Впрочем, двигаться быстро и постоянно, у дракона не хватило сил. Лишь на один этот рывок, выбивший дух из Яна, и остались. Морда громко брякнулась о землю, приоткрытые веки вновь сомкнулись. Фантасмагория какая-то!
Вилли, переживший самый жуткий миг в своей жизни, вовсе не собирался рисковать вновь. Непрерывно выплёвывая сквозь бороду самую похабную ругань, он принялся молотить мечом по открытой, практически лишённой шкуры и мяса, хребтине дракона. Целил удачно, лупил со всей дури. Вот только отчего-то меч, отличный меч гномовской работы, не хотел перерубать кость. Отчего-то звон его напоминал гному отчаянный стон умирающего. А толку – чуть!
- Ах ты ж, сволочь! - прошептал он, задыхаясь. – Ну, погоди ж!
Он спрыгнул на землю, забыв и про опасность, и про время, потраченное уже на этот странный поединок. Глаза высмотрели-таки уязвимое место. Раньше его, видимо, покрывала сгоревшая шкура. Но сейчас рёбра были оголены, и между ними, там, где у нормального живого существа должно было биться горячее сердце, у дракона находился чёрный большой мешок. Время от времени он мягко сжимался в размерах, потом снова надувался. Вот туда-то Вилли и ударил мечом. Еле дотянулся, но дотянулся же! Ткнул закруглённый конец меча в тугую, упругую ткань. Вдавил так, что искры из глаз сыпанулись. Мешок не поддался. Вилли взвизгнул, просунул меж огромных рёбер уже обе руки, навалился всем весом. Медленно и неохотно, дюйм за дюймом, клинок вошел в удивительно неподатливую, упругую массу.
Может, показалось Вилли, а может и в самом деле, когда меч гнома пропорол-таки драконье «сердце», скелет пробрала сильная дрожь. Не до того гному было в ту минуту. А в следующую, он был с ног до головы облит какой-то белесой, горчащей на вкус, почти горячей жидкостью. Никак не меньше трёх пинт набралось – как из ведра окатило.
Спустя миг, Вилли скрутило судорогой и обильно вырвало. Лишившись сознания, он рухнул прямо подле дракона.
Удивительно, но пробуждение не было неприятным. Пусть всё тело болело, но голова была лёгкой, как не была уже давно. Да и боль в теле не была мучительной и нудной. Зудели раны – даже те, о которых Вилли успел уже подзабыть. И главная радость – голос Яна. Полный тревоги, явного и неприкрытого беспокойства голос друга.
- Вилли, - звал он. – Вилли, чтоб тебя! Очнись! Слышишь меня? Живой?
- Я… живой…, - просипел Вилли. – Не тереби меня так, Ян. Больно.
- Больно ему! … Ты, гном, знаешь вообще, что сделал?
Вилли, наконец, продрал глаза, залепленные белой дрянью. Сел.
- И что же я сделал?
- Дракона ты завалил! – Ян не мог сдержать эмоций. – Слышишь, гном? Ты… завалил… дракона!
В конце концов Вилли и сам осознал, что все получилось, как он хотел. Крякнул, тяжело встал.
- Подумаешь, дракон… - буркнул чуть слышно.
Потянулся осторожно, ожидая возвращения боли от полученных в несчастливом этом походе ран, синяков, ссадин и ушибов. И удивился, ничего не почувствовав. Только почти нестерпимый зуд, настойчиво намекающий, что неплохо бы пройтись по зажившим рубцам крепкими отросшими за эти дни ногтями.
Рубцам?!
- Ян, - осторожно, боясь спугнуть удачу, сказал Вилли. – Я кажется – здоров. То есть совсем здоров. И жрать хочу – жуть как! Получается, что я это… ренегенерировал?
- Регенерировал, балда, - устало уронил Ян. – Ты хочешь сказать, та белая дрянь – это он и есть, регенирин этот чертов? И достаточно ему просто на раны попасть?
В ответ Вилли молча пожал плечами.
Помолчали. Задумались.
- Рискнём? – предложил Вилли почти робко.
- Рискнём.
Пробраться внутрь было непросто. Кости не поддались не только доброй гномовской стали, но и фламбергу Яна. Но чтобы два траппера не нашли тропки к сокровищам – такого просто быть не могло! Внутрь полез Вилли – он был хоть и потолще Яна, зато ростом ниже. А места внутри у дракона было маловато. Мешок пришлось вырезать, причём Вилли умудрился опять угваздаться, да ещё и пролил часть драгоценной жидкости на землю.
Ругаясь и проклиная всех и вся, гном вытащил изрядно опавший мешок наружу. Сунул в торбу. Кое-как обтёрся от регенерина.
- Пошли, что ли? – спросил зло.
Ян не торопился. То, что они добыли – уже здорово, и, скорее всего, поставит на ноги друзей. Но зачем спешить и лишаться денег за законную добычу? Добычу, ради которой они подрядились на этот поход, за которую пришлось пожертвовать прамом и жизнью Черного Рока.
На полученные от контракта деньги можно будет построить нового «Гонца». И много чего ещё себе позволить. Чтобы их получить, необходимо доказательство, что дракон мёртв. Что убили его именно они, хоть это и не так важно сейчас – зато будет важно потом, при расчете. И для этого необходимо прихватить с собой нечто такое, что однозначно позволит доказать смерть дракона. Кусок шкуры, завалявшийся в казавшемся бездонном мешке Ворчуна, едва ли для этого сгодится. Вот клык – клык бы, пожалуй, подошёл.
7.
Обратно топали, нагруженные сверх всякой меры. Ян выдрал не один, а все четыре клыка. Зубки у дракона оказались немалых размеров, да и кость – странная какая-то кость была. Что на ощупь, что на взгляд. Нет, сомнений, что это была именно кость, не было никаких, но крепкая была настолько, что даже металл её не царапал. И скрежет при этом раздавался какой-то… необычный.
Потому и решил Ян прихватить все четыре клыка. А Вилли, подумав, откромсал кусок шкуры. А подумав ещё лучше, стал открамсывать все куски, сохранившиеся после огня. Если веко держит арбалетную стрелу в упор, что же будет творить шкура?!
В результате, нагрузились, что те мамуки. Шли, не спеша, – усталые, но довольные собой и жизнью. Только что песни не пели. Так и ввалились в овражек, где оставили Ворчуна с Накатой.
- Строри! – тут же воззвал Вилли, гордясь собой. – Вылезай, старичок! Лечить будем!
Ворчун ответил полным сарказма гномьим матом. Мол, как же, жди от вас помощи – вылечите вы. Смотрите, скорее сами не загнитесь. В общем и целом, речь его сводилась именно к этому. Хотя смысла несла несколько меньше.
Наката не отозвался вообще. Он лежал спокойно и почти расслаблено, но при взгляде на него, Ян перестал радостно улыбаться, сбросил ношу и принялся лихорадочно расшнуровывать торбу с регенерином. По всему выходило, пришли они ко времени, но могли и опоздать, задержись еще хотя бы чуть.
Достав злополучный бурдюк, Ян замер в растерянности. Ну, вот он – регенерин – мутная белесая жижа без вкуса и запаха. И что с ним прикажете делать, куда лить, чтобы Накате и Ворчуну не навредить, но помочь? На раны? Или всё равно куда? Или может её пить надо? Вилли – тот ведь вроде глотнул преизрядно…
