— Значит, деньги мои ты зажилил? — уточнил я на всякий случай.
— Хе-хе! — заблеял детина и повторил жест.
— Гневко… — сказал я негромко.
Только в плохих романах, которых мне довелось прочитать больше, нежели философских трактатов и теологических диссертаций, пишут о том, что кто-то там (разбойник или мститель какой, неважно) «махнул кистенем». Если «махнешь», а рука уйдет в сторону — подставишь собственную шею или голову. Кистень следует бросать очень точно и аккуратно!
Кажется, башка у парня была из того же материала, что и его хижина. У любого другого черепушка разлетелась бы вдребезги. А этот… Я даже удивился, что после первого попадания он вскинул дубину. И, если бы успел, пришиб бы не только меня, но и коня. Только вот попасть он уже никак не мог, потому что я бросил стальной шар не один раз, а три… После второго удара здоровяк мотнул башкой, роняя дубину, а после третьего упал сам.
Парень оказался живучим. Пока я шарил за его поясом, доставая свой кровный талер (конь зря, что ли, трудился?), он успел очнуться. Может, следовало бы его дорезать, но кто тогда будет ремонтировать мост?
Когда я запрыгивал в седло, здоровяк зашевелился. Вот уж точно, посмотришь на такое страшилище — хоть книгу о великанах сочиняй!
— Мостовые возьми, — бросил я парню его законный фартинг.
Когда уезжал, заметил, что гоблин плакал, зажимая голову лапой и вытирая слезы дубиной. Гневко, расчувствовавшись без меры, заметил:
— И-го-го.
— А то я сам не знаю! — в сердцах бросил я другу. — Ну расстроился парень… А кто его просил мой талер зажиливать? У тебя что — денег лишка?
— Го-го, — грустно согласился Гневко и потрусил дальше.
Через пару часов мы доехали до деревни. Что же, теперь уже можно бы перекусить самому и угостить гнедого обещанным овсом.
Трактир (он же постоялый двор) оказался там, где и положено, — в середине деревни, на пересечении улиц (они же проезжие дороги).
— Чего желаете? — спросил хозяин, стоявший у входа.
Мне понравилось, что он спросил без подобострастия и без обычной для пейзан неприязни к наемникам. На морде у меня не написано, что наемник, но кем еще мог быть человек, вооруженный до зубов, но без герба?
— Обед, — выдохнул я, подъезжая к крыльцу. — Мне — мяса побольше, а ему — овса. Не перепутай.
— Постараюсь, господин драбант, — невозмутимо ответствовал хозяин, понравившись мне еще больше. В сущности, драбант — другое название наемника, но звучит не в пример красивее.
Около конюшни был проложен каменный желоб, по которому стекала вода из огромной бочки. Гнедой внимательно осмотрел воду и, осторожно понюхав ее, сделал небольшой глоток. Видимо, проба его удовлетворила, поэтому он принялся пить. Сам я зашел чуть ниже, чтобы не загрязнять парню воду, и умылся. Хорошо бы помыться полностью, но это попозже, после еды!
Сумку закинул на плечо, а седло и шлем бросил в угол. Хотел бы посмотреть на безумца, который бы попытался стянуть мои вещи, если рядом Гневко.
Проследив, чтобы хозяин засыпал столько зерна, сколько нужно, решил побеспокоиться о себе.
Большую часть трактира занимал длинный стол, за которым уже сидели мужики, потягивающие пиво. Было несколько столиков поменьше. Облюбовав местечко у окна (чтобы были видны оба входа и то, что творится на улице), сел.
— Что пить будете? — поинтересовался хозяин. — К сыру, наверное, пиво? Есть красное и белое вино, водка…
— А квасу не найдется?
— Пожалуйста. — И, не моргнув глазом, тотчас же распорядился: — Квасу для господина драбанта!
Мальчишка лет двенадцати притащил квас, хозяин наполнил деревянную кружку и, пожелав приятного аппетита, ушел.
Пейзане, успевшие «выцедить» по паре кружек пива, недоуменно переглянулись. Надеюсь, после третьей-четвертой у них еще хватит ума не задавать глупые вопросы. Пока я жевал сыр, запивая квасом, краем уха прислушивался к разговорам. Узнал, что репа нынче уродилась — ничего, а капусту подъела какая-то тля. Узнал еще, что смотрителя моста побил какой-то бродяга…
— Великан это был! — авторитетно сказал один из мужиков, сдувая пену. — Нашего гоблина вдесятером не осилить.
— Да уж, больше некому, — степенно согласились остальные. — Только великан!
Так легенды и рождаются. Сказок, выросших на пустом месте, я наслушался вдоволь. Чего стоят россказни о «духах леса» — эльфах и прочих леших! Насмотрелся я на этих «эльфов», когда довелось побывать на Оловянных островах и послужить в отряде местного шерифа. Чего только не говорили: дескать, «эльфы» невидимые, ходят бесшумно… Правильно, невидимые, если носить зеленые куртки и зеленые штаны в зеленом лесу, да еще устраивать засады, не оставляя после себя живых свидетелей. Ну а слухи о том, что атаман Локсли отбирает деньги у богачей и отдает их беднякам? Можно подумать, богачи только и делают, что шляются по лесным дорогам… На что же тогда жили разбойники круглый год? А сколько леса спалили? Добро бы для костров, так нет. Иной раз «эльфы» устраивали пожары для того, чтобы испугать крестьян и в суматохе пошарить в их хижинах…
Черта с два бы мы поймали «эльфов», если бы не крестьяне. Кому понравятся постоянные грабежи? Сеньор, он хоть и дерет налоги, но, по крайней мере, известно — в какое время он их дерет. И главное, сколько ему нужно яиц, кур и зерна. Ну и сеньор-то, он от другого сеньора оборонять будет. А эти, «зеленые»? Налетят, как сарацины, отберут последнее. А ты еще должен им говорить спасибо и распевать песни о смелых парнях, что не боятся королевской власти и уходят ватагами в лес. В лес, как же… Ладно, если раз в месяц оленя подстрелят. А в остальное время? Опять-таки — хлеб им давай, паразитам, лук. А соль? А девки? Сеньор выполняет свой долг во время первой ночи, чтобы мужу потом легче было, а наутро одаривает девственниц (ну бывших уже) приличными деньгами. А эти, «лесные», норовили задрать юбку забесплатно… Убыток! Во-первых, кто возьмет «порченую» девку замуж? Во-вторых, даже если кто и возьмет, то сеньор, не обнаруживший девственности, ни за что не даст приданого.
Сейчас говорят, что атамана Локсли, по прозвищу Добрый Малый, казнил злодей-шериф. На самом деле, когда мы нашли лагерь разбойников (крестьяне и провели!), захватили их «тепленькими» после очередной попойки, то в первом же городишке собралась толпа пейзан. У кого-то убили сына, у кого-то изнасиловали дочь… Отбить бандитов мы не смогли. А не прошло и года, как стали петь песни о славном парне…
Вот и тут: ну поселился у моста охранник. Ну подумаешь, здоровый. И что? А все заладили: «гоблин», «гоблин»…
Я удивился не тому, что меня сравнили с великаном. Поразило другое — скорость распространения слухов! Мужики не могли приехать в трактир раньше меня! Наверное, прав тот мудрец, у которого я когда-то учился, когда уверял, что скорость распространения слухов быстрее, нежели скорость полета стрелы, и сопоставима лишь со скоростью молнии…
