Польши. Пушкина он, к примеру, в последнее время цитировал часто и с удовольствием.
– Уже встаю, – Дина одним гибким движением выскользнула из-под одеяла и едва сдержала смешок, видя, с какой поспешностью отворачивается напарник. Все же в чем-то у него было очень пуританское воспитание. Что и неудивительно, в общем-то. Как он однажды проговорился, родители его – потомственные интеллигенты, со всеми вытекающими из этого последствиями. В бою он, конечно, забывал о налете хороших манер и прочей мишуре, но в спокойной, мирной, как сейчас, обстановке наследие трудного детства вылезало наружу моментально.
Пока девушка плескалась в душе, Полански терпеливо ждал в зале. Гостиничный номер был не просто большим – огромным! Здесь, в Китае, успели понастроить городов, которые сейчас один за другим бросали. Население бежало прочь от войны, а учреждения, ответственные за инфраструктуру, по-прежнему работали. Так что найти функционирующую гостиницу не составило труда, равно как и, воспользовавшись служебным положением, занять номер класса люкс. Можно было и два, но у Дины создалось впечатление, что Полански в начавшемся вокруг бардаке попросту боится оставлять ее одну. Вот и занял одну из комнат, заодно хорошенько разорив местный бар.
А вот сопровождающего они поселили отдельно, в номер классом пониже. Заметно ниже – стандартный туристический эконом. Алекс обиделся, ну да он сам виноват. Лихой одессит решил, видимо, что ему море по колено. Ага, Черное. И начал клинья бить к заезжей даме. Долго бил, минут пять, а затем вернулся отошедший куда-то Полански… В общем, слегка придушенный воротом Гоц висел в воздухе, крепко прихваченный за шиворот рукой гиганта, и слушал ласковое внушение на тему необходимости соблюдения правил субординации. А также о печальных для здоровья последствиях, которые случаются с теми, кто этого не понимает. Одессит внял, хотя и, если думал, что его никто не видит, бросал злобные взгляды на Полански. Тому, впрочем, было плевать.
Когда Дина, активно просушивая волосы полотенцем, вошла в холл, ее напарник как раз смотрел информационный канал. Разумеется, их было тут куча, но почти все китайские, а неблагозвучное щебетание, которое местные почему-то называли языком, неподготовленное человеческое ухо воспринимать в данном качестве отказывалось категорически. И, разумеется, понимать, что эти узкоглазые пытаются сказать, тоже. Хотя, в принципе, и без этого ясно – подлый враг, героическое сопротивление, вся страна в едином порыве и прочее бла-бла-бла. Нет, конечно, они все правильно говорят, так вещал бы телевизор любой страны, однако для стороннего наблюдателя это все же скучновато и, главное, бесполезно.
Именно поэтому Полански не стал тратить время на ерунду, а наскоро перебрал каналы, просмотрев вначале CNN, а потом русский новостной. В принципе, там говорили практически одно и то же. Политические акценты, правда, расставляли совершенно по-разному, однако, если их отбросить, то в сухом остатке получалось как под копирку. Не катастрофа, но что-то к ней близкое. Да уж, очень близкое. Как осторожно выражались дикторы, «обстановка на фронтах крайне тяжелая». Китайская армия откатывалась, теряя территории и, главное, порты, энергетические узлы, промышленные центры. Японская, с точностью до наоборот, продвигалась вперед, захватывая все это. В последние дни темпы наступления несколько замедлились, но тут больше вина отставших тылов и растянувшейся до безобразия линии фронта. А так – все по-прежнему, и отчаянные попытки китайской армии остановить агрессора пока что успехом не увенчались.
Дина, оставляя за собой цепочку маленьких мокрых следов, подошла, бухнулась в соседнее кресло и с наслаждением потянулась:
– Гос-споди! Хорошо-то как!
– Увы, скоро придется заканчивать. Наш одесский друг отправился за машиной. Через пару часов, наверное, будем выезжать.
– К чему такая спешка?
– Высоколобые из аналитического отдела сообщили, что нашли перспективное место.
– Когда это?
– Час назад. Ты как раз изволила дрыхнуть.
Они переглянулись – и рассмеялись, хотя ничего особенного вроде бы не прозвучало. Потом Дина взяла со столика аккуратную чашечку с кофе – Полански не терял времени даром и заказал ей завтрак – и спросила:
– Что за место?
– Вот, – палец ткнул в экран планшета, вызывая и увеличивая карту. – Здесь японцам слегка наваляли, причем два раза подряд. А им надо прорываться, кровь из носу – там стратегический объект.
– Думаешь?
– Кто я такой, чтобы думать? Думают они, – Полански неопределенно ткнул пальцем вверх. – А мы с тобой выполняем приказы.
Дина хмыкнула, решительно отобрала у товарища планшет и погрузилась в дебри вводных. Увы, четко выражать свои мысли умников, которые их составляли, мама с папой в детстве не учили. Тем не менее их аргументация выглядела достаточно логично. Особенно для тех, кто тыкается носом в углы, как слепые котята в темноте. И кого эти самые аналитики уже выводили к свету.
Похоже, в указанной точке русские как минимум отметились – уж больно схож почерк остановивших японцев-танкистов с тем, что Дина неоднократно видела раньше. Плюс район был наглухо прикрыт системами ПВО, и тоже русскими. Конечно, все это по косвенным данным, спутников в тех местах практически не осталось, и все же, все же… Подумав секунду, девушка положила планшет на стол и звонко хлопнула себя ладонями по коленям:
– Едем!
– Ты доешь вначале, – усмехнулся Полански. – Время еще есть. Неизвестно, когда получится снова перекусить, а если, не дай бог, попадемся русским, то кормить нас вряд ли будут. Они там все антисемиты.
– Это точно. Я ведь сама там родилась, помню.
За это Дина удостоилась заинтересованного взгляда напарника:
– Ты еще скажи, что сталкивалась с антисемитизмом.
– Я – нет. А вот мой дед – очень.
– И как это было?
– Ну, он был военным летчиком и рассказывал, что когда в шестидесятых их полк отправили бомбить Тель-Авив, то все полетели, а его не взяли.
Полански задумался. Потом еще немного задумался. А потом расхохотался, да так, что зазвенело стекло маленького журнального столика. И смеялся он аккурат до момента, когда дверь открылась и в номер прошел-просочился их сопровождающий. И тут же вылупил глаза на Дину, явно не подумав о том, что во внеслужебное время майор вполне может ходить босиком и в коротком (китайцы даже по сравнению с невысокой девушкой смотрелись откровенно мелковато) халате.
– Тебя мама с папой стучать не учили? – мрачно поинтересовался Полански, разом прервав смех.
Алекс опасливо посмотрел на него и буркнул:
– Я машину пригнал.
– Это хорошо. Через два… полтора часа жди внизу.
– Но приказ…
– Послушай, – Дина улыбнулась. Вроде бы доброжелательно, однако у хорошо знавшего ее напарника улыбка командира вызвала лишь ироническую усмешку. – Есть люди, которые несут с собой тьму, мрак и хаос. Есть люди, которые, напротив, несут справедливость, надежду и покой. И
