— Выпусти меня отсюда, Коннор! Коннор!..
Когда затихло эхо металлического лязга, Райт ощутил такое всепоглощающее одиночество, какого ни разу не испытывал с тех пор, как к нему вернулась память. Вид закрывающейся двери напомнил ему о чем-то. О другой двери, закрывшейся за ним давным-давно.
«Нет, — поправил он себя. — Не так уж и давно». Та дверь захлопнулась как раз перед тем, как он проснулся в этом кошмарном мире. Он вспомнил, как с ним что-то делали, только вот не мог вспомнить, что именно. А ему хотя бы объяснили перед тем, как начать?
Но сейчас все это казалось ему второстепенным. Неважно, что сказал Коннор или кто-то другой. Он знал, кто он такой. Он Маркус Райт, плохой парень, необычный и необщительный враг благонравного общества. Эта его особенность не принесла никому ничего хорошего. Жизнь была полна побегов, драк, пьянок, наркотиков и разврата. Она состояла из целой череды ошибок и неверных решений, одно из которых в конце концов привело к смерти.
Он слегка нахмурился. Что-то не сходится в этой картине. Да, с одной стороны, он должен быть мертвым. С другой стороны, он точно знал, что не умер, поскольку испытывал страдания — слишком сильные и непрекращающиеся. К тому же он не чувствовал себя мертвецом. В физическом отношении он был вполне нормален.
Так что же было неправильно в этой картине?
Он опустил голову и посмотрел на себя. На свое тело, с которого сняли кожу, на открытую грудную клетку, похожую на витрину запчастей в магазине. Вокруг его сердца поблескивали замысловатые детали и хитроумные устройства. Некто — возможно, несколько таких «некто» — проделал удивительную работу с его внутренностями. Странные приспособления казались ему не только сложными, но и абсолютно чужими.
«Это не я», — говорил ему расстроенный мозг. «Это ты», — упорно твердили глаза. Он переводил взгляд на противоположную стену, на потолок, на колодец под ногами — куда угодно, лишь бы не видеть своего тела. Он не мог вынести вида того, во что превратился.
Потому что не мог этого понять.
С самого зарождения Сопротивления бурная деятельность ни на минуту не затихала на базе Коннора, а в эту ночь она гудела, словно растревоженный улей. Пилоты уже натягивали комбинезоны и просматривали планы сражения, наземные войска строились, готовясь к выходу, резервные отряды проверяли, все ли сделано для доставки боеприпасов и подкрепления в любой момент и в любую точку, медики настраивали дополнительное оборудование для ожидаемого потока раненых, а связисты проверяли и перепроверяли свою аппаратуру.
Во время сражения координация имеет решающее значение. А сейчас силам Сопротивления предстояла самая грандиозная битва против Скайнета. Долгие годы они придерживались тактики контратак.
Пора нанести решающий удар.
Уильямс и Кейт вызвались проводить Коннора к очередному объекту проверки, но его мысли постоянно возвращались к недавнему разговору с пленником и не давали покоя.
— Где ты нашла это существо?
Уильямс догнала Коннора и зашагала рядом.
— Ты отдал мне и Михради приказ обеспечить прикрытие нескольким штатским. Он был одним из них.
— Нет, — резко поправил он. — Он не был одним из них. Он был с ними.
— Но он действовал так, словно был таким же, как они, — не согласилась Блэр.
Губы Коннора скривились в слабой усмешке.
— Еще бы. Вся эта затея Скайнета ничего не стоила бы, если бы это создание не принимали за человека.
Уильямс не отступала:
— Если он создан специально, чтобы убить тебя, почему же не уберегся от мины на подходе к базе? Какая ему от этого польза? И к чему это привело? Вы тотчас его обезвредили, связали и заперли в старой ракетной шахте, из которой невозможно ни передавать, ни получать сигналы.
Коннор терпеливо кивнул, словно заранее предвидел все ее аргументы.
— Если бы наши сканеры засекли принимаемую или передаваемую им информацию, мы мгновенно разгадали бы его замысел. Этот тип должен был как можно дольше оставаться похожим на человека, чтобы забраться так далеко, как сумел он.
«И забраться с твоей помощью», — мысленно добавил Коннор.
— А что касается «пользы» от взрыва мины, так благодаря ей он проник на базу и поближе ко мне, разве не так?
Его слова не убедили Уильямс.
— Но на этом все и закончилось.
— Только потому, что Скайнет допустил ошибку. В том секторе заложены мины новой модели. Возможно, Скайнет рассчитывал, что его создание легко перенесет взрыв и сохранит способность и дальше выполнять свою миссию.
— Тогда почему он не взорвался и не предпринял ничего подобного, когда ты вошел, чтобы его допросить?
Коннор пожал плечами:
— Взрыв мог повредить какие-то электронные цепи или нарушить программу. Кроме того, как ты правильно заметила, он находился в строжайшей изоляции с того самого момента, когда Кейт вскрыла его тело. И любой электронный сигнал был бы тотчас подавлен. Насколько нам известно, он попытался бы взорвать себя, если бы мог функционировать нормально. То, что он до сих пор этого не сделал, говорит лишь о неспособности это сделать. Или об изменившихся намерениях. Мы это выясним, как только отыщем взрывчатку, или баллон с газом, или любое другое оружие, скрытое в его корпусе.
В этот момент им пришлось свернуть за угол, а Коннор сменил тему:
— Когда ты обеспечивала прикрытие этим штатским или после крушения самолета, ты не заметила там подростка лет шестнадцати?
Столь резкий переход застал ее врасплох, и Уильямс потребовалось несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями.
— Не знаю. Не могу сказать точно. Те, кто еще оставался в живых, сразу попали в Транспортер. Маркус Райт — он был единственным, кто уцелел.
— Не «он», — снова поправил ее Коннор. — Это существо — единственное, что уцелело, Блэр. Разве этот факт не наводит тебя на некоторые мысли? Почему только «оно» спаслось от Транспортера? Не будь такой наивной.
Он замолчал и повернулся к ней.
— У меня много дел и совсем мало времени, чтобы их закончить. И тебе тоже есть чем заняться, помимо работы адвокатом у этого существа, каким бы убедительным оно ни выглядело. Я рад, что ты, несмотря ни на что, осталась жива. Хорошие пилоты в наши дни дороже любых планов. Выброси из головы эту чепуху, вспомни, кто ты, и выполняй свою работу.
С этими словами Коннор шагнул из коридора в комнату для инструктажа.
* * *
— «Оно» спасло мне жизнь, Джон.
Но дверь за ним уже закрывалась, и он вряд ли ее услышал. Некоторое время Уильямс молча смотрела на разделившую их преграду, а затем обратилась к жене командира:
