживал его, не давая сдвинуться на миллиметр, лишь при вдохе и выдохе аппаратура разрешала ему возвращаться в свое обычное состояние. Смех оказался сильнее всех технических заморочек, дрожь головы вызвала желание сделать чих от щекотки в носу. Последовало мощное апчхи, и тумблер вернулся в первоначальное положение, роняя Архимеда на боковую стенку, которая временно стала полом.
– Сколько можно, – кряхтя, как дед, поднялся он, почесывая бок, извлекая из него вогнанную столовую вилку.
– Говорила Эврика, убирай за собой посуду, нет, все споришь, – подколол Тёмыч, – за что боролся, на то и напоролся.
– Пошел ты, хотя погодь, объясни назначение всех этих рычажков, а то я летать только и умею.
– Один самый главный ты уже знаешь, остальные тебе ни к чему, главное – следующий раз не расшибешься.
– Да пошел ты еще раз.
Архимед подпрыгнул и ухватился за штурвал, поболтавшись, перехватился за подлокотники кресла и боком присел в него, с трудом пристегнулся ремнями безопасности.
– А ты Эврике с пеной у рта доказывал об их бесполезности, все на гравикомпенсаторы надеялся.
– Еще раз пошел ты, – огрызнулся Архи.
Запустил двигатели, они натужно взвыли, создав лишь вибрацию корпуса. Пришлось покинуть уютное кресло и открыть ставни выхода, ветер с водяными брызгами ворвался вовнутрь. Гроза не собиралась уходить, раскаты грома и удары молний в соседние валуны обрушивали их, создавая лавины камнепада, часть которых привалила расщелину в скале, образуя ловушку. Архи снова занял место пилота, врубил защиту на полную мощь и выстрелил орудиями. Плазма ушла в глубь пещерки и
