телка оскорбила и избила знать! — он махнул головой, убирая челку с лица. — Вам так не кажется?
Большая часть нашего стола только улыбнулись такому идиоту. И должен признаться, я тоже.
Да, они были аристократами, бесспорно. Достаточно само присутствие в этом ресторане. Да и родовые кольца у всех за тем столом. Знаю, я проверил.
— Вита, что там произошло? — наклонилась к подруге Света и аккуратно погладила по руке. — Ты не пострадала?
— Ты что несешь? — прыснул челкастый и еще раз убрал волосы дурацким движением. — Она покалечила наших подруг! Простолюдинка избила аристократок! Это уголовка!
— Эй, дружище, — окликнул его Арнольд. — Иди отсюда, видишь, мы тут празднуем? Не хочется портить вечер.
— Слыш, боров, не с тобой разговаривают, — он смешно расставил свои тоненькие руки, как будто его спина была очень широкая. — Вы нам уже испортили вечер.
— Хах, Вика, он что, недалекий? — улыбнулся он и посмотрел уже более сурово на бедолагу. — Да мне насрать, что у тебя испорчен вечер. Ты нам его портишь!
— Что⁉ — дал петуха парень и затряс головой. — Ща…
Он позвал своих ребят. Всех шестерых. Видимо, каждому по девушке. И вот у нашего стола уже стояла целая шеренга слегка подпитых, наглых аристократов.
— Давайте не усугублять, — сказал черноволосый парень с толстой монобровью. — Нам нужна эта девчонка. Будет заглаживать вину.
Мы с ребятами только переглянулись и засмеялись.
— Нет уж, — сказал я. — Мы все же хотели бы усугубить.
— Зря вы, — фыркнул он. — Я барон Бисеров, и мой отец знаком с хозяином этого заведения.
— У-у-у, — подхватил Дима. — Как страшно! Дай угадаю, владелец ресторана князь Есенин?
— Да, — кивнул он.
Монобровый Бисеров вел с нами диалог куда более сдержанно и дипломатично. Но это только ему так казалось.
— Они напали на меня, начали обзывать, — сказала Виолетта.
— Молчать. Тебе никто не давал права открывать рот! — повысил голос барон, и остальные его ребята заржали как кони.
Тем временем, бедный менеджер с достоинством выслушивал истеричные вопли девиц и косился на нас.
— Ладно, мне это надоело, — ударил по столу Антон, когда монобровый начал оскорблять Виолетту.
Он пальцами показал на компанию и махнул в сторону выхода.
— Ты чего, пацан, попутал? — ухмыльнулся Бисеров и начал набирать, по всей видимости, своего отца.
То же самое делала девица с раскрашенным лицом. Но к ним уже подошли другие официанты и начали, сначала вежливо, а потом не очень, выпроваживать компанию.
— Я попутал? — Антон завелся не на шутку. Видимо, это от того, что Виолетту без конца оскорбляли. Есенин достал руку с родовым кольцом из кармана.
— Дай-ка мне свою трубочку, я сам поговорю с твоим отцом.
Увидев знакомый герб, который, наверное, знали все в Империи, Бисеров и остальные как-то поникли, но было уже поздно.
— Мы… — начал с заиканием барон, но в его трубке раздался мужской голос.
— Ало, да сын? Чего звонишь?
Он хотел отключиться, но Света, которая сидела ближе, выхватила трубку и вручила Антону. Она тоже сверкнула своим перстнем. Ребята еще сильнее поникли.
Их не жалко. Богатенькие детки опять прожигают семейные деньги, которые заработали их родители? Все считают, что им все должны и что им все сойдет с рук? Достаточно упомянуть имя отца ну или, на худой конец, позвонить нужному человеку? Конечно, девяносто девять и девять процентов таких стычек решаются в пользу этой золотой молодежи.
Вот только они попали на тот ноль один процент, с которым лучше не связываться.
— Добрый день… С кем имею честь? — спокойным, но холодным голосом спросил Антон.
— Граф Бисеров Иннокентий Романович.
— Есенин Антон Сергеевич. Тут у нас возник конфликт интересов с вашим сыном. Он хочет, чтобы вы поговорили с моим отцом по поводу того, что их дамы пытались избить девушку, которая пришла со мной в ресторан. Но так уж получилось, что она маг-истребитель с зеленым браслетом и сама помяла девушек. И теперь ваш сын угрожает мне и моей знакомой тем, что вы решите этот вопрос через моего отца, — говорил он размеренно, четко, без эмоций. — А теперь, хочу у вас спросить, как вы думаете, мой отец князь Есенин стал бы решать проблемы какого-то непонятного барона, у которого друзья начали буянить в ресторане?
— Эм… Антон Сергеевич, — немного смутился граф. — Могу я поговорить со своим сыном?
— Разумеется, — он кинул трубку монобровому. — Держи, щегол.
— Да, отец? — робко спросил он. — Нет… Да… Да, хорошо. — Он убрал трубку. — Прошу прощения, Антон Сергеевич.
— Нет, не подходит, — скрестив руки на груди, сказал Есенин.
Вика же захлопала в ладоши, как и Света. Им явно доставляло удовольствие сие представление.
Тут и Маша подошла. Я пододвинул ей стул, и она «случайно» сверкнула и своим родовым кольцом.
— Извиняйся перед этой девушкой, — показал рукой Антон на Виолетту.
— Прошу прощения, госпожа, — поклонился он, а за ним вся его братия.
В это время девушки, которые никак не хотели уходить, увидев, как их парни извиняются, отпихнули официантов и подскочили к ним.
— Вы чего творите! Вмажте им? Вызовите на дуэль! — кричала самая буйная. Она даже была крупнее остальных.
— Заткнись, дура, — сквозь зубы прошипел челкастый. — Это Есенин, Кутузова и Нахимова…
— Что? Я не слышу? — верещала она. — Встань ты уже! Саня!
— Виолетта, эти курицы хотели тебя побить? — рассмеялась Света, бесцеремонно тыкая пальцем в девушек. — Эта жирная у них что, мини-босс?
— Что ты вякнула? — она буквально налетела на Свету, пытаясь вцепиться ей в волосы.
Ключевым словом было «Пыталась».
Света даже не изменилась в лице. Зачем серьезно относиться к тому, кто намного слабее тебя? Она только отмахнулась от выставленных рук и несильно толкнула в грудь.
— Ого, зачетные сиськи, — похвалила Нахимова. — Сколько отдала за них?
— Ты че себе позво… — но ей предусмотрительно закрыли рот и оттащили прочь. К слову, остальные девушки вели себя более скромно, хотя тоже всем видом показывали, что готовы ворваться в драку.
— Так, стоп! — хлопнул в ладоши Антон. — Я хочу, чтобы она извинилась!
Бисеров и челкастый повернулись к полной
