Тайком от Яги я осторожно подёргал ручку. Заперто.
Мы с Джанибеком положили раненого старосту на лавку. Он слабо застонал и закусил губу, испуганными глазами глядя вокруг.
— Ничего, — сказала от печки Яга. — Сейчас будет легче.
Она открыла сундук у стены и достала из него широкую чистую тряпицу. Быстрыми движениями с треском разорвала её на полосы.
Я вышел из избушки, спустился вниз. Оглянулся.
Неказистый домик на подпорках. Из отверстия под крышей всё так же идёт дым.
— Пойдём, княже, — сказал я Всеволоду, который по-прежнему сидел на траве. — Помогу тебе подняться.
— А поместимся все в таком домишке? — с кривой улыбкой спросил князь.
— Поместимся, — ответил я.
Пусть сам охренеет, когда увидит избушку изнутри.
Глава 3: Ужин при свечах
Яга усадила князя Всеволода на деревянный табурет.
— Разувайся! — велела она.
Я помог князю стащить сапоги. У него даже уши покраснели, когда от грязных портянок пахнуло крепкой мужицкой вонью.
Яга и бровью не повела. Подставила князю под ноги деревянный таз и налила в него из чугунка горячий травяной отвар.
— Опускай ногу.
Всеволод осторожно попробовал температуру ступнёй в грязевых разводах.
— Горячо!
— Ничего, не ошпаришься! — насмешливо улыбнулась Яга.
Князь снова покраснел, закусил губу и опустил ногу в таз.
Яга поставила чугунок с отваром рядом с ним на дощатый пол.
— Как остынет — долей горячего.
Старосту она осматривала долго и внимательно. Легко стучала длинными пальцами по его груди, низко наклонялась к лежащему, слушая хрипы.
Достала с полки деревянную баночку с желтоватым салом. Намазала старосте этим салом грудь.
Джанибек, увидев баночку, хлопнул себя по лбу и полез в мешок. Достал оттуда точно такую же банку, или очень похожую.
— Потапыч дал! — объяснил он мне и протянул банку Яге. — Возьми! Должно помочь.
— А может, самого Потапыча позвать? — осенила меня здравая мысль. — Сейчас я лужу найду!
По дерновой крыше избушки мягко стучал ночной дождь. Так что отыскать лужу было бы не трудно.
Яга вытащила деревянную пробку, длинным мизинцем зачерпнула мазь Потапыча и поднесла к носу.
Кстати, мизинец у неё длиной был почти с безымянный палец. Я такое видел впервые.
— Неплохо, — кивнула она, внимательно посмотрев и обнюхав мазь. — Я могу кое-что добавить, и она будет действовать быстрее. Но всё равно — очень неплохо!
С этими словами Яга бросила в баночку щепотку тёмного порошка и тщательно размешала ложечкой из светлого дерева, бормоча что-то себе под нос. А затем снова намазала грудь старосты, изведя на него почти всю мазь. После этого попросила меня приподнять раненого и бинтами туго перетянула его грудь.
— Утром станет легче, — сказала она старосте. — А через неделю всё заживёт.
— Спаси тебя всеблагие боги! — испуганно забормотал мужик.
— Не надо! — жёстко ответила Яга и быстро поднялась с лавки. Заткнув баночку крышкой, она хотела вернуть её Джанибеку, но передумала.
— К утру сделаю такую же и верну, — сказала она.
— Конечно! — весело прищурился дружинник.
Князь Всеволод к этому времени блаженствовал, засунув в таз обе ноги. Ступни князя покраснели, но были чистыми, как у младенца.
— А теперь давайте поедим, — сказала Яга. — Что там у вас в мешках?
Мы выложили на стол сушёное мясо и рыбу, варёные яйца и пирожки с капустой, которые испекла нам в дорогу баба Дуня.
Яга снова пошарила ухватом в бездонной глубине печи и поставила на стол очередной чугунок с дымящимся, аппетитно пахнущим варевом.
— Грибная похлёбка, — объяснила она в ответ на мой заинтересованный взгляд. — Мясного я не ем, не удивляйся, князь.
Кроме чугунка на столе появились глубокие миски из обожжённой глины и деревянные ложки. Ручка моей ложки была украшена сложным узором из вырезанных треугольников и кругов. Похожий узор шёл по краю глиняной миски, только он был не вырезал, а выдавлен в свежей глине.
Я подозрительно понюхал коричневый бульон, в котором плавали кусочки грибов и разваренные листья.
— Ешь, князь, — улыбнулась Яга и первая зачерпнула ложкой варево.
Я почесал в затылке, подхватил миску и пошёл к старосте, который тихо лежал на лавке.
— Есть хочешь? — спросил я его.
Староста чуть прикрыл глаза, потом снова открыл их.
Приподняв его за плечи, я пристроил ему под спину свой мешок. Потом поднёс к тонким губам ложку с горячим бульоном.
Староста со всхлипом втянул в себя жидкость.
Он одолел примерно половину миски. Потом откинулся на спину и прикрыл глаза.
— Спасибо!
— Ну, давай, спи! Завтра нам силы понадобятся.
Я поправил под старостой шубу и снова вернулся за стол.
Пока меня не было, на столе появились крохотные рюмки из тонкого золотистого стекла.
Интересно, бля, откуда Яга в глухом лесу взяла такую посуду? Я таких рюмок даже в Старгороде не видел.
Даже перед Мышом стояла рюмка, из которой был отпит изрядный глоток.
Прозрачная жидкость в моей рюмке пахла спиртом и анисом. Брр! Не нравился мне этот резкий запах.
— Пей, князь! — улыбнулась Яга и встала из-за стола. Подошла к старосте, наклонилась над ним.
Воспользовавшись моментом, я пододвинул свою рюмку князю Всеволоду, а себе забрал его пустую.
Всеволод ничего не заметил. Продолжая держать ноги в остывшем тазу, он убеждал Чупава сменить работу.
— Иди ко мне боярином! — уговаривал князь. — Работа не пыльная. Отрасти бороду и сиди себе в думе. Бобровую шапку я тебе выдам на первое время. А как денег наворуешь — свою сошьёшь. Мне верные люди во как нужны!
Для убедительности князь провёл рукой по небритому горлу.
— Да ну тебя к лешему, князь! — отбивался Чупав. — А кто оружие ковать будет?
— Во! К лешему! — обрадовался Всеволод и залпом выпил мою рюмку. — Леший! Пойдёшь ко мне в бояре?
Леший изумлённо взглянул на князя.
— Вправду, что ли?
Во их разобрало-то, бля! А, вроде, рюмки маленькие!
Чтобы не отставать от коллектива, я достал из кармана серебряную фляжку и сделал большой глоток. Самогон обжигающим комком прокатился по пищеводу и упал в желудок. Изнутри пошло тепло.
Хорошо-то как!
— Хер ли вы спорите? — вмешался я в разговор. — Князь Всеволод дело говорит. Должен кто-то от нечисти в боярской думе быть. А кто? Сытину некогда — у него дел полно. Хлюпня не позовёшь — для него надо бассейн в думе ставить. Потапыч тоже не пойдёт — он в своём лесу прирос уже. Остаёшься ты, Чупав! Ты уважаемый человек. Нечисть тебя слушает. И князья послушают. А оружие ковать в свободное время можно. Дума не каждый день заседает.
— Вообще-то, я не человек! — для порядка возразил Чупав.
Но по его лицу было видно, что он сдаётся.
Леший разочарованно вздохнул. Наверное, уже в мыслях примерил на себя бобровую шапку.
Яга
