Никита уловил суть техники где-то к концу тренировки. Если бы мы с ним занимались раза три в неделю, ему хватило бы месяца два, чтобы освоить её. Но столько свободного времени у меня не было, да и смысла торопиться я не видел. Покидая этаж, я столкнулся с генералом Рудневым, то ли поджидавшим меня у лифта, то ли очень вовремя там оказавшимся.
— Кузьма Фёдорович, — он пожал мне руку. — Как жизнь, как успехи в учёбе?
— Добрый день, Дмитрий Леонидович. Всё отлично, жаловаться не на что. Вы наверх или вниз?
— Вниз, — он первым вошёл в лифт. — Это хорошо, что всё хорошо.
Генерал рассмеялся, ловко ткнул пальцем в нужную кнопку на лифте. Я как-то говорил, что у него ладонь, как две моих по размеру. Со стороны казалось, что пальцем он мог сразу на две кнопки лифта нажать.
— На Новый год у тебя какие планы? — спросил Руднев и, поймав мой взгляд, поспешил добавить. — Я к чему спрашиваю, может, откажешься от второй иностранной группы. Нет, пусть учатся и дальше, гнать не надо. Не нужно ими лично заниматься. Мы с Геннадием Сергеевичем говорили, и он согласен, что можно второго преподавателя подготовить. Там ведь ничего особого в начале пути нет. Баланс, кинетические поля и физические нагрузки.
— Только если вторым преподавателем Никита Громов пойдёт, — я показал пальцем в потолок. — Потому как, чтобы учить укреплению тела, в этом разбираться нужно.
— Привлечь можно, — задумался генерал, что-то прикидывая в уме. — Громов у нас не целыми днями занят. Да и ему на пользу пойдёт. Да, я к чему это начал…
Лифт остановился на первом этаже, и мы направились в сторону проходной.
— К тому, что вместо второй группы, и даже первой, ты мог бы раз в неделю уделять внимание нашим специалистам. Подразделению, в котором твои друзья, Роман и Григорий Орловы служат. Погонял бы их для повышения слаженности и эффективности. У тебя ведь боевого опыта, как у бывшего наёмника, побольше, чем у них будет.
— Только если мне разорваться, — поморщился я. — На следующий год планирую заняться собственными тренировками. Будет свободное время, помогу, но ничего не обещаю. Сами ведь знаете, что этот год будет сложный, особенно после коронации Николая.
— Понимаю, — он кивнул. — Но ты всё же подумай над моей просьбой.
Он положил руку мне на плечо и, не прощаясь, направился в сторону служебного коридора. Генерал Осташкин меня об этом тоже просил и не раз, за последние пару месяцев. Но сейчас мне вообще было не до этого. Я даже дома ремонт не до конца закончил, а планы у меня были грандиозные. Когда потеплеет, надо будет начинать большую стройку в подвале. Но сейчас об этом даже думать не хотелось.
По пути в Кремлёвский, надо было заскочить домой, чтобы переодеться, благо Тася уже была в курсе, поэтому всё подготовила, и только благодаря ей к назначенному времени я не опоздал. Елена Алексеевна принимала меня в одном из кабинетов в служебной части дворца, где ранее трудился и работал её супруг. По-моему, впервые встретил её за работой. Она что-то заполняла в тетрадке, придвинув поближе служебный телефон.
— Кузьма Фёдорович, — Елена Алексеевна сделала приглашающий жест, показывая на свободный стул. Она ведь ждала меня, но при этом обрадовалась. — Не сильно отвлекла от дел?
В голове почему-то мелькнула мысль, что и здесь меня о чём-то попросят или будут что-то требовать. Даже мотнул головой, чтобы снять наваждение. В отличие от покойного императора, слабохарактерного и недальновидного, его супругу я уважал. Видел её исключительно умной и сильной женщиной, не теряющей самообладания даже в самой непростой и опасной ситуации.
— Я студентов домой отпустил пораньше, поэтому с сегодняшнего дня на каникулах, — сказал я, садясь напротив. — Что-то не так?
— Немало времени уже прошло, а до сих пор не верится, что молодой мужчина в двадцать с небольшим лет может стать великим мастером, — произнесла она. — Всегда считала, что это могут быть лишь старики со скверным характером, пугающие одним лишь своим присутствием.
— Так получилось, — я улыбнулся. — Мне просто повезло.
— Когда я ещё ходила в школу, при дворе Кайзера был великий мастер. Ему перевалило за семьдесят лет, и он начал терять силу. Вредный был старик, склочный, но его все уважали, даже несмотря на характер. Карл Мирбах, когда он стал великим мастером, мне казался молодым на фоне его и невероятно талантливым. Мы с ним старые друзья. Когда ему было столько, сколько тебе сейчас, он лишь задумывался о том, сможет ли стать сильным мастером. Кстати, на эту ступень он шагнул относительно поздно. Я слышала, вы с Тасей и сыном обещали навестить их семейство?
— Карл познакомил меня с супругой и дочкой. Уговорил посетить их поместье на первый год рождения Маргариты. Только точную дату не уточнил. Надеюсь, это не совпадёт с коронацией Николая.
— Об этом и хотела поговорить, — кивнула Елена Алексеевна, показав пальцем куда-то в сторону большого дворцового корпуса. — Там решили, что траур по моему супругу можно немного сократить и провести коронацию в первых числах марта. Николай сейчас готовится к мероприятию в Санкт-Петербурге. А день рождения Маргариты ближе к концу марта.
— Думаю, что успею, — я не понял, к чему она клонила.
— Ты ведь планировал обратиться к Императору с прошением о статусе рода для семьи Матчиных, а это займёт какое-то время. Не думал отложить этот вопрос до лета?
— Буду решать проблемы по мере поступления.
— И ты не хочешь оставаться в роду Наумовых?
— Не хочу.
Мы где-то минуту смотрели друг на друга. Она неспешно вынула листок из тетрадки, положила на край стола. Это был список из пары десятков фамилий, мне не знакомых.
— Статус рода даёт возможность собирать вокруг себя единомышленников, последователей, просто слуг или помощников, — спокойно сказала Елена Алексеевна. — Позволяет содержать наёмную армию, покупать вооружение. Это расширяет возможности ведения бизнеса и продвижения политических интересов. Я уже не говорю о привилегиях и законах, защищающих благородные рода. На фоне такого количества преимуществ, недостатки меркнут. Не так уж часто империя ведёт войны, осваивает новые территории или в кровопролитных сражениях отстаивает свои интересы в той же Африке или на Ближнем востоке. В России много богатых и влиятельных семей, мечтающих о том, чтобы получить статус рода. Есть те, кто служением доказал своё право на это. Это список семей, кто получил подобный статус, но с огромным изъяном. Все эти рода не наследуемые. Это значит, что со смертью главы они вновь станут просто богатыми и влиятельными семьями.
Супруга покойного императора не открыла для меня Америку, так как об этом мне уже рассказывали, в том числе и мама с братом. А ещё князь Разумовский организовал мне встречу с министром Куракиным, где подробно всё разжевали. То ли пытаясь загладить вину, то ли просто налаживая отношения, но они неплохо поработали, подняв старые и новые законы, а также прецеденты, касающиеся великих мастеров. И по всему выходило, что я вполне мог рассчитывать на статус полноценного рода для Матчиных. В таких случая всё отдавалось на откуп правителю, в зависимости от его отношения к просителю. Не думаю, что Николай позволит кому-то на себя надавить так, чтобы не пойти мне навстречу. Поэтому и было странно, что Елена Алексеевна подняла эту тему. Вряд ли она не разбиралась в теме.
— Как далеко ты смотришь в будущее? — спросила она. — Среди благородных родов грызня и драки идут постоянно. Не только в плане физического уничтожения. К примеру, императорская канцелярия уже получила несколько запросов о том, чтобы лишить Трубиных статуса наследуемого рода. А всё потому, что они утратили единственного наследника главной линии. Супруг твоей сестры вышел из рода и, насколько я знаю, возвращаться не собирается. Как только Николай станет правителем, ему придётся рассмотреть этот вопрос и принять решение. Всё будет зависеть от того, насколько сильны и влиятельны будут их враги. Если Трубины проиграют эту схватку, то со смертью текущего главы они вновь станут просто семьёй, пусть большой и богатой. И подобное происходит постоянно, не только с ними.
